А борт... Им пугают школьниц во время редких занятий по репродуктивному здоровью, но о нем даже не задумываешься, когда мечтаешь о своем счастливом будущем в шестнадцать лет. И все же почти каждая третья белоруска хотя бы раз в жизни проходит через эту варварскую процедуру. Глупо утверждать, что абсолютно все женщины, избавившиеся от нежелательной беременности, остаются жить с сильнейшей психологической травмой и чувством вины... Увы, для некоторых выскабливание “биологического материала” из организма становится едва ли не привычным делом. Про таких говорят: на аборт как на работу. Но в большинстве случаев, как утверждают психологи, это решение принимается несостоявшейся матерью тогда, когда она просто не видит другого выхода. А это значит — не видит рядом с собой того, кто готов оказать ей помощь в воспитании ребенка. И не важно, идет ли речь о любимом человеке, родителях или несговорчивом начальнике на работе...
ИНЕССА
У этой хрупкой блондинки с испуганным выражением на совсем еще детском личике — типичная история провинциальной барышни, пытавшейся поймать удачу за хвост в большом городе. Сразу после поступления в столичный вуз — роман с красавцем-одногруппником, сыном преуспевающих родителей, эдаким казановой местного розлива. Как водится среди мужчин, использовать средства контрацепции барьерного типа юноша отказывался категорически — презервативы, мол, изрядно портят удовольствие. Предохранение от нежелательной беременности, таким образом, стало проблемой одной только Инессы. “А что я? — плача перед процедурой ваккум-аспирации, сбивчиво рассказывала девушка. — Пошепталась с подружками, пару раз в интернет-клубах полазила по медицинским сайтам, и начала пить таблетки. Только мне от них плохо становилось. Я решила хотя бы на пару дней прервать прием, чтобы хоть немножко прийти в себя... Тогда все и случилось...”. От грядущего отцовства гордость курса открестился сразу. Объяснил, что родители не поймут, выгонят из дома, а куда им втроем мыкаться по общагам? Щедро выложил из портмоне денег на аборт и... перестал отвечать на отчаянные Инессины звонки. Разбирайся, мол, любимая, сама. Твои проблемы... Ну а дальше — по накатанной схеме. “Это только в фильмах родители из деревни, узнав, что их дочка, поступившая в столичный вуз, вдруг “залетела”, дружно уговаривают ее оставить малыша и клянутся помогать, чем смогут. У меня все — с точностью до наоборот, — продолжает свой печальный монолог Инесса. — Отец рассвирепел, обозвал безмозглой шлюхой и вообще прекратил общаться, мама слегла с сердечным приступом. Они ведь надеялись, что дочка в люди выбилась, получит высшее образование, начнет зарабатывать приличные деньги, сделает карьеру... В общем, гордиться мной хотели, а не стесняться меня. Ну я и сломалась. Записалась на аборт. Пусть мой ребенок простит меня, но зачем начинать жизнь, если тебя в ней никто не ждет — ни папа, ни бабушки с дедушками, ни мама?..” Инессе еще нет и 19 лет. У нее отрицательный резус-фактор, врачи предупредили девушку об опасности аборта: впоследствии она вообще может не забеременеть. Но, оставленная своим любимым, обруганная родителями, воспитанница белорусской глубинки не захотела стать матерью-одиночкой...
