"Я зашел к ней через... окно"

Чаще всего мы их видим на экранах телевизоров с галстуками, застегнутыми, как говорят, на все пуговицы. Как и подобает солидным государственным мужам. Одним словом—министры. Между тем у каждого из них свой дом, семья, свои привычки и увлечения, о которых, правда, широкая общественность либо не знает, либо пользуется слухами. «Р» решила восполнить этот пробел, открыв сегодня новую рубрику. Ее название, думается, говорит само за себя. Добавим только, что собеседниками журналистов в этом разговоре будут те, кто близко знает героев публикаций,—их жены, мужья, дети, родители. В министерском кресле Виктор Голованов не так уж и давно. А до этого будущему министру юстиции довелось потрудиться слесарем на заводе, отслужить в Советской армии, поработать и адвокатом, и партийным работником, и начальником управления юстиции одной из областей. Несколько раз за это время пришлось переезжать из города в город. Но все житейские тяготы, бытовая неустроенность, проблемы с трудоустройством (и такое было), вспоминает Виктор Григорьевич, не казались непреодолимыми, сами собой сглаживались, когда он оказывался дома, в семье. С женой ему повезло, признается министр, и своей карьерой, считает он, наполовину обязан красавице супруге, которая всегда была рядом, поддерживала в трудную минуту. Познакомились они еще на первом курсе Белгосуниверситета. Виктор Голованов: «Однажды кто-то из наших отдал соседкам утюг, и девушки забыли его вернуть. А назавтра утром он мне срочно понадобился. Пошел, а у них как назло замок заело, дверь не могут открыть. Не помню уже почему, но утюг мне тогда очень был нужен. И я по узкому кирпичному выступу на наружной стороне стены на уровне третьего этажа из своего окна прошел к их окну, приоткрыл его и говорю, чтобы девушки подали этот утюг. А они сразу в крик: неодетые были. Утюг, правда, отдали». Людмила Голованова: «Мы как раз в то время на занятия собирались, переодевались. И вдруг—он в окне. Конечно, растерялись, завизжали. Отдали ему утюг, и из нашей комнаты, по-моему, он уже через дверь выходил. Я еще подумала тогда: ненормальный какой-то». А вот Виктор ее заприметил сразу. Правда, смелости подойти к девушке ни в тот день, ни на другой, ни даже на третий у него не хватило. Лишь в конце второго семестра он решился пригласить ее в кино. Людмила Голованова: «Муж и теперь часто вспоминает ту историю. Смешно получилось. Нас в комнате жило четверо, а Витя пригласил меня одну. Как-то неудобно перед девушками стало, и я возьми да и предложи ему: «А может, ты с Тамарой бы сходил?» Он, наверное, был готов ко всему, но на такой ответ явно не рассчитывал. Тут и Тамара на меня набросилась: «Тебя ведь приглашают, зачем парня за нос водишь!» В конце концов в кино мы пошли вдвоем с ним, и с тех пор стали регулярно встречаться». На втором курсе они разъехались по разным общежитиям, и будущему министру юстиции почти каждый вечер приходилось бегать из своей «четверки» на Парковой в «двойку» на Октябрьскую, где жила Людмила. Даже во время сессии, что грозило ему «хвостами». Но он одинаково хорошо успевал на двух фронтах—учебном и любовном. Факультетские однокурсники Людмилы с завистью смотрели на настырного юриста, который из под носа у них уводит одну из самых красивых девушек, однако поделать ничего не могли. Людмила Голованова: «Кавалером Витя был галантным, обходительным. Цветы часто дарил (он и сейчас их дарит). Помню, всегда первые подснежники, ландыши приносил. В нагрудный карман их обычно прятал. Приходит на свидание как будто без ничего и вдруг распахивает пиджак, достает осторожно оттуда букетик и дарит мне». Поженились Виктор Григорьевич и Людмила Николаевна сразу после третьего курса. Друзья настояли, чтобы они не откладывали свадьбу на каникулы, когда все разъедутся, и им пришлось подчиниться. Виктор Голованов: «Тогда то ли праздники какие-то были, то ли что-то другое, но расписывались мы в будний день, а сама свадьба была в субботу. Человек шестьдесят пришли, в основном, конечно, студенты-однокурсники». Людмила Голованова: «Мы с ним были не из Минска, родителей рядом не было, и организацией свадьбы занимался мой будущий муж. Бегал, доставал, заказывал. Он и сессию поэтому раньше сдал. Кроме друзей, еще родственники были». Незадолго до свадьбы, сразу после подачи в загс заявления, они съездили к родителям: сначала к ее в Полоцкий район, затем к его в Бобруйск. Людмила Голованова: «Родители не возражали. Они всегда встречали нас замечательно. Всякий раз, когда мы приезжаем в мою деревню, мама (отец уже умер) обязательно