Конечно же, есть черта корректности, через которую художник не имеет права переступать. Ведь то, что специально отобрано, переработано и изображено плакатно, воздействует на зрителя гораздо сильнее, чем фото и сотни кинокадров на ту же тему (особенно если «документалистика» заранее срежиссирована). И то, что дозволено фотографу или кинооператору, в рисунке бывает недопустимо. Но сегодня не тот случай.
3 октября в километре от итальянского острова Лампедуза затонул корабль с беженцами из Эритреи. Всего на борту были 518 человек и поиски погибших продолжаются до сих пор. Так вот, наблюдая по ТВ за помпезностью мероприятий, связанных с похоронами жертв трагедии, сразу возникает мысль: а с чего это вдруг здесь собрались такие важные персоны, как сам глава Еврокомиссии Жозе Мануэл Баррозу, премьер–министр Италии Энрико Летта и, как говорится, другие представительные лица? О проблемах Лампедузы давно известно, так почему, для кого эти слезоточивые речи над рядами аккуратно расставленных, блестящих лаком и таких дорогих, что не снились тем, для кого они предназначены, гробов в огромном ангаре без публики? Какая картина скрывается за этой внешне пристойной телекартинкой?
Еще несколько лет назад лампедузцы встречали первых беженцев — тунисцев, добравшихся сюда из–за моря непосредственно после «жасминовой революции», с распростертыми объятиями. Ну как же — тунисские события тогда были у всех на слуху, самих беженцев было немного, от силы пару сотен человек. И пять тысяч жителей маленького острова (всего лишь 20 квадратных километров) думали, что такое прибавление особенно не помешает — в тесноте, да не в обиде. В конце концов в Тунисе вскоре все успокоится и обласканные европейцами беженцы вернутся на родину. Не тут–то было! Революция в Тунисе давно завершилась, а поток беженцев оттуда все разрастался. Потом была война в Ливии, сейчас — Сирия. Все это влияет на количество стремящихся попасть через Лампедузу в европейский рай, и уже 2 года назад здесь скопилось около 30 тысяч беженцев — то есть по 6 человек на каждого местного жителя. На «контингенте» можно не останавливаться — ясно ведь, что от войны и революций бегут не одни праведники, так что «бунты и восстания» в лагерях для беженцев стали обычным явлением.
Естественно, что туристический сезон, во время которого жители Лампедузы когда–то зарабатывали деньги на весь год, приказал долго жить — для богатых европейских туристов попросту не осталось места. И тогда лампедузцы серьезно встревожились — начали требовать от своего правительства и Евросоюза принятия мер, чтобы остановить поток эмигрантов.
Правительство премьер–министра Берлускони, кстати, пыталось что–то предпринять для защиты лампедузцев. Помните, как он грозил Евросоюзу выдавать всем прибывающим шенгенские визы, если тот не решит проблему с беженцами? Николя Саркози тогда не придумал ничего лучшего, как отгородиться от Италии «забором», а вся остальная Европа вообще ничего толком не предложила. И вот — дождались. Гром грянул. И все как–то вяло, но зашевелились. Уже даже заявлено, что темы миграции и убежища займут главное место в повестке дня предстоящего саммита ЕС.
Кстати, спасенные на прошлой неделе беженцы объявлены нелегальными мигрантами, а утонувшим предоставлено... почетное гражданство ЕС. Это что, насмешка над людским горем? Неуклюжая «лакировка» своего бездействия? Или сейчас так политкорректность изображают?
Советская Белоруссия №193 (24330). Суббота, 12 октября 2013 года.
