Продолжаем публикацию повести Андрея ДЫШЕВА.Начало в N1.
Это вывело Ворохтина из себя. Выйдя из воды, он схватил помощника за мягкий ворот свитера, тряхнул его и, едва ли не касаясь его лица своим тяжелым небритым подбородком, сказал
: - Не боишься, что с тобой когда-нибудь будут обращаться так же, сопляк?
Вымокшая в разной степени компания наконец заняла места в моторке. Ворохтин, как прежде, сел за управление. Саркисян с оператором разместились на средней лавке, ближе к корме. Студент, желая держаться от своего обидчика подальше, устроился на носу, где до него сидела Кира. Оставались еще две свободные лавки, но между ними покоился спящий вечным сном Павлов. Кире ничего не оставалось, как приткнуться рядом с Ворохтиным.
- Утонул, бедолага, - сказал Саркисян. - Алчность сгубила его. Хотел много рыбы наловить.
Беседа, однако, не завязалась. Ворохтин вообще объявил бойкот шоуменам, Кира была слишком потрясена случившимся на Четвертом острове, Чекота был немногословен от рождения, а студент поглощен мыслями о своем растоптанном достоинстве. Так бы и причалили они к базе, не проронив ни слова, если бы вдруг в кармане Ворохтина не запиликала радиостанция.
Он торопливо взял ее, воткнул в ухо крохотный наушник и надавил на кнопку.
- Спасатель на связи!
Саркисян произвел свой главный жест - поднял палец вверх, заостряя внимание оператора на происходящем. Тот с неохотой взялся за ручку камеры.
- Это Пятый остров вас беспокоит... Александр Бревин.
- Что у вас стряслось, Александр?
- Ничего! Живу как у Христа за пазухой. Заготавливаю грибы и ягоды, копчу уток, сушу рыбу. Уже некуда складировать...
- Вы только это хотели сказать?
- Видел, как вы на Четвертый высаживались. Значит, Павлов сошел?
- Да, к сожалению...
- И больше никто?
- Этого достаточно.
- Как сказать... А вы не могли бы передать аппарат ведущему? Мне надо кое о чем с ним поговорить...
Ворохтин протянул станцию Саркисяну.
- Меня? - удивился тот и стал торопливо пристраивать наушник в ухе. - Чего тут нажимать? Куда говорить?
Ворохтин показал: нажимаешь на красную кнопку и говоришь, отпускаешь - слушаешь.
- Саркисян на связи! - начальственным голосом выкрикнул шеф.
- Приветствую вас! Бревин! - услышал он в ответ. - Виноват, забыл, как вас по имени-отчеству. Но это не так важно. Я собираюсь сделать вам деловое предложение. Знаю, что рядом с вами много ушей, поэтому отвечайте мне только "да" или "нет". Договорились?
- Да, говорите.
- Признаюсь, что я уже вдоволь наелся вашей "Робинзонады". Я от души повеселился и хочу вернуться к нормальной жизни...
Саркисян хотел уже объявить всем присутствующим в лодке, что из соревнований выбывает еще один участник, как Бревин добавил
: - Тем не менее я не хочу проиграть.
- Что?! - удивленно воскликнул Саркисян, забыв про конспирацию, о которой просил его Бревин. - Что значит...
Он вовремя замолчал и отпустил кнопку.
- Погодите, не перебивайте! - продолжал Бревин. - Я хочу, чтобы вы незаметно сняли меня с острова. Я поселюсь неподалеку, на какой-нибудь базе отдыха, построю в лесу шалаш, в котором вы будете снимать меня два раза в день, будто все это по-прежнему происходит на острове...
- Нет, нет! - категорически возразил Саркисян и стрельнул взглядом в сторону Ворохтина - не догадывается ли спасатель, о чем идет разговор? - Это невозможно!
- Опять перебиваете! - мягко укорил его Бревин. - За это я вам отстегиваю миллион рублей наличными. Меня не столько интересует выигрыш, сколько нужно удовлетворить свое тщеславие. Понимаете? Вы неплохо заработаете, а я получу лавры победителя. Не спешите с ответом, подумайте над моим предложением. Надеюсь, что не позднее двенадцати ночи вы снимете меня с острова. Конец связи!
Саркисян нахмурился и возвратил Ворохтину рацию.
- Спрашивает, можно ли ему перенести камеру в глубь леса, - сказал Саркисян. - Ветер ему мешает...
Он сам не понял, почему солгал...
Но давать задний ход было уже поздно, и Саркисяну ничего не оставалось, как погружаться в ложь все глубже и глубже.
ИДИОТ
Лена сидела перед камерой на земле, накрыв ноги одеялом. Ей было очень, очень плохо.
- Лена, чем вы собираетесь сегодня ужинать? - спрашивал ее по рации Саркисян.
Она слушала, чуть придерживая наушник, а потом медленно ответила
: - На ужин?.. Я приготовила пюре из стеблей борщевика...
Лена держалась из последних сил. Мысли ее путались. Ее бросало то в жар, то в холод. От едкого дыма слезились глаза.
- А какое меню вы составили на завтра?
На завтра... Первого сентября Лешка пойдет в первый класс. Все ли она купила?.. Список дали огромный: тетрадки, циркули, линейки... Что-то очень важное сказал ей Игорь. "Я вернусь из командировки и..." Что "и"?.. Лешка уже видел свою учительницу, и она ему не понравилась... Дождь, сегодня весь день дождь... А мальчишки просто обожают шлепать по лужам... И ботинки на осень ему надо покупать. Кому "ему"? О ком она думала - о Лешке или об Игоре?..
(Продолжение в следующем номере)
