Из цикла «Любовь — не морковь» (№ 3) (Начало в номерах за 2-е и 4 октября)
Напомним, что сквозной темой цикла литературно-философских эссе на этот раз стала тема любви. В публикации «Летят перелетные птицы...» говорилось о патриотизме, любви к своей стране. В том числе и о тех «патриотах», которые постоянно кличут всяческие беды на свой народ и родимый край.
Затем во второй публикации «Сбой в инстинкте» мы размышляли о том, почему так часто не складываются отношения детей и родителей, почему некогда бесконечно любившие друг друга люди вдруг становятся заклятыми врагами.
Пришла пора поговорить еще об одной волнующей теме — любви к жизни, Богу. Попытаемся разобраться, почему эта любовь порой оказывается слабее тяги к суицидам…
Вопреки прогнозам синоптиков, вторая волна бабьего лета в те края, где я завершал остаток отпуска, пришла на несколько дней раньше. Лазурная глубина неба струила последнее тепло. Легкий ветерок игриво кружил в воздухе желтые березовые листья. Я стоял у клумбы, где среди пожухлых летних цветов ярко пламенели крупные кусты белых и желтых хризантем, и думал о печальном…
Минут десять назад от меня ушел сосед-хуторянин, который и сообщил, что в ближайшем агрогородке повесился бывший главврач местной больнички. Мы не были хорошо знакомы, но я его знал. Немолодой уже мужчина долго болел онкологией и, когда легкие обезболивающие средства перестали помогать, не выдержал боли. Сосед возмущался тем, что местный ксендз отказался отпевать усопшего, своего же прихожанина. Неделей раньше, когда беседовал со своим давним приятелем, руководителем одного из хозяйств Браславщины Александром Белюном, узнал, что здесь сейчас с этим действительно строго. Выходит, знал об этом и усопший, но все же решился свести счеты с жизнью.
Так вот, размышлял я о том, что, выходит, церковь и католическая, и православная таким образом (говорю об этом без всяческой иронии и подтекста) в определенном смысле помогает государству бороться с суицидами, в том числе и сдерживая печальную официальную статистику. Но тогда остаются вопросы и к нашей медицине, а если хотите — и к законодателям. В большинстве стран, где медицина на высоком уровне, давно решили вопрос с обезболивающими и наркотическими препаратами для безнадежных онкологических больных. Такие люди уходят спокойно и тихо. Не только в хосписах, но и в семейном кругу. Не берусь утверждать, что у нас не уделяется внимание этой проблеме. Но не так уж редко приходится слышать от людей о том, что к таким больным не слишком торопится приехать карета скорой помощи, да и обезболивающие препараты, которые используют врачи, не всегда эффективные или действуют недолго. Готов в это поверить, потому что вижу, как панически боятся в нашей медицине использовать препараты с наркосодержащим либо психотропным веществом. Как бы не наплодить наркоманов! Глупость. В Канаде, США и многих других странах даже больным не онкологией прописывают ту же лечебную марихуану. Причем бесплатно. Не нужно крайностей. А уж если дело касается страданий человека, то святая обязанность окружающих помочь ему, не доводя его до отчаяния.
Тема эта, к сожалению, мне знакома. Отец-фронтовик, военный хирург, в сорок два года неизлечимо заболел. Мать, тоже, к слову, медицинский работник, часто сама чувствовала себя плохо от нахлынувшего на семью горя. И тогда я, шестиклассник, после уроков в школе, нахлобучив шапку-ушанку, в зимнюю стужу шел в аптеку в город за пять километров. На руках у меня были рецепты с красным штампом. И мне, тогда малолетке, не спрашивая ни о чем, молча выдавали промедол, морфин… Это были советские времена. Нормальные и спокойные. А теперь все вдруг разом забоялись наркоманов. Вы, взрослый человек, заболев, как-нибудь попросите у своего участкового врача выписать хотя бы нозепам или тазепам… Увидите, как округлятся его глаза. Да вы и в больнице под контролем этого не получите, хотя наркотического вещества там, как говорится, с гулькин нос… Разумеется, не призываю бездумно распоряжаться подобными лекарствами. Но меня всегда бесили и поражали крайности, в которые любим бросаться по любому поводу.
Любовь к Богу — святое и трепетное чувство. Сугубо личное. Не мне рассуждать и о канонах церкви. Но ведь много случаев, когда из жизни уходят больные люди. То есть в этот момент они не отдают отчет ни небу, ни своим действиям. Заслуживают ли они какого-либо порицания? Может быть, и к обряду отпевания следует подходить более гибко? Мне (и не только мне) так и непонятно, почему отпевают преступника (убийцу!), а отчаявшемуся человеку такая привилегия не гарантирована?
Суициды были и будут. Люди всегда использовали это свое действительно сомнительное право на уход из жизни. И это — великая беда, к сожалению, неизлечимая и малоизученная болезнь. Этим летом, когда в Минске ушла из жизни наша коллега-журналистка из информационного агентства со своими детьми, нашлись идиоты в сети, которые и тут увидели политику и изгалялись на все лады на форумах. Вот уж действительно ничего святого!
И все же не только природный инстинкт самосохранения, но и естественная потребность насладиться благами земной жизни на протяжении отмеренного нам века, к счастью, побеждают в этом подлунном мире. Более того, куда чаще мы слышим и узнаем о чудесах выживания, об огромной воле, проявленной в экстремальной ситуации. Мне и самому приходилось бывать в таких передрягах. Об одном из таких случаев все же коротко расскажу, ибо в подобной ситуации может оказаться если не любой, то многие. Жарким летним днем в карьере недалеко от Бобруйска я основательно тонул. Стал проверять дно и… увяз. Попытался вырваться. Удалось. Выскочил наверх, но не успел даже схватить воздуха. И снова дно. Но на этот раз мне уже становилось хорошо… Я увидел гроб и себя в нем. Знакомые лица в процессии. И вот тут что-то взорвалось внутри меня. Кажется, даже руками оттолкнулся от дна. Во всяком случае, оказался наверху и барабанил по воде в сторону берега. Оказывается, и был-то всего в нескольких метрах от спасительной отмели.
Вспоминая тот случай, нередко думаю о том, что дело здесь даже не в инстинкте самосохранения. Наверное, и правда, что рядом с нами есть наш ангел. Вот он и дает силы в решающий момент. Пусть будет он с каждым из нас подольше!
В небольших делах по двору незаметно пролетел первый день бабьего лета. Сколько оно продлится? Хорошо бы, задержалось. Да вряд ли. Очень уж капризной выдалась в нынешнем году погода.
* * *
Наступали сумерки, я позволил себе немного расслабиться и удобно уселся в беседке. Мало-помалу прятались в ночную темень крупные цветы белых хризантем. Рядом лилась любимая мелодия из фильма «Крестный отец». Она говорила о потерях, о щемящей несправедливости в этом мире. Но эта же мелодия немыслимым образом и бодрила, звала к борьбе и противостоянию невзгодам.
Словом, звала к жизни.
Окончание следует
