Переговоры по сирийскому кризису в Женеве были приостановлены 3 февраля, едва успев начаться. Представитель ООН Стаффан де Мистура объявил, что после проведения необходимой подготовки процесс возобновится 25 февраля. Однако многие склонны воспринимать нынешнюю паузу уже как своеобразный итог переговоров, суть которого в том, что война продолжается
Ожидаемо неудавшиеся переговоры
Несмотря на беспрецедентную для последних лет интенсивность российско-американских переговоров и достижение, по некоторым данным, консенсуса между двумя сторонами по сирийскому вопросу, в итоге именно совместные действия российских и сирийских вооружённых сил в Сирии стали поводом для отказа оппозиционных группировок от продолжения переговоров. Пока переговорщики собирались в Женеве и решали, какая же делегация должна представлять оппозицию, правительственные силы при поддержке российских ВКС, «Хизбаллы» и иранских добровольцев организовали наступление на Алеппо и перерезали пути обеспечения этого города. Оппозиция, естественно, такую «переговорную тактику» не оценила и заявила свой демарш.
Нельзя сказать, что такой поворот событий стал неожиданностью. Сам ход подготовки в «Женеве III» ещё раз показал огромное количество противоречий, которые разделяют стороны конфликта. Многочисленные переговоры о составе делегации оппозиции так и не привели к выработке единой формулы. В Эр-Рияде на встрече фракций сирийской оппозиции был предложен один состав переговорщиков, Россия предложила второй состав, затем Россия предложила сформировать смешанную делегацию из состава двух, а 15 января заместители глав МИД России и США выдвинули третью формулу. Впрочем, ряд включённых в этот альтернативный список людей заявили о своей неготовности принимать участие в переговорах. Кроме того, данный список отвергла сама оппозиция. 20 января Верховная комиссия для проведения переговоров, сформированная ранее в Эр-Рияде, заявила собственный состав переговорщиков во главе с политическим лидером «Джаиш аль-Ислам» Мохаммадом Аллюшем. Российская сторона в свою очередь отвергла возможность участия «Джаиш аль-Ислам» и «Ахрар аль-Шам» в переговорах, назвав их террористическими группировками. Параллельно ещё один список делегации был сформирован от сирийского гражданского общества, правда, не вместо, а в дополнение к основной делегации.
В любом случае, прекращение переговоров в связи с новой атакой правительственных войск в районе Алеппо положило конец даже этому противоречивому процессу делегирования полномочий.
На фронтах
Следует отметить, что наступление на Алеппо было продолжением целого ряда успехов, которых сирийские правительственные войска при поддержке российских ВКС, отрядов «Хизбаллы» и иранских сил добились в западной части страны. Были взяты несколько важных населённых пунктов в Латакии, подготовлена почва для наступления далее на север с целью взять под контроль дополнительные участки сирийско-турецкой границы.
При этом ключевые удары правительственных сил и российских ВКС приходились «мимо» «Исламского государства», по силами сирийской оппозиции. Едва ли не единственным регионом, где сирийская армия воевала напрямую с «ИГ», был район нефтяного поля возле Дейр эз-Зор. По оценкам американских специалистов, лишь порядка 10% ударов российских ВКС пришлись против «ИГ».
Успехи правительственных сил и их союзников дались ценой значительных потерь. 3 февраля была опубликована информация о гибели российского военного советника в Сирии в результате обстрелов со стороны сирийской оппозиции. Турецкие СМИ сообщили о том, что погибших больше, поскольку атаке подверглась целая группа высокопоставленных российских и сирийских офицеров, проводивших совещание в районе Туркменской горы.
Параллельно, несмотря на успехи правительственных войск в направлении Алеппо, в районе этого города очередные потери понесли иранские силы, оказывающие поддержку силам, лояльным Башару Ассаду. По сообщениям иранских и других СМИ, за двое суток в регионе погибли 12 иранских бойцов, включая бригадного генерала Корпуса стражей Исламской революции Мохсена Гаджаряна. Всего же с 7 октября 2015 года иранская сторона подтвердила гибель 148 солдат, включая 9 командиров высокого ранга. Причём, немалая часть этих потерь была понесена как раз тогда, когда российские ВКС рапортовали об успешных действиях против сирийской оппозиции и «ИГ».
