Бывает же: идешь на съемки фильма как репортер, а получаешь роль. Признаюсь, о такой развязке я даже мечтать не могла. Тем более о том, что мне предстоит играть в эпизоде с Федором Бондарчуком!
Утром мне позвонил знакомый и сообщил интересную новость: он находится на съемках фильма «Пирамида» о печально известной компании МММ и на площадку скоро приедет Бондарчук.
...Рекламный персонаж Леня Голубков, создатель пирамиды Сергей Мавроди, обманутые граждане — память хранит смутные образы, словно из услышанной в детстве сказки. Еще бы, в 1994-м, события которого воссоздаются в фильме, я еще ходила под стол пешком. Но разговоры родственников обо всем этом помню до сих пор... Возбужденная перспективой написать взволнованный репортаж, еду на место.
Съемочная группа очень быстро снимала эпизоды и меняла локации — угнаться за актером или режиссером оказалось довольно сложным делом. Впрочем, я быстро сориентировалась: лучшее время для интервью — обеденный перерыв. За трапезой мы разговорились с режиссером Эльдаром Салаватовым (в декабре в прокат выходит его фильм «Антикиллер–3»), результатом чего и стало предложение сняться в эпизоде. Разумеется, я согласилась!
— Хорошо помню то время, — поделился Эльдар. — Я, правда, ничего не выиграл и не потерял. Был студентом, а какие у студентов деньги? А вот реклама доставила много приятных ощущений. Мне как рекламному режиссеру фильм «Пирамида» интересен в первую очередь потому, что я снимаю историю самой первой и самой мощной рекламной кампании в России. Из сотен подобных пирамид заиграла только одна, и успехом она обязана гениальной для того времени рекламе. Сегодня, когда все спокойно и стабильно, фильм о той эпохе, уверен, беспроигрышный вариант.
Основным местом съемок Минск был выбран не случайно. В Москве сегодня буквально каждый угол заполнен рекламой, что мешает снимать историческое кино. А в Минске, как известно, к размещению коммерческой визуальной информации относятся весьма щепетильно. И это настоящая находка для киношников.
— Снимаем по одноименной автобиографической книге Сергея Мавроди, — продолжает режиссер. — Главный герой — бывший научный сотрудник Сергей Мамонтов, уволенный по сокращению, ищет, куда бы применить свой могучий, но нераскрытый потенциал. Пытливый ум каждую минуту предлагает своему хозяину очередную затейливую схему легкой наживы в духе того времени. В конце концов Мамонтов останавливается на одном из вариантов... Он заказывает макет «ценной бумаги» с имперской вязью, богатым орнаментом, водяными знаками и собственным портретом в самом центре. Этим псевдокупюрам он сам назначает цену и начинает торговать по принципу: сегодня всегда дороже, чем вчера. Стартует активная рекламная кампания. Двух недель оказывается достаточно. Народ выстраивается в очереди за «мамонтовками», а Мамонтов становится едва ли не национальным героем. Российская администрация охвачена паникой. Никто во власти не имеет понятия, как прекратить беспредел. У пирамиды более 10 миллионов вкладчиков.
Кандидатура на роль Мамонтова была определена сразу. Его играет Алексей Серебряков. Исполнители других ролей подбирались в зависимости от занятости и гастрольных графиков. Так, Федор Бондарчук стал бизнесменом Беляевым, (аллюзия на Березовского), который пытается «утопить» Мамонтова. К слову, на съемочной площадке героя Бондарчука называют исключительно Березовским. К самому Федору Сергеевичу группа относится осторожно, заметно побаивается. Бондарчук же чувствует себя настоящим королем: свита суетится вокруг него, сдувает пылинки, подносит то воду, то телефон. Все, как в кино про крутых кинозвезд. С телефоном, кстати, Федор почти не расстается. То эсэмэски читает, то разговаривает. И пока он не заканчивает переговоры, никто к съемке очередного эпизода не приступает. Отдадим Бондарчуку должное, актер он, бесспорно, профессиональный. Делает все с первого дубля, после чего театрально, громко говорит на все помещение: «Лучше не будет, Эльдар! Лучше не будет!» — тут же отсматривает снятый материал, дает режиссеру дельные советы.
Съемки, кстати, проходят в Национальной школе красоты. Моя роль совсем крохотная. После переодевания в одежду «под девяностые» (черная юбка, черная блузка, пестрый шарфик) меня гримируют, причесывают и усаживают за круглый стол. В этом эпизоде моя героиня–рекламщица вместе с коллегами представляет Беляеву–Березовскому рекламный ролик, после просмотра которого заказчик, мягко говоря, не очень доволен.
— Он пошутит, а вы все должны засмеяться, — объясняет задачу режиссер. — И чем ненатуральнее будет смех, тем лучше.
После пары дублей сцену решили переиграть.
— Будешь смеяться только ты, — указывает на меня режиссер. — Ты понимаешь, что он — очень большой человек, недоступный, и твоя задача — понравиться ему.
Изо всех сил стараюсь бросать на Бондарчука томные взгляды, хихикаю в положенном месте, кокетливо накручиваю прядь волос на палец. После четвертого дубля смеяться по команде не так–то просто, и каждый раз смешок получался все более неестественным, как мне кажется.
Сцена, которая в фильме займет не больше минуты, снимается три часа. За это время Бондарчук не проронил ни одного лишнего слова. Любую свободную минуту он проводил с телефоном. А после окончания смены сел в микроавтобус и уехал в аэропорт.
Съемки картины продлятся до середины ноября, а уже в мае следующего года фильм выйдет в прокат. Осталось запастись терпением и дождаться весны.
Фото Виктора Зайковского.
