Невидимый вирус затормозил бег целой цивилизации. Мы оказались наедине с собой, без маски, такие, какие есть на самом деле. Но именно в такие дни открываются глубинные линзы, дающие возможность заглянуть на самое дно своей души. Честный до исповедальности монолог Сергея Урсуляка — это и есть те самые линзы, которые мы открываем крайне редко. Но без которых нет света. Искренняя позиция, на которой сам мастер ни в коем случае не настаивает. Его мысли, его мнение, его судьба.
Сергей Урсуляк: В детстве я жил в своем придуманном мире: был и Томом Сойером, и мушкетером. Люди свободы
Я абсолютно книжный человек. Благодаря книгам я и широту мира осознал довольно рано. Они в огромной степени фантазию будили. Потому я долгое время жил в мире придуманном. Мне было легко проснуться и чувствовать себя Томом Сойером. А на следующий день — мушкетером.Хочу ли я вернуться в Магадан своего детства? Никогда! Потому что это такие светлые воспоминания, это такие теплые ощущения, что обнаружить, что это просто город, я не хочу. Тем более понимаю, что он очень изменился. Не надо пытаться возвращаться в детство.
Магадан первой половины шестидесятых годов был наполнен удивительными людьми, это была московская, ленинградская интеллигенция, которая еще до конца не освободилась и не успела переехать.
Большинство из тех людей формально были уже свободны, но что‑то их держало.
Это были люди потрясающей интеллигентности, какой‑то такой замечательной свободы.
Про то, что там была сконцентрирована анатомия нашего страха, я даже не догадывался. Я знал, что дядя Жора отсидел 10 лет, потому что он греческий шпион. И все, включая дядю Жору, воспринимали это как нелепую ошибку. А вот мама нашей подруги отсидела двадцать пять лет, потому что она была женой полпреда и знала Ленина. Я это воспринимал как данность. Дядя Жора — греческий шпион, моя мама — учительница, а папа — военный моряк. Все через запятую...
Ждать, терпеть и не спиться
Можно ли выучиться на артиста? Нет, невозможно. При наличии способностей можно получить какой‑то набор профессиональных приемов, но не более. В этой профессии, как, собственно, в любой творческой профессии, главное — это сила воли. Способности обязательны. А талант — это уже высшая категория. Вот при наличии способностей выигрывает тот, у кого больше силы воли. У кого характер тверже. Важно уметь ждать, уметь терпеть, уметь не сломаться, уметь понимать, что главное, а что второстепенное. Верить в себя. Не спиться.Потому что все в любой творческой профессии держится ни на чем. Если кто‑то думает, что великий Аркадий Райкин был уверенным в себе человеком, он ошибается. То есть в нем было сочетание большой веры в себя, но вся эта вера, как однажды мне сказал Костя Райкин, держалась на хлипких ножках. И его сбить, поколебать было очень легко. И опыт ничего не дает. Он дает только возможность не теряться в сложных ситуациях, вот единственное, что дает опыт. Ничего больше он не дает. Ни‑че‑го!..
До ста лет дети
Почему я ушел из актерской профессии? Думаю, что я по природе не артист. То есть у меня есть способности, но нет чего‑то главного, что делает артиста артистом. И я это очень хорошо понимаю, особенно сейчас, когда много работаю с выдающимися актерами.Во время учебы в училище я это не понимал. В какой‑то момент просто был очень способным студентом, на которого можно было рассчитывать. Наверное, мог бы до сих пор работать и был бы уже давно заслуженным артистом России. Но я вдруг понял, что мне скучно. Очень скучно. Были какие‑то постановки, где я даже неплохо играл. Но этого мне хватало на пять премьерных спектаклей.
Что держит актера в профессии? Я не знаю, что это такое. Но очень хорошо это понимаю. Вот Сережа Маковецкий — сто процентов такой артист. У него постоянные какие‑то открытия внутренние, человеческие. Он размышляет об этом. Он ни о чем другом не говорит, только о роли, над которой работает. У него другого интереса просто нет. И результат у него соответствующий.
