Публикация газетного очерка о молодом и талантливом директоре совхоза Федоре Мирочицком совпала с назначением его заместителем министра сельского хозяйства.
БЕЗ МАЛОГО тридцать лет «рулил» отечественным сельхозпроизводством Федор Владимирович МИРОЧИЦКИЙ. После развала Советского Союза он был первым министром сельского хозяйства и продовольствия независимой Беларуси. Сегодня наша беседа с известным аграрием о роли «БН» в развитии села накануне перестройки.
— Ветераны нашей редакции, Федор Владимирович, вспоминают уникальный случай, когда в шестидесятые годы на страницах газеты появилась публикация о молодом толковом руководителе совхоза, и чуть ли не в тот же день его назначили заместителем министра сельского хозяйства республики…
— Было такое дело. В 1964 году с подачи собственных корреспондентов «Правды» в Беларуси Ивана Новикова и Геннадия Буравкина самым убыточным сельхозпредприятием Советского Союза в передовице главного печатного органа партии был назван совхоз «Слонимский» Гродненской области. В хозяйстве собрали чуть больше 4 центнеров зерна с гектара, 50 центнеров картофеля, на корову надоили 1200 килограммов молока. Убыток составлял более полумиллиона уже реформированных рублей.
Республике нужно было реагировать на критику из Москвы, и меня, 27-летнего парня, рискнули назначить директором отстающего совхоза. Не люблю хвалиться, но за год ситуацию удалось переломить: почти все производственные показатели утроились, прибыль составила 180 тысяч рублей. Меня наградили орденом Ленина. Тогда-то и состоялось мое первое знакомство с корреспондентом «Сельской газеты» Александром Константиновичем Акуликом, который приехал, чтобы рассказать о переменах в «Слонимском». Мы долго беседовали, вместе осмотрели фермы и поля.
Так совпало, что статья о хозяйстве и его руководителе появилась на страницах газеты в тот же день, когда был подписан приказ о моем назначении заместителем министра сельского хозяйства БССР. Можно сказать, что «Сельская газета» выдала мне путевку в более значимую и ответственную аграрную жизнь. Кстати, с Александром Константиновичем Акуликом мы поддерживаем дружеские отношения до сегодняшнего дня.
— Двенадцатая пятилетка была самой результативной для доперестроечного белорусского села. В то время вы в должности министра занимали пост первого заместителя председателя Госагропрома БССР, а затем после реорганизации возглавили самостоятельное министерство. Какие проблемы вместе с «Сельской газетой» довелось вам тогда решать?
— Сразу отмечу, что ваше издание всегда была надежным помощником главного аграрного штаба, независимо от смены его названий. На моей памяти не было случая, чтобы журналисты не подставили плечо руководству отрасли, ученым и практикам-аграриям в пропаганде научно-технического прогресса и передового опыта, организации соцсоревнования. На страницах газеты поднималось немало проблем, по которым потом принимались постановления правительства. Газетчики также помогали нам контролировать выполнение решений на местах.
Напомню, что в 1985 году на базе Минсельхозпрода, Минплодовощхоза, Минмясомолпрома, Минпищепрома, Минсельстроя и Госкомитета по производственно-техническому обслуживанию был образован Госагропром БССР, который возглавил талантливый руководитель Юрий Минивалич Хусаинов. Тогда же были приняты радикальные меры по увеличению капитальных вложений в агропромышленный комплекс, изменению условий хозяйствования и повышению закупочных цен.
С созданием агропромышленных объединений более тесным стало взаимодействие партнеров по агрокомплексу: чаще стали обсуждаться вопросы координации работы предприятий промышленности и сельского хозяйства, улучшения качества животноводческой продукции, совершенствования центровывоза, приемки и своевременной переработки сырья.
Была определена система дополнительных мер как по расширению прав объединений и предприятий в планировании хозяйственной деятельности, так и по усилению их ответственности за результаты работы. Итоги оказались весомыми. В 1990 году мы собрали более 7 миллионов тонн зерна, свыше восьми с половиной миллионов тонн картофеля, 52 тысячи тонн льноволокна и почти полтора миллиона тонн сахарной свеклы.
Учитывая союзную животноводческую специализацию Беларуси, приоритеты в годы двенадцатой пятилетки были отданы развитию мясо-молочной отрасли. Мне лично пришлось заниматься проблемами перевода животноводства на промышленную основу. Считаю, что это — главное дело моей жизни. К тому времени наши ученые и производственники добились значимых подвижек в зоотехнии, племенном деле, заготовке кормов и выпуске средств механизации. Накопили значительный потенциал сельские строители и проектировщики.
