О литературных шоу столицы
Когда–то, в пору знаменитой «оттепели», «самопальных» записей «битлов» на рентгенограммах и миллионных тиражей «Нового мира», поэт и стадион сделались понятиями не только совместимыми, но и восторженно–связанными.
О том времени до сих пор многие ностальгически вздыхают. Хотя жажда зрелища — это ведь в людской природе. А, следовательно, шоу будет продолжаться. Не античный театр — так гладиаторы, не гладиаторы — так рыцарские бои... На крайний случай — аутодафе. Самое грустное в этом для гуманистически убежденного сознания, что на такие зрелища и сгонять не надо было — сами шли. Только несчастная английская принцесса Генриетта, ставшая женой испанского короля с оригинальным именем Карл и забытым мною порядковым номером, пыталась уклониться от чести созерцать жаркое зрелище... Но — этикет! И сидела, задыхаясь от отнюдь не благовоний...
Поэзию на стадионе сменили рок–концерты на поляне... Потом — реалити–шоу. Что поделать, если у нас утрачено искусство карнавала, дающего возможность сублимации. Зато доведена до совершенства «встроенность» человека в систему.
Недавно на аукционе какой–то «туз» купил за бешеные деньги любовное письмо Эдит Пиаф: «Я способна все отдать за тебя. Я знаю, что могу сделать тебя счастливым. Я также знаю, что могу полностью понять тебя».
Интересно, знала ли «парижский воробышек», что эти восторженные строки прочитают любопытствующие всего мира?
Не исключаю, что многие люди из мира искусства сильно огорчились бы, узнав, что какой–то момент из их жизни никогошеньки в целом мире не заинтересовал. Ведь люди творческие обычно потомков стараются заинтриговать, таинственности добавить, слухов подпустить, как, например, Андрей Белый, уверявший, что видит ангелов... Это простительно. В конце концов, публика тоже искренне принимает за чистую монету все, что автор сочиняет о себе. Недавно специальную премию Президента по литературе получил поэт Виктор Шнип за книгу «Страла кахання, любовi крыж». В книге — лирические повести в стихах и прозе о любви. В одной из повестей герой сжигает стихи своего друга... В другой — мучается от безответной любви к молодой замужней соседке... В реальности замучили читательницы письмами и звонками. Как можно жечь стихотворения, да еще чужие! А чем окончился роман с соседкой при живой–то жене?
Ну «живая жена» Шнипа (то бишь я) всегда объяснит желающим, что такое сублимация в искусстве и что для того, чтобы сыграть бифштекс, не обязательно быть зажаренным.
А что, поверили? Значит, удалось!
Если выбирать между зрелищами, то я за то, чтобы в моду входило зрелище поэтическое. И оно таки входит! Спектакли поэтического театра «Арт–С», литературные вечера в планетарии, проект Вики Тренас «Выявы–2008» в театре русского романса, праздник Года божьей коровки в музее Максима Богдановича... И вот — подведение итогов акции «Фестиваль одного стихотворения», посвященной Новому году и Рождеству. Организаторы — Георгий Бартош, он же предводитель объединения «ЛИТО–Беларусь», и Вика Тренас, она же редактор отдела поэзии журнала «Маладосць». Дом Ваньковичей был битком набит талантами... Ведущие фестиваля — Санта–Кризис и Ядерная Зимушка–Зима — условно разделили конкурсные стихотворения на номинации «Бродский ЖЫВ», «Снег идет, а я одна», «Мандарины на снегу», «Новогодний брутал», «Киркой по курантам» и т.д. А победило стихотворение Ольги Базылевой в стиле «Классика жанра» (не без моего голоса).
Процесс прочитывания и осмысления итогов пробил меня как одну из жюри конкурса на ностальгические рефлексии. Где критерии? Ясное дело, от субъективного фактора никуда не денешься... Это нормально. Стихотворения представились мне почему–то в виде ряда птичьих клеток. Вот они — и «навороченные», сияющие, с множеством жердочек и дверок, и просто железные, и сплетенные неловко из прутьев... Но главное, только в некоторых — живые птицы... И — уловите! — наличие птицы не зависит от презентабельности и «навороченности» клетки.
Наверное, в этом и есть смысл — увидеть этих птиц (и отличить их от пестрых, но мертвых чучел).
Научить этому невозможно. Увы.
Но, впрочем, не все так мрачно. Уж сколько я сама вопияла о засилии массовой культуры и глобализации в литературе (куда ни поедешь — все те же Коэльо, Мураками, Даниэла Стил). А газета «Гардиан» опубликовала рейтинг самых читаемых в мире книг за 2008 год, по данным книжных магазинов Великобритании, США, Франции, Германии и Китая. И на первом месте — афганский писатель Халед Хоссейни, автор романов «Бегущий за ветром» и «Тысяча сияющих солнц», где поднимаются серьезные социальные и политические проблемы. На второй строчке — шведский драматург, поэт, прозаик и кинорежиссер Стиг Ларссон, мастер ассоциативной литературы. Массовый читатель резко поумнел? Впрочем, на третьем месте — английский писатель Кен Фоллет, автор триллеров, далее — автор книг о вампирах для подростков Стефани Майер. А вот и они, почти родные имена: Джоан Роулинг, Джона Гришема, Пауло Коэльо... Масслит все–таки «жжот»! Но уже не так больно.
Каждому времени — свои «милорды» и свои Белинские. Это я перефразирую сетования Некрасова на то, что с базара несут не те книги.
Кстати, Белинского и Некрасова кто–нибудь сегодня перечитывает?
Неистовый Виссарион любопытно рассуждал — это понимаешь, когда его уже не числят в неоспоримых авторитетах. Он был молод, горячился, ошибался... Но у него не было «игры с холодным носом», как у многих современных литераторов. В его клетке сидела живая птица.
Игоря Северянина не взяли в армию потому, что он не мог отличить правую ногу от левой.
Ну не ходят поэты строем, ну под другое мозги их «заточены».
Поэтому читателю и интересно идти за ними.
Так что встретимся на очередных поэтических зрелищах! Следите за афишами «птицеловов»!
Рисунок Олега КАРПОВИЧА, "СБ".