Какие люди актеры? Они разные. Конечно, в них есть много того, что в нормальных людях может раздражать. Если их не понимать, природу эту не понимать, то, наверное, с ними будет тяжело. Но если ты понимаешь и любишь эту природу и знаешь ее, то вполне возможно замечательно сосуществовать.
Вот когда их много, то тяжело в плане ощущений: будто ты стоишь на арене спиной к тиграм. Лучше не поворачиваться. Их все время нужно держать в поле зрения. Но я бы не преувеличивал отрицательные качества актерской профессии. Уверяю вас, их не больше, чем у тех, кто работает на мыловаренном заводе. А в каких‑то вещах они гораздо лучше, чище и наивнее, чем просто люди. Потому что без этого у них не будет профессии. Это тоже нужно понимать. Они до ста лет дети.
А в режиссерской профессии выражена гормональность жизни. Особенно это касается режиссеров, которые работают на поле чувств. С годами в первую очередь притупляются чувства. Мысли остаются, а чувства уже не те... Особенно это заметно у комедиографов. Любой комедиограф гораздо раньше заканчивает, там чувства превалируют.
В картине режиссера Сергея Урсуляка «Тихий Дон» красавицу Наталью сыграла его дочь актриса Дарья Урсуляк.
Мне всегда 42 года
Возраст? Откровенно говоря, я каждый раз забываю, сколько мне лет. Когда меня спрашивают, мне живо хочется сказать — 42. Не потому что я кокетничаю, а потому что как‑то застрял в том возрасте. Я до сих пор искренне не понимаю, почему эта девушка смотрит не на меня, а на молодого. Разве что молодой более подтянутый и стройнее. А во всем остальном я не изменился совершенно. Я такой же, поверьте мне. Но эта девушка никогда не поймет... Вот это меня печалит больше всего, что никто не понимает, что я совершенно не изменился. Но именно так, а не по‑другому устроен мир.Я очень сентиментальный. Это видно по моим картинам. Очень эмоциональный человек, и я этого не стыжусь. Что мне мешает жить? Понимаете, я абсолютно независтлив. Но творческая зависть с элементами здоровой, соревновательной злости — это как топливо для ракеты. Во мне этого нет.
Часто думаю о том, что вот этому человеку при встрече я руки не подам. Потом мы встречаемся, и я машинально забываю. К сожалению, очень отходчивый. Хотя, наверное, не к сожалению, нужно быть таким, какой ты есть. Уже не нужно тратить время, чтобы стать другим. Тем более что это ни на что не повлияет.
Ругаюсь ли я матом? Не то слово! Я на нем думаю. И это ужасно. Но при этом не сторонник мата в театре и в кино. Я не сторонник запретов, но и не сторонник мата, меня это оскорбляет. Очень люблю мат Александра Ширвиндта, Кости Райкина. Когда я понимаю, что это придает перца! Но не выношу мат бытовой. Мат ради мата...
Жизнь?! Я искренне хочу, чтобы она не была такой короткой. При этом не хочу потерять ни силу, ни разум... Хочу делать то, что мне нравится. Мое счастье в том, что уже многие годы я делаю то, что мне хочется. Не хочу, чтобы это все заканчивалось. Хочу по‑прежнему смеяться над тем, что мне действительно смешно, а не над тем, на что укажут. В такие минуты я счастлив.
ЛИЧНОЕ ДЕЛО
Сергей Урсуляк родился в 1958 году в Петропавловске‑Камчатском, ребенком жил в Магадане и Хабаровске. Выпускник Щукинского училища, работал актером, вел популярные программы на федеральных каналах, после окончания режиссерских курсов ушел в режиссуру. В его фильмографии такие картины, как «Ликвидация», «Тихий Дон», «Жизнь и судьба», «Исаев». Лауреат Государственной премии РФ, премии Правительства России. Урсуляк пять раз был лауреатом кинопремии «Золотой орел» и дважды — национальной кинематографической премии «Ника». Женат вторым браком на актрисе Лике Нифонтовой. Обе его дочери — актрисы.
Александр Ярошенко
Yaroshenko68@mail.ru
