Какое счастье для родителей, когда дети похожи на них. Большинство отцов в душе просто расплываются от удовольствия, если сыновья идут по их стопам. Бывшему хоккеисту минского «Динамо» Игорю Филину в этом плане очень повезло, ведь двое его отпрысков — Тимофей и Егор — тоже решили посвятить жизнь этому виду спорта. Но все хорошо бывает только в сказках. На последнем чемпионате мира старший из сыновей Филина Тимофей был уличен в применении допинга.Игорь: О том, что Тимофей принимал допинг, ничего не знал. Во время первенства планеты был на турнире в Зеленограде. Я тренирую детей 1991 года рождения. Утром один из родителей принес мне газету со статьей о сыне. Я всегда ему говорил, что лучше пробежать 10 километров, чем жрать всякую ерунду. Я сам никогда не употреблял запрещенные препараты и не знал, что это такое. В мое время вообще не было никакого допинга. А Тима молодой, хочет все сразу и быстро. Конечно, я расстроился. Хотя, с другой стороны, прославил меня сын на весь мир. Все знают, что есть такой хоккеист Филин. И смех и грех...
Егор: О Тиминых проблемах я узнал, когда смотрел телевизор. Реакция была простая: сделал, ну и сделал. Что теперь плакать? Это ведь его проблемы. Я точно не буду ничего подобного вытворять...
Тимофей: Нандролон я принимал во время плей-офф фармклубов. О сборной тогда даже не мечтал. Потом наставник в сборной поменялся, а мы в это время были в Германии с «Динамо-2». Приезжаем и нам говорят, что неделю будет тренировать канадец. Начинаются предварительные сборы главной команды страны, и он хочет посмотреть всех игроков. На тренировках выкладывался полностью, надеялся, что Хэнлон поможет уехать в Америку. На второй тренировке Хэнлон и Занковец подъехали ко мне и канадец сказал: «Ты мне нравишься, так и продолжай». Поинтересовался, задрафтован ли я, хочу ли в Америке поиграть. Нам сказали, что с Хэнлоном будем работать до окончания плей–офф. И вот последняя игра серии «Юности» и «Керамина», сижу на трибунах, думаю, сейчас все закончится и распрощаюсь с Хэнлоном. И как снег на голову слова канадца: «Хочу тебя видеть в сборной». За пару дней до вылета команды в Швейцарию доктор спросил, употреблял ли я запрещенные препараты. Я признался. Проверился в нашем диспансере. Когда перед вылетом на чемпионат мира узнал, что проба отрицательная — удивился. Как это? Спрашиваю: мне прилетать? Да, говорят. Полетел. В Австрии о допинге даже не думал, и когда вдруг проба оказалась положительной, растерялся и немного испугался. Вызвали меня на какое–то собеседование, там я стал все отрицать, сделал вид, что не знаю такого препарата, не в курсе, как употреблять. Вернулись в Минск. Вторую пробу из нашего диспансера отправили в московскую лабораторию. Все считали, что я начал колоть нандролон прямо на чемпионате мира. Очень хотелось это опровергнуть. Московская проба оказалась аналогичной австрийской. До сих пор не понимаю, почему у нас в Минске ничего не нашли.
— Стыдно было, когда попался?
Тимофей: Огромную вину чувствовал перед Гленом и ребятами. Думал, зайду в раздевалку, а на меня будут косо смотреть. Ничего подобного — только слова поддержки. Вова Цыплаков, Олег Микульчик сказали: «Все нормально, не расстраивайся, мы тут одна семья». Глен тоже подбадривал. «Тебе помогут», — эта фраза Хэнлона была последней.
— Какой выход вы все видите из этой ситуации?
Игорь: Выход простой: надо уезжать.
Тимофей: Предложений на данный момент у меня хватает. После первого и единственного матча подходили, разговаривали. Клубы называть не стану. Скорее всего, поеду в Северную Америку. Хоккей я бросать не собираюсь ни в коем случае.
Игорь: Ну вот, опять в Америку собрался. В Америке с молодыми никто не работает, а в России работают. Ты же был в США, поиграл там, и что? Уровень сразу упал... Грабовский вон уехал в Россию, к Крикунову, — вырос. А ведь Тимофей был не хуже Миши в свое время...
— Почему вы выбрали именно хоккей?
Егор: Никто меня не спрашивал. В детстве привели, и все. Я почему–то не пытаюсь тянуться ни за папой, ни за Тимой, а только за собой.
Тимофей: В хоккей пришел, наверное, потому, что отец хоккеист. Чем еще было заниматься? Когда папа играл, мы с мамой ходили на матчи и мне нравилось.
— Братья Филины, хотелось бы вам выступать в одном клубе?
Тимофей: Конечно.
Егор: Я бы тоже с удовольствием поиграл с Тимой.
— А какие у вас вообще отношения друг с другом?
Тимофей: Нормальные. Ради Егора готов на многое, это же мой брат.
Егор: Отношения с Тимой раньше были плохие: привет, пока. А теперь отличные. Все время вместе. Повзрослели, наверное.
Тимофей: Ага, отличные. А кто на меня прыгал с кулаками? В прошлом сезоне играли мое «Динамо–2» и его «Юниор». Я кого–то ударил в борьбе. Он отмахнулся и попал клюшкой мне по рукам. Ну я его и «размазал по борту». Подъезжает ко мне малышня такая, все по пояс. И этот вот (кивает на брата. — Авт.) подлетает, начинает что–то доказывать. Я ему перед игрой еще сказал: «Я к тебе не лезу, и ты ко мне не лезь». Вроде договорились. А тут на тебе...
Егор: Ладно, я ведь в шутку. Тим, ты же знаешь, что я за тебя горой!
— Тимофей, ты на площадке боевой?
Тимофей: Спуску никому не дам. Конечно, на Александра Юдина, знаменитого российского бойца, может, и не полезу, а у нас могу с каждым сцепиться...
— Что, и с Олегом Микульчиком тоже?
Тимофей: Ты что? Он же еще страшнее Юдина! А вообще, в драки я влазить не боюсь — хоккей есть хоккей...
— Ребята, а мечта у вас есть?
Егор: Каждый хоккеист, по–моему, стремится достичь уровня НХЛ. Мечтаю выиграть Кубок Стэнли.
Тимофей: Я уже давно не мечтаю о Кубке Стэнли. Переболел этим еще в детстве. В последнее время меня постоянно унижали, говорили, что я плохой хоккеист. Очень хочу доказать, что я на самом деле чего–то стою... Это и есть мечта.
На снимке: Игорь, Егор и Тимофей Филины.