Курс был взят на возведение, как писала тогда «Сельская газета», самых настоящих промышленных «фабрик мяса». Проектов существовало множество. Мы приступили к строительству свиноводческого комплекса на 108 тысяч голов в Борисовском районе и комплекса по производству говядины на 10 тысяч голов в Барановичском. Их возведение широко освещалось на страницах «Сельской газеты». Приходилось доказывать скептикам, что такие гиганты жизнеспособны и смогут давать дешевую продукцию. Правда, не все надежды оправдались. Журналисты «сельчанки» первыми вскрыли проблемы, связанные с обеспечением таких больших производств кормами и утилизацией отходов. В результате мы пришли к выводу, что оптимальный вариант — это строительство в районе комплексов по производству свинины на 24—27 тысяч голов и по производству говядины на 5 тысяч голов. Такой подход позволил довести в 1990 году производство мяса в убойном весе до 1181 тысячи тонн.
Начато было также строительство новых и модернизация действующих перерабатывающих предприятий. Руку на пульсе здесь снова держали журналисты «сельчанки». За короткое время республика смогла значительно увеличить объемы переработки мяса и молока.
Таким образом, вместе с «Сельской газетой» мы закладывали фундамент для сегодняшнего развития промышленного животноводства. И неизвестно еще, на какие бы более высокие рубежи нацелилась сейчас Беларусь, не случись горбачевской перестройки.
— Уже тогда, насколько мне известно, наряду с производственными задачами большое внимание уделялось социальным преобразованиям на деревне.
— Действительно, еще со времен Петра Мироновича Машерова у нас каждый год проводились республиканские семинары, на которых участникам показывали, каким должен быть завтрашний день белорусского села. За основу строительства были взяты одно- и двухэтажные жилые дома, которые оборудовались водопроводом, канализацией, отоплением, электро- и газоснабжением. Ежегодные смотры-конкурсы на лучшую сельскую застройку, проводимые Министерством архитектуры, были хорошим стимулом для руководителей, которые стремились, чтобы центральные усадьбы хозяйств выглядели образцовыми. И их появилось в республике довольно много. Это такие известные предвестники сегодняшних агрогородков, как Вертелишки, Оснежицкий, Беловежский, Парохонский, Снов и многие другие. «Сельская газета» писала о них, рассказывала читателям, что и на селе при желании жить можно достойно.
— В начале 90-х годов по вашей, Федор Владимирович, инициативе была разработана Программа перехода агропромышленного комплекса Беларуси к регулируемой рыночной экономике. Почему выполнение поставленных в ней задач оказалось половинчатым?
— Как показала жизнь, отдельные намеченные в ней задачи на многие годы опережали свое время. Мы предлагали ускоренную адаптацию сельскохозяйственного производства к рыночным условиям. В частности, мероприятия по формированию новой аграрной политики предусматривали создание равных условий хозяйствования для государственных, кооперативных и личных подсобных хозяйств, признание права собственности на производимую продукцию за сельскохозяйственными предприятиями, права выбора форм ее реализации, создание условий для формирования и развития крестьянских (фермерских) хозяйств. К такому резкому повороту полуразрушенный перестройкой белорусский аграрный сектор оказался не готов. Понадобилось почти двадцать лет, чтобы ему, при государственной поддержке, окрепнуть и встать на ноги.
В философии существует такая аксиома: «Если ваше представление не совпадает с действительностью, то надо менять представление, а, меняя представление, можно поменять и действительность». Сегодня мы уже созрели для радикальных перемен. Президентом страны подписана Директива № 4, которая определяет генеральную линию новой экономической политики и открывает широкие перспективы для развития сельского бизнеса. Народ получает свободу экономического выбора, и это, будем надеяться, даст исключительный по своей масштабности конечный результат.
Олег КАМИНСКИЙ, «БН»
Что сказал Карл Маркс?
НАЧАЛО 90-х годов прошлого века. В только что получившей суверенитет Беларуси идет разработка национального законодательства. На заседании Президиума Кабинета министров рассматривается проект закона о ветеринарной службе. Ведет заседание глава правительства Вячеслав Кебич, докладывает министр сельского хозяйства Федор Мирочицкий. Все идет спокойно, пока министр не начинает говорить о льготах, которые, по его мнению, должны быть предоставлены работникам ветеринарной службы. И начинает их перечислять: квартира вне очереди, первоочередное обеспечение топливом, бесплатный проезд и т. д. и. т. п. Когда число названных им льгот переваливает за десяток, Кебич не выдерживает:
— Федор Владимирович, я мог бы еще понять, если бы говорили о льготах для врачей. А ты требуешь привилегий для ветеринаров...
Министр на минуту задумался:
— Вячеслав Францевич, а вот великий русский ученый Иван Мечников говорил, что врач лечит человека, а ветеринар лечит человечество.
В зале повисла тишина. Все застыли в напряжении. Кебич тоже молчал. Потом, смерив Мирочицкого холодным взглядом, коротко бросил:
— А ты знаешь, что сказал по этому поводу Карл Маркс?
— Нет, не знаю.
— Так вот, Федор Владимирович, Маркс сказал, чтобы весь этот ваш раздел из проекта вы выбросили.
Все облегченно вздохнули. В окончательном варианте закона было так, как «говорил» Карл Маркс.
Николай ЩЕРБАЧЕНЯ, «БН»