Основные же удары по самому «Исламскому государству», как и прежде, наносили США и их союзники по антитеррористической коалиции. В январе 2016 года «ИГ» окончательно утратило контроль над стратегически важным городом Рамади. В ближайшее время ожидается «зачистка» Фаллуджи, а после этого начнётся планирование войсковой операции по освобождению Мосула. Кроме того, за январь были проведены успешные операции по ликвидации целой плеяды высокопоставленных командиров «ИГ».
Однако, пожалуй, важнейшим итогом этого первого этапа борьбы против «ИГ» в Ираке стало формирование профессиональных, боеспособных и устойчивых контртеррористических сил иракского государства. Американцы смогли обучить более 20 тысяч военных и полицейских, которые уже прошли испытание в боях. Для взятия Мосула планируется провести эти силы через ещё один этап обучения, а также подготовить дополнительные отряды с тем, чтобы операцию по освобождению города проводили десять полнокровных бригад иракских контртеррористических сил.
Кстати, специально для тех, кто интересуется вопросом, а также тех, кто любит поспекулировать на тему неэффективности американских усилий по борьбе против «ИГ», размещаю карту, подготовленную минобороны США, где фиксируются территориальные потери «ИГ» в Ираке с августа 2014 до апреля 2015 года, то есть, задолго до начала военной операции ВКС РФ в Сирии.
Опасные дипломатические ходы: Иран снова под прицелом
Однако самые важные новости последних дней пришли из Эр-Рияда и Анкары. Как сообщила британская the Guardian, две страны рассматривают возможность размещения своих сил специальных операций на территории Сирии «для борьбы против «Исламского государства». Об этом, в частности, вполне публично заявил пресс-секретарь министерства обороны Королевства бригадный генерал Ахмед аль-Асири. Данное предложение будет вынесено на обсуждение в ходе встречи министров обороны стран антитеррористической коалиции в Брюсселе на следующей неделе.
И именно в контексте данного шага обретает смысл российский манёвр по срыву переговоров в Женеве.
Нет особых сомнений в том, что размещение в Сирии саудовского и турецкого спецназа будет способствовать не столько интенсификации борьбы против «ИГ», сколько усилению давления на иранские, курдские и правительственные сирийские силы на театрах боевых действий. И это создаёт очередной удобный повод для втягивания Ирана в шиитско-суннитское противостояние, которое так необходимо «ястребам» в Москве, Эр-Рияде и других столицах.
Специфика ситуации состоит в том, что формально предложение Саудовской Аравии вписывается в американскую стратегию борьбы с «ИГ», которая расчитана на использование аутентичных региональных сухопутных сил (а не американского контингента, появление которого лишь пополнило бы ряды сторонников «ИГ») для противостояния террористам. Учитывая опасность саудовско-иранского столкновения в Сирии, которое может далее перехлестнуться на Ирак и вылиться в большую региональную войну, вряд ли Вашингтон будет рад такому предложению. Кроме того, инициатива КСА полностью переворачивает ситуацию в Сирии с точки зрения достигнутых российско-американских договорённостей. Понятно, что договорённости эти не работают, но быть инициатором их открытого нарушения США явно не хотят.
В то же время, даже если предложение Эр-Рияда будет отвергнуто в Брюсселе, ничто не мешает Королевству реализовать заявленные планы в формате собственной, суннитской «антитеррористической коалиции». Учитывая прошлые действия саудовского руководства, нацеленные на провоцирование Ирана, это было бы вполне логичным ходом. И тогда Вашингтон вообще лишается механизмов влияния на действия КСА и их союзников в Сирии, что также резко повышает вероятность войны в регионе.
Подобное развитие событий оказывается полностью на руку Российской Федерации, действующей в логике управляемых кризисов. Война в регионе продолжается, востребованность роли Москвы усиливается, позиции США в регионе ослабляются, возможности получить от США и ЕС уступки по другим направлениям в обмен на благосклонность Москвы по