КИРА
У холеной 30-летней женщины подобных проблем не наблюдалось. Заместитель директора по маркетингу небольшой, но преуспевающей компании, обладательница квартиры в Минске и благоустроенной дачи за городом. Счастливая жена и мать 10-летней дочки. До трагической гибели мужа в автокатастрофе Кира вообще не испытывала материальных трудностей. Они с Валерием содержали не только общего ребенка, но и своих престарелых родителей, среди которых два инвалида — отец Валерия передвигался только на инвалидной коляске, а мать Киры в свое время перенесла неудачную операцию, из-за которой она почти ослепла. О новой беременности Кира узнала через месяц после похорон мужа. “Первая мысль была — вот бы мальчик, похожий на Валеру! Я как сумасшедшая стала носиться по магазинам, скупая все подряд для еще не родившегося маленького... Правильно говорят, что это плохая примета. Но у меня тогда была такая эйфория, мне казалось, что этим ребенком Бог возвращает мне то, что так недавно отнял. А потом... Кумушки на работе доложили начальнице о моем положении, хотя я планировала сохранять беременность в тайне, прекрасно зная, что в нашей фирме попытки решить демографическую проблему не поощряются. В общем, начальница, не повышая голоса, сохраняя уважительный тон, дала понять, что найдет способ расторгнуть со мной контракт, если я не откажусь от “своей бредовой затеи”: “Кирочка, детка, какой второй ребенок, подумай. Ты пробовала жить на одну зарплату, когда на шее у тебя шесть человек? Извини, но и мне не улыбается, что ты выбываешь из строя минимум на год. Держать место для тебя я не буду...”. Потом была долгая беседа с юристом компании, затем советы многочисленных коллег. Меня не поддержал никто. Любители решать за чашкой чая чужие проблемы тут же скажут, что когда есть желание родить ребенка, найдутся и средства его обеспечить, но... Возможно, я просто испугалась. Полагаться на то, что мне помогут родные, не приходилось. После гибели Валеры сильно ухудшилось состояние его отца, львиная доля денег теперь уходит на медикаменты. Родители, свекор и свекровь вызвали меня на душещипательный разговор, все плакали, но... Уговаривали сделать аборт. Маринка и та выступила с заявлением: ей, видите ли, и одной хорошо, братик нам не нужен. Конечно, переходный возраст, смерть отца, науськивание бабушек... Но я не стала бороться. Теперь, три месяца спустя, постоянно задаю себе вопрос, правильно ли я поступила? И не нахожу ответа...”
Комментарий психолога
— Часто люди, осуждающие тех, кто сделал аборт, говорят: женщины и в войну рожали. Но сейчас, слава Богу, не война, и нет ничего удивительного в том, что многие несостоявшиеся мамы мыслят другими категориями. Им уже мало просто иметь крышу над головой, хлеб и молоко на столе. Хочется жить “не хуже, чем другие”. И это естественный процесс развития цивилизации, — говорит психолог Анна Неглинная. — Западные исследователи давно озвучили такой факт: чем выше благосостояние семьи, тем меньше в ней рождается малышей. Родители попросту обеспечивают более высокий уровень жизни для одного или двоих детей, нежели средний и ниже — для троих и больше. По статистике, достаточно большой процент белорусских семей в идеале хотели бы иметь троих детей. Но на деле у многих все ограничивается одними родами и двумя-тремя абортами. Слишком многое взвешивается: наличие жилплощади, финансов, времени. Мы живем в век, когда человек ценен прежде всего как рабочая или интеллектуальная сила. С этим необходимо считаться. Любая нормальная женщина один на один с собственной совестью, слушая свое сердце, обязательно выберет родить ребенка, а не убить его. Но существовать отдельно от социума она не может. И если от еще нерожденного ребенка отказываются сразу отец и бабушки с дедушками, то почему мы должны требовать проявления героизма со стороны покинутой всеми будущей мамы? Позиция мужчины оказывает огромное влияние на решение, принимаемое женщиной. Если отец ребенка, узнав о беременности своей партнерши, остается в стороне, то женщина оказывается в безвыходной ситуации. Если же мужчина рад беременности, то женщина идет на аборт в редчайших случаях. Всегда нужно помнить о том, что ребенка зачинали двое. И мужчина ничуть не меньше в ответе за решение женщины прервать беременность, чем она сама...
Справка “НГ”
По сведениям Национального статистического комитета Беларуси, в 2011 году в нашей стране на 100 родов приходилось 29,5 аборта.
В 2010-м — 31. Самое большое за последние двенадцать лет количество прерываний беременности на 100 родов было зафиксировано в Беларуси в 2000 году — 128,7.