готовит любимое блюдо зятя—клецки». Виктор Голованов: «Я в их семье первый зять, а к первому всегда особое отношение. К тому же я и самый старший из их детей. Вначале присматривались, все же городской человек. Но я, хотя и вырос в городе, к любой работе приучен. Могу и дрова порубить, и сено посушить. Надо—и в косу стану. Покойный тесть, увидев, как я прокос гоню, только головой покачал: «И где это ты так научился?» — «Гены, наверное»,— говорю. У меня ведь один из дедов крестьянином был, может, от него и мне это передалось, потому что до того случая я косы в руках не держал. И теперь, бывает, приходится косить. Конечно, спина, руки с непривычки болят, но вряд ли, думаю, кто-то, увидев мою работу, скажет, что я из города. Заложено, видно, в моем подсознании что-то деревенское». После свадьбы молодожены поселились в подсобной комнате того самого университетского общежития, где когда-то познакомились. Одна стена в комнате была из непрозрачного стекла, помещение не отапливалось, и зимой там было холодно. Но и это свое первое в совместной жизни жилье Головановы получили лишь благодаря тому, что будущий министр устроился в общежитии столяром. Кроме крыши над головой эта его должность давала еще и довольно солидную добавку к домашнему бюджету. Так они прожили первый год семейной жизни. Летом родилась Светлана. О том, что он стал отцом, Виктор Григорьевич узнал будучи на военных сборах в Слуцке. Отцы-командиры по случаю столь важного события в жизни курсанта на несколько дней отпустили его на побывку к жене. Несколько последующих месяцев Людмила Николаевна с крохой жили в деревне под Полоцком, благо у молодой мамы с сентября началась преддипломная практика, которую она проходила в родной школе. Почти каждое воскресенье туда приезжал и Виктор Григорьевич, но все хлопоты по уходу за малышкой легли на плечи его жены и тещи. Виктор Голованов: «Я-то приехал, посмотрел на дочь, подержал на руках и поехал. До года Свету растили Людмила с матерью. Если бы не тесть с тещей, пришлось бы жене «академку» брать». Людмила Голованова: «Мама много помогала. Она тоже в школе работала, и мы старались делать так, чтобы наши уроки не приходились на одно время: я в школе—она с ребенком и наоборот. В январе, когда практика закончилась, дочь осталась у родителей. Она была первая у них, самая любимая, и нянчиться с ней, как я видела, для них была одна радость. Они и потом, когда Света подросла, часто забирали ее к себе. И вообще, каждое лето наши дети с охотой проводили в деревне, всегда с нетерпением ждали и часто нас спрашивали, когда же наконец они поедут к дедушке с бабушкой». После получения диплома новоиспеченного юриста Голованова направили в Могилев, Людмила Николаевна взяла свободный диплом. Однако очень скоро семья оказалась в родном для Виктора Григорьевича Бобруйске—там было жилье: комната в военном общежитии. Он стал работать адвокатом, жена — преподавателем химии и одновременно заведующей лабораторией в механико-технологическом техникуме. Людмила Голованова: «В 8.15 утра у меня уже начинались занятия, и обычно дочку в садик отводил муж. Затем его перевели в Могилев, а мы с ней еще некоторое время оставались в Бобруйске, и эти обязанности легли на меня. А здесь сессия, экзамены нужно принимать. Я до позднего вечера в техникуме. Иногда и дочку брала с собой на работу». Виктор Голованов: «Мне больше запомнилось, как сын не хотел в садик ходить. Света — та ничего, а вот малый ни за что не хотел подниматься. Потом разгуляется, повеселеет—нормальный ребенок, но отвести его в садик каждое утро было самой большой проблемой». Людмила Голованова: «Несмотря на то, что дети чаще оставались со мной, к нашему обоюдному счастью, они ровно привязаны к нам обоим, одинаково любят и отца, и меня. Если у папы праздник, обязательно подарок сделают, а Света еще и открытку по почте пришлет. Это у нее с детских пор. И дочь, и сын уже выросли, но и сейчас обязательно советуются с нами, как поступить в определенном случае, что бы мы им могли подсказать. Родительское мнение для них остается самым авторитетным. И в этом, я думаю, наша обоюдная с мужем заслуга. Правда, по каким-то щекотливым вопросам дети сначала откроются мне, а уж затем идут спрашивать одобрения у отца. Но не только потому, что он более строгий, он еще и более занятый». Виктор Голованов: «Вообще, я по характеру человек жестковатый, повторять два раза не всегда люблю, даже прикрикнуть могу. И дома тоже. Дети с малых лет усвоили, что газеты, пока их не прочитал папа, рвать нельзя, ругаться будет. И не рвали. Так меня