Раскол или новая реальность?

Нынешний год многие эксперты называют годом возрождения "де-голлевских" традиций в масштабах Европы.

Зачинщиками нового для континента явления выступили Франция и Германия.

Франция, не участвуя в военной организации Североатлантического договора, всячески лоббирует создание автономных органов управления, практически не связанных с альянсом. Французы подчеркивают, что оборона Европы должна быть независимой от НАТО, хотя и скоординированной с альянсом.

Великобритания и Испания, напротив, вынашивает идею широкого вовлечения в оборонную инициативу партнеров - не членов ЕС, имея в виду Канаду, Россию и Украину.

Примечательно, что европейские силы - это вовсе не какие-то новые формирования, а те же подразделения, которые ныне действуют под флагами НАТО. Хитрость заключается в том, чтобы создать чисто европейское командование и иметь возможность действовать без США и Канады.

После саммита в Хельсинки, когда официально было принято решение о формировании до 2003 года еврокорпуса численностью 60 тысяч солдат, создалось впечатление, что Вашингтон не поверил в реальность таких планов и возможность резкого увеличения европейских ассигнований на оборону. Действительно, без них все эти инициативы гроша ломаного не стоят. Между тем уже в апреле 2003 года на состоявшемся в Брюсселе мини-саммите ЕС по оборонной политике, участие в котором принимали лидеры четырех стран, активно выступавших против военной операции США в Ираке (Бельгия, Германия, Люксембург и Франция), были обсуждены вопросы создания европейских сил быстрого реагирования и европейских стратегических ВВС. Основной смысл договоренностей - усилить оборонную составляющую Евросоюза и одновременно европейскую составляющую НАТО.

Тем не менее подводный камень кроется не здесь. Основное испытание на прочность в области общей внешней политики, безопасности, обороны и не только произойдет с расширением ЕС. Европу уже разделили на старую и новую. Станет ли оборонная инициатива вторым Ираком для расширенной единой Европы, пока неизвестно.

В этой связи почему, собственно, не представить себе разделение ролей между новыми вооруженными силами НАТО и ЕС следующим образом. Силы быстрого реагирования НАТО используются для решения жестких и краткосрочных задач, как, например, проведение спасательных операций или молниеносное вторжение в "горячую точку". Европейцы же вступают в кризисный район позже и занимаются более продолжительными, но менее интенсивными операциями. Или наоборот.