Мемориал, открытый накануне Дня Независимости в местечке Красный Берег, что в Жлобинском районе Гомельской области, посвящен детям. Жертвам Великой Отечественной войны и Чернобыля. Его уже окрестили “детской Хатынью”.
В годы войны на территории Красного Берега фашисты организовали сборный пункт, куда из близлежащих районов — Жлобинского, Добрушского, Рогачевского и других свозили ребятишек. Их насильно отбирали у родителей, обследовали, помечали бирками и увозили в Германию в качестве доноров для солдат вермахта. Всего было вывезено 1990 мальчиков и девочек, в том числе 15 непосредственно из Краснобережского сельсовета. Имена этих детей установлены.
Жительнице поселка Нине Мигай тогда было одиннадцать лет. На сборный пункт она попала вместе со старшей сестрой. В памяти навсегда остались жуткие сцены расставания родителей и детей. Утром отцы, матери, бабушки приходили проведать ребятишек и обнаруживали, что их либо уже увезли в неизвестном направлении, либо увозили на их глазах. И те, и другие бросались навстречу друг другу. Стоял громкий плач, звучали проклятия оккупантам. Те отрывали детей от родителей, помещали в кузовы автомашин. Многие матери падали без сил. По счастливой случайности участь быть увезенной обошла Нину и ее сестру. Она и другие жители поселка стали свидетелями тех трагичных событий, донесли их подробности до нас.
...На переднем плане мемориала — бронзовая фигурка девочки-подростка, тонкой, как тростинка, с руками-веточками. Прообразом послужила 15-летняя Катя Сусанина, уроженка этих мест, угнанная на работы в Германию и не выдержавшая рабского труда и издевательств. Однако письму девочки, отправленному отцу-красноармейцу, суждено было попасть на волю и также стать свидетельством отчаяния и ужаса, которые пережила девочка и ее сверстники, ставшие жертвами фашистов, насильно вырвавших их из родных мест.
“Дорогой, добрый папенька!
Пишу я тебе письмо из немецкой неволи. Когда ты, папенька, будешь читать это письмо, меня в живых не
будет...
Как взгляну на себя в зеркало — платье рваное, в лоскутах, номер на шее, как у преступницы, сама худая, как скелет. И соленые слезы текут из глаз... Я здесь никому не нужна. Здесь многие люди никому не нужны. Бродят голодные, затравленные овчарками. Каждый день их уводят и убивают.
Да, папа, я рабыня немецкого барона, работаю у немца Шарлэна прачкой, стираю белье, мою полы. Работаю очень много, а кушаю два раза в день в корыте с Розой и Кларой — так зовут хозяйских свиней.
Два раза я убегала от хозяев, но меня находил ихний дворник. Тогда сам барон срывал с меня платье, бил ногами. Я теряла сознание. Потом на меня выливали ведро воды и бросали в подвал.
...Завещаю, папенька, отомсти за меня”.
Письмо Кати Сусаниной воспроизведено белым на черной доске в метафоричном “мертвом классе” с пятнадцатью белыми партами — по числу не вернувшихся домой краснобережских ребятишек, которым не суждено было больше стать школьниками.
В другой части мемориала, созданной в виде амфитеатра, символ несбывшихся детских грез — белый парусник с именами загубленных мальчиков и девочек. Он в окружении витражей с детскими рисунками. Художники восстановили их по выполненным детскими руками в концлагерях и сразу после войны. Примечательно, что и в жутких античеловеческих условиях дети рисовали то, что близко их юному, распахнутому для жизни сердцу, — солнце, животных, зеленую траву, облака. Верили, надеялись на лучшее. Но пришло оно не для всех.
— Попадая в такие места, всегда испытываешь тяжелые чувства. Мемориал — акт исторической справедливости, — сказал во время церемонии председатель Гомельского
облисполкома Александр Якобсон, который немало сделал для того, чтобы он открылся.— Будем помнить о тех, кому он посвящен, и делать все возможное, чтобы война никогда не коснулась наших детей.
Одним из самых почетных гостей на празднике был автор проекта, руководитель творческой группы, заслуженный архитектор Республики Беларусь, лауреат Ленинской премии Леонид Левин. Тот самый архитектор, который имеет непосредственное отношение к знаменитой Хатыни и другим скульптурным композициям в стране, посвященным Великой Отечественной войне.
Значительная часть средств — народные, добровольные пожертвования. В благоустройстве самое активное участие принимала общественность Жлобина и района. Мемориал был практически готов уже прошлой осенью, но открытие перенесли на лето.
— Безусловно, это должно было произойти летом, обязательно в условиях буйной зелени, цветения, что само по себе символизирует жизнь, — сказал Леонид Левин. — Ведь мемориал — это не только скорбь по детям, у которых она оборвалась преждевременно, но и призыв к нашей бдительности относительно будущего, которое мы должны беречь.
На празднике конечно же было много детей. Они участвовали в театрализованном представлении, вместе с родителями и учителями читали письмо Кати Сусаниной, рассматривали рисунки, которые так похожи на те, что сегодня рисуют они. Вместе со взрослыми ребята возлагали цветы, зажигали свечи и пускали в небо шары. Их лица были серьезны и сосредоточены. Они так много узнали об истории поселка, о мальчиках и девочках, которым навсегда осталось 8, 9, 13, 14 лет. Они теснее прижимались к своим близким и радовались, что небо такое ясное, а солнце необыкновенно яркое. И что нет войны.