воспитывали, так и я старался воспитывать и дочь, и особенно сына. И по-настоящему рад, что за них не приходится краснеть, что они выросли хорошими людьми, любящими детьми. Хотел бы, чтобы и в их семьях было, как в нашей». В Могилеве Головановы тоже долго не задержались. Молодого перспективного юриста пригласили на работу в столицу в отдел административных органов ЦК КПБ. И вновь некоторое время семье приходится жить порознь—Виктору Григорьевичу в Минске, Людмиле Николаевне с детьми в Могилеве. Но и соединившись, они не избавились от бытовых проблем. Все попытки главы семейства трудоустроить жену по специальности оказались тщетны, везде шло сокращение. Наконец удалось найти место в Академии наук. Параллельно с химией, посоветовавшись с мужем, она стала изучать патентное право, два года училась в Москве, закончила юридический вуз. Несколько раз пришлось в те бурные и смутные годы искать работу и самому Виктору Григорьевичу. Виктор Голованов: «Вспоминая прожитые годы, я вижу, сколько дополнительных хлопот создал жене. По большому счету, ради меня она пожертвовала своей первой специальностью, карьерой… Не каждая женщина способна на такие жертвы. Одни наши переезды чего стоили. У нее и в Бобруйске была интересная работа, и в Могилеве, но из-за меня она их бросила. Тянулась за мной, как нитка за иголкой». Людмила Голованова: «Муж старается не говорить о трудностях или неприятностях на работе, показывать свои переживания. Но я его всегда успокаивала, что не должность—главное у человека. Важнее всего, что у моего мужа есть профессионализм, он грамотный юрист, кандидат наук. И я привыкла, что он полностью отдает себя работе». Вот уже несколько лет Виктор Григорьевич Голованов возглавляет Министерство юстиции страны. Однако в бытовом отношении жизнь министра почти не изменилась, за исключением, пожалуй, того, что времени на семью у него стало меньше. Людмила Голованова: «Муж никогда не был особо притязательным к еде, одежде, хотя, сколько помню, ходил всегда чистым, выутюженным, следил за собой. Из еды больше всего ему нравятся блины. Он любит их и есть, и готовить, по виду может определить, удачные они или не вышли». Живут они в той же квартире, жилой площадью около сорока квадратных метров, которую он получил еще по приезде в столицу. Кстати, в прошлом году Головановы делали в ней косметический ремонт—меняли обои, красили, белили. Как рассказывала Людмила Николаевна, не обошлись без помощи специалистов. Виктор Голованов: «Если говорить о хозяйственных вопросах, то министром по ним в семье, безусловно, является жена. Сказать по правде, я в них особо и не лезу. Иногда появится желание костюм поутюжить, достану из шкафа да так и оставлю. Пока снова о нем вспомню, он уже в шкафу выутюженный. Ну а что касается общих, то их вместе решаем». Людмила Голованова: «Конечно, порядок в доме—это прежде всего мои обязанности. Но и муж помогает. Ковры, например, иногда выбивает, пылесосит, в магазин, бывает, ходит. Но ему и без этого, я вижу, забот хватает, поэтому стараюсь хоть от домашних дел освободить». Есть у семьи и дачный участок, но домик за шестнадцать лет владения участком на нем так и не достроен. Виктор Голованов: «Не лежит у меня душа к этим «соткам», разве там отдохнешь. Пару раз выезжал в воскресенье, так там людей больше, чем в городе. Мне больше по душе маленький домик в деревне, чтобы рядом еще лес, речка или озеро. Но это, может быть, тогда, когда выйду на пенсию, сейчас же обычно отдыхаю дома. Любимое занятие—почитать вечером после работы газеты, люблю историю, военные мемуары. По субботам до обеда на работе, а воскресенье—банный день, правда, не всегда. Хожу обычно с сыном и мужем сестры. К спиртному равнодушен, но после баньки с родственником и по сто граммов можем пропустить. Тут я придерживаюсь принципа Суворова: после пара—займи, но выпей. Спортом занимаюсь, без него не выдержишь нагрузки на работе, но бессистемно». Людмила Голованова: «Зимой они с сыном часто на лыжах ходят, у машины иногда возятся. А летом на выходные стараемся к родителям съездить. У меня мама одна осталась, у него отец. Не хотят старики покидать свой дом, не могут привыкнуть к Минску, больше недели обычно не выдерживают, тянет их домой. Приходится их навещать. Служебной машиной мы никогда не пользовались. Раньше муж за руль садился, а теперь у него подмена—сын водительские права получил, и теперь нас уже возит Сергей». Не так давно в семье Головановых произошло еще одно важное событие — свадьба дочери. Похоже, Виктору Григорьевичу предстоит готовиться к новой семейной роли…