"Очень важно, чтобы в душах и поступках людей присутствовали мир и согласие"

Взаимоотношения между государством и церковью — одно из немаловажных обстоятельств, существенно влияющих на социальный климат в стране и обществе. Причем этот «консенсус» особенно значим в многоконфессиональных государствах, таких, к примеру, как Беларусь. Как складываются подобные отношения и что они значат для обеспечения гражданского мира и согласия, — тема беседы с настоятелем евангелическо-лютеранской общины Креста Господня в Минске Николаем Бадрусевым. Но вначале небольшая историческая справка о лютеранской церкви на Беларуси. Известно, что первый Катехизис Мартина Лютера был издан в Великом княжестве Литовском в 1563 году. А первого пастора, о котором сохранились сведения, звали Карл Людвиг Геммерих. Он родом из Дрездена, был рукоположен в Варшаве, с 1793-го по 1795 год работал в общине Слуцка. А затем в течение некоторого времени в Могилеве и Минске. В Российской империи государственная власть уважительно относилась к лютеранской вере. Известен, например, такой факт. В Минске в 1835 году в результате пожара строения, относящиеся к лютеранской церкви, сильно пострадали. Денег на их восстановление не нашлось. Тогда по ходатайству Виленского губернатора император Николай I выделил 20 тысяч рублей на строительство лютеранского храма и пастырского дома. В советский период лютеранство испытало такие же трудности, как и все другие религии. И только в 90-е годы минувшего столетия, когда кардинальным образом в стране изменилось отношение к вере и верующим, лютеранство стало возрождаться. У его истоков стоял Николай Бадрусев. — Николай Ахремович, какое значение в восстановлении лютеранской веры вы отдаете принятому не так давно закону о свободе совести и религии? — Это документ исключительной важности, в особенности для нас, лютеран. И вот почему. В преамбуле закона вместе с традиционными для Беларуси конфессиями – православием, католицизмом, иудаизмом и мусульманством – названо и лютеранство. То есть ни в одной бывшей союзной республике нашей религии не придается такого значения, как в Беларуси. Это я назвал бы данью историческому прошлому и в какой-то мере авансом для нас, лютеран. В соответствии с названным законом мы смогли пройти перерегистрацию. Для нас сейчас важно укрепление приходов, возведение культовых зданий. В Минске у нас есть домовая церковь. В Гродно действующая кирха, которой уже порядка двухсот лет. В ней каждое воскресенье проводятся богослужения. Планируем в Минске построить храм, который стал бы настоящим украшением города. — Если коснуться недавнего атеистического прошлого, то невольно вспоминаются пророческие слова писателя-«душеведа» Федора Достоевского о том, что если нет Бога, то дозволено все. Он не ошибся. Достаточно вспомнить революцию, гражданскую войну, «белый», «красный» террор, уничтожение храмов и, как следствие, духовное, моральное оскудение общества. Какова, на ваш взгляд, роль религии в становлении мира и спокойствия в государстве? — Главное предназначение религии в том и заключается, что она несет мир и согласие. Но не сама по себе, а через души людей и их поступки. В этом отношении лютеранство – очень мирная религия. Мы ни с кем не конфликтуем, не враждуем. Бог один. Но к нему ведут разные пути, каждый идет своим, мы тоже. Такая толерантность присуща и другим конфессиям. Потому в Беларуси нет межконфессиональных распрей, национальной розни. Это то бесценное богатство, которым в нынешнем бурном и непредсказуемом мире надо особенно дорожить и благодарить Бога. А что касается не столь давнего атеистического прошлого, то, несмотря ни на какие гонения, люди сумели сохранить в себе веру. Я работал на Минском тракторном заводе в термическом цехе, по «горячей сетке» вышел на пенсию. Всегда творил внутреннюю молитву, даже во время службы в армии в артиллерийском полку. Библию читал с детства. Недавно перевел на белорусский язык лютеранский молитвенник и впервые в истории лютеранства на Беларуси — Аугсбургское вероисповедание. Вселенские Символы Веры. Хочу подчеркнуть, лютеранином я стал не случайно. Например, мой дядя по матери служил лютеранским пастором в Украине. Конечно, это не афишировалось, но, видимо, по каким-то генам я тоже почувствовал себя лютеранином. В свою церковь мы никого не призываем. Люди приходят сами. Те, кто по своим корням чувствует себя лютеранином. Имею в виду этнических немцев, потомков латышей, эстонцев, частично литовцев и, конечно, белорусов. Сейчас в стране действует порядка двадцати общин. В нашей церкви Креста Господня насчитывается несколько десятков человек. Некоторые переехали в Германию, но община пополняется за счет других людей. — Не секрет, однако, что в религиозных общинах появляются «инициаторы», группирующие вокруг себя, скажем, нескольких единомышленников, а потом заявляют о своем выходе. Вплоть до того, что на законном основании пытаются зарегистрировать подобные «организации». Насколько мне известно, такая участь не минула и вашу церковь. Как вы расцениваете подобные инициативы? — К большому сожалению, такой факт, действительно, имеет место. Но это не по-Божьему. Ведь те люди, которые пошли на подобный шаг, руководствовались отнюдь не чувством религиозности, духовного усовершенствования, а скорее определенным материальным интересом. Расчет простой. Отделимся от общины, найдутся спонсоры зарубежные, скорее потекут денежки. Вот и заживем. Опасность такого «сектантства», да и не только в лютеранстве, заключается в следующем: помимо того, что это не угодно Богу, в хитро расставленные сети улавливаются зачастую не окрепшие в духовном смысле люди, которыми потом легко манипулировать. Это наносит ощутимый вред как церкви непосредственно, так и обществу в целом. Подобный «электорат» при желании несложно использовать, например, в определенных политических кампаниях. — Порой раздаются голоса, что государство на законодательном уровне слишком уж жестко регламентирует, чуть ли не вмешиваясь, деятельность религиозных конфессий… — Такое мнение или надуманное, или же изначально провокационное. Я говорил, что наши общины успешно перерегистрировались. Государство в этом отношении пошло нам навстречу. Оно, в частности, содействует в строительстве культовых зданий. Кроме того, в ноябре минувшего года в Совете Министров состоялась встреча представителей нескольких конфессий – лютеран, мусульман, иудеев, старообрядцев. Нас принял вице-премьер Владимир Дражин. Он очень внимательно выслушал все наши проблемы, трудности, многое взял на заметку, высказал ряд полезных советов. — Николай Ахремович, в заключение нашей беседы хотелось бы узнать, как лютеранская церковь сосуществует с другими конфессиями, присутствующими на Беларуси? — Мы – мирная религия и на какую-то исключительность не претендуем. Богослужение проводим на русском и белорусском языках с элементами немецкого. Исполняем белорусские, русские, немецкие и украинские гимны. Страна у нас многоконфессиональная, поэтому стремимся никого не обидеть. Молим Бога о том, чтобы всем было хорошо. Хочу особо подчеркнуть, в переведенном на белорусский язык молитвеннике есть и молитвы, которые относятся к национальной и международной жизни. Этот раздел включает молитвы за мир, наше правительство и Президента, за белорусский народ, его Вооруженные силы. Даже есть молитва на открытие сессии парламента. Искренняя молитва способна на многое. В том числе и на то, чтобы наш народ и страна пребывали под Божьим покровом в мире, согласии и достатке.