Весь учебный год я возвращалась в свое общежитие БГУ № 4 через всю Студенческую деревню одним и тем маршрутом. С началом чемпионата мира по хоккею он не изменился. Только теперь мой путь лежал в хостелы фан–деревни, в которых проживала основная часть болельщиков. А я, как и несколько десятков волонтеров БГУ, шла уже не к себе домой, а на работу. Переквалифицировавшись в горничные, я увидела большой спортивный праздник с другой, бытовой, стороны.
Накануне чемпионата, пока администрация «четверки» проверяла техническую готовность комнат, 42 студентки–горничные осваивали премудрости правильной уборки. На базе Минского профессионально–технического колледжа торговли учащихся журфака и геофака за три дня попытались научить всему тому, что обычные горничные изучали как минимум год. Впрочем, ничего принципиально нового мы не узнали. Как правильно заправить одеяло, абсолютное большинство из нас к 20 годам знало, а убрать комнату в нужной последовательности по принципу «от чистого к грязному» могло...
Работа закипела за три дня до приезда болельщиков. Необходимо было подготовить 1.015 мест для гостей. «По 5 блоков на каждого», — объявили нам на собрании. «Ерунда!» — подумали студенты. И с уверенностью, что справимся как минимум на день раньше, ушли получать инвентарь. Тут–то и начались первые трудности. Если об отсутствии спецодежды нас предупредили заранее, а чистящими и моющими средствами обеспечили в избытке, то вот со швабрами и перчатками возникла проблема. И как прикажете убирать туалеты и душевые кабинки? Да и по санитарным нормам такое не положено... В конце концов, нам выдали по паре перчаток, а швабр, как оказалось, закупили всего–то 10 штук. Причем их рекомендовалось приберечь до приезда туристов. Чтобы встречать их во всеоружии и по форме белый верх, черный низ.
Сразу скажу: те, кто не объединился для уборки, взяв на двоих по 10 блоков, поступили весьма самонадеянно. Мы же наводили чистоту с напарницей. Съезжая, студенты оставили в своих комнатах не только вещи, но и немало мусора. Это было еще полбеды по сравнению с потолками, которые побелили перед заездом болельщиков. Часть побелки осела на стенах. Помыли, протерли — блестят. А когда комендант пришла принять блок и провела рукой по стене, все пришлось начинать сначала. Уж мы их и водой мыли, и сухими тряпками протирали, и раствором для дезинфекции, и средствами для мытья стекол — только на третий раз добились какого–то эффекта. Итог: первый день — 3 блока, которые пришлось перемывать назавтра.
Второй день — тот же фронт. Уже никто и не смотрит на переработку — успеть бы убрать все! Вместо 17.00 из будущего хостела ухожу в 21.30.
Третий день был самым стрессовым. На работу пришли на час раньше. Часам к 17 перемыли ставшую ненавистной плитку в ванных и туалетных комнатах. Осталось застелить постели. Вроде как несложно: получай белье на 1–м этаже, загружай в свою тележку и развози по комнатам. Дальше — дело техники. Но перед тобой–то не красивая легкая тележка из фильма, а огромная железная тебе по пояс, и весит она в разы больше, чем ты сама. Впрочем, мы были рады, если успевали отхватить этот железный ящик. Кому–то пришлось носить белье вручную. Некоторым — на 18–й этаж.
Последние приготовления идут и на территории общежития — поливают подвявшую клумбу, вычищают урны. Повалившуюся елочку, еще вчера подпертую дощечкой, как следует пересадили.
Напарницу пришлось отпустить пораньше, чтобы она успела до закрытия метро. Чуть за полночь мне осталось два незастеленных блока. Помогла добрая вахтерша, если бы не она — точно бы ночевать осталась в своей «четверке». Домой, в другую общагу, возвращалась в половине третьего ночи. А в 7.00 — снова на работу.
Впрочем, воспоминания о тех трех супернапряженных днях поблекли, стоило только начаться чемпионату. Атмосфера в фан–деревне царила совершенно особенная.
В 7 утра стоим уже на ресепшне. Начинаются первые заезды. В наши обязанности входит встретить гостя, провести его до комнаты, отвечать на вопросы и улыбаться. Такое количество флагов, футболок различных команд, хоккейной атрибутики! Приезжали и с детьми, кстати, в основном россияне. Одна семья была одета в костюмы медведей. Кто–то, не успев еще распаковать чемоданы, сразу вывешивал за окно флаг своей страны. Все шутили, смеялись, а главное — были приятно удивлены встречей и условиями. Самыми частыми после вопроса «как проехать до...?» были возгласы удивления и расспросы о самих общежитиях: «А правда ли, что здесь жили студенты?», «А не построили ли эти хостелы просто для показухи перед болельщиками?», «Где сейчас живут ребята?» Почти все разговоры на эту тему завершались одинаковым признанием: «В мои студенческие годы общаги были совсем не такими».
Честно сказать, очень опасалась, что иностранцы будут на свое временное жилье смотреть с большой претензией и требовать за 20 евро каких–то невероятных условий. Ничуть не бывало! Впрочем, как я уже потом узнала, в одном из общежитий в книге предложений все же появилась одна жалоба. От своих же, от белорусов. Вот уж любим мы не любить свое!
Еще побаивалась подгулявших болельщиков. Было слегка страшновато провожать компании из четырех–пяти здоровенных мужиков по их комнатам. В голове–то засел стереотипный образ хоккейного фаната — этакого большого пузатого дяди, оглушающего своими «кричалками». Как же я ошибалась! Среди постояльцев было много и женщин, и детей, а если кто–то из мужчин и был подшофе, так ведь простительно — праздник. Причем все вели себя культурно, кто–то давал даже своеобразные чаевые: от семьи из России в подарок мы получили тульский пряник, а от чехов — пиво.
В нашем хостеле, как и в других, обошлось практически без происшествий. Хотя организаторы готовились к любому развитию событий. Как рассказал заместитель министра образования Виктор Якжик, был даже составлен неофициальный список возможного ущерба в хостелах. Но его оказалось в разы меньше: вместо 20 «запланированных» выбитых дверей сломали только 3, ключей потеряли в два раза меньше, окна вообще не пострадали. За весь нанесенный имуществу вред болельщики расплачивались без пререканий, с извинениями и виноватой улыбкой. Самый интересный случай, наверное, произошел именно в наше дежурство. Кто–то навеселе после матча начал критиковать чемпионат: мол, и то не так, и это не эдак. С ним ни в какую не соглашались. После долгих словесных баталий, когда аргументов стало совсем не хватать, эмоциональный спорщик решительным шагом направился к огнетушителю со словами: «Спорим, тут так все плохо, что даже огнетушители пустые?..» В общем, все оказалось очень даже хорошо. Пришлось критикану возместить ущерб за огнетушитель, а горничным убрать комнаты.
Еще одно забавное происшествие произошло под утро. После одного из матчей все на радостях долго не спали и отмечали победу своей команды. Около 6 утра вроде все затихло. И только странный шум раздавался сверху, как будто этажом выше ресепшна ездит поезд. Мы поднялись наверх, а там два внушительных дядечки катают своего, тоже немаленького, приятеля в... тележке, которую они стащили из магазина. Сделали замечание — посмеялись и разошлись.
***
Знаете, посмотрев на чемпионат мира по хоккею с иной, изнаночной, стороны, начинаешь воспринимать все по–другому. Осознание того, что ты стал маленьким звеном в его организации, добавляет гордости. А главное — она нас объединила и мы поняли, что можем многое.
Прямая речь
Виктор Якжик, заместитель министра образования:
— Подготовка к чемпионату мира началась еще в 2010 году. Причем мы не были знакомы с таким направлением деятельности, как спортивные волонтеры. Мы постепенно учились работать с ребятами, и, думаю, у нас это получилось. Ведь волонтеры были первыми, кто встречал гостей, именно с них начиналось знакомство с нашей страной. Поэтому требования предъявлялись серьезные: конкурс составлял 3 человека на место, из 3.800 претендентов набрали 1.050 студентов. Я сам побывал и в фан–деревне, и в зонах гостеприимства: волонтерская служба, вероятно, была единственной, которая вообще никаких нареканий у туристов не вызывала. Когда разговаривал с болельщиками, многие говорили о замечательных молодых людях в красных куртках. Многое было первым нашим опытом. Например, концепция фан–деревни. Попытки осуществить нечто подобное в других странах были, но мы приняли гораздо больше туристов. За все время в фан–деревне проживало более 17 тысяч болельщиков из 38 стран.
Фото из личных архивов волонтеров.
Советская Белоруссия №105 (24488). Пятница, 6 июня 2014 года.
