Вот, например, последний. Согласно этому труду самое малое количество положительных эмоций в мире испытывают люди в Йемене, Турции, Ираке. И... в Беларуси. Даже на Гаити в плане «положительных эмоций» лучше, вот оно как.
Не понимаю я некоторых своих коллег, которые все это немедленно с видимым удовольствием перепечатывают. Ну, казалось бы, посмотри на верхние строки этой же таблицы: самые высокие положительные эмоции (highest positive experienses worldwide) в мире — у жителей Парагвая, Коста–Рики, Панамы, Эквадора, Гватемалы, Мексики, Чили, Колумбии. Так разве для того, чтобы сказать, что латиноамериканцы — самые жизнерадостные люди, нужно быть ученым или трудиться над «рейтингом»? Сразу понятна «ценность» такого «научного исследования».
А еще. Я вот в воскресенье гулял по Минску. И что характерно — куда ни гляну, сплошь положительные эмоции. Ни одного рыдающего навзрыд не встретил. Не повезло, наверное. А так, одни улыбаются, другие оглядываются на красивых девушек (а в Минске все красавицы). Третьи, молодые, даже целуются, на меня ноль внимания.
Но это если гулять без черных–черных очков. Потому что можно, как говорится, смотреть в книгу, а видеть фигу.
Кстати о фигах. Вот экономист–популяризатор Романчук пишет, опираясь на тот же глубокомысленный «опрос» с «рейтингами»: «Беларусы — самые неэмоциональные люди в мире. Зажатые, застенчивые, завистливые, закомплексованные, стесняющиеся своих эмоций, скрывающие свое «я», страдающие комплексом собственной неполноценности, держащие одновременно камень за пазухой и фигу в кармане». Вот какие у г–на Романчука выводы о белорусах. Браво! Теперь понятно, почему Романчук незажатый, незастенчивый, независтливый, незакомплексованный и не стесняется насчет фиги и камня. Вот такой отличный (от всех нас!) парень. Браво!
Культуролог Чернявская таким огульным настроениям деликатно возражает: «не стоит так обобщать». И тут же сравнивает белорусов с танзанийцами (сама не видела, но ей рассказывали) и приводит тысячу причин, почему «мы такие» (а что мы — такие, для нее очевидно, вот же он — «мировой рейтинг»). И так же деликатно желает стране «перемен», которым должны помочь «крепнущие ростки гражданского самосознания в стране». Тоже глубокая и, главное, выношенная мысль — браво!
Других примеров острого бурления мысли не привожу. Потому что многие из подобных «рейтингов», похоже, как раз и рассчитаны на оживленный птичий грай над свалкой твердых бытовых отходов. Ни смысла, ни ценности. Да и особого желания расстаться со стереотипами. Вот за ирландцами, скажем, прочно закрепилась репутация «самых драчливых». За итальянцами — «самых эмоциональных». За финнами — «самых неторопливых», за эстонцами — ну сами знаете... Неужели нет исключений? Расхожее утверждение также гласит, что мы, белорусы, славимся «разважлiвасцю i памяркоўнасцю» (пусть даже и лишь в своих собственных глазах). Ну и? Даже дети знают, что есть штампы и есть живая жизнь! И все люди разные...
По–моему, огульно обзываться, «опираясь на исследование», и даже деликатно предлагать «обществу включиться в преобразования, не полагаясь на всеохватную силу государства», ссылаясь при этом на «малоэмоциональность белорусов» как на установленный факт (причем факт сразу отрицательный!), — это, знаете ли, несколько смешно. И как–то нелепо. И пораскинув мозгами — и экономист Романчук, и культуролог Чернявская, и даже анонимные составители глуповатых рейтингов, — согласятся, что жизнь гораздо более интересна и многообразна, чем искусственные представления о ней. Всем белорусам — добра!
mukovoz@sb.by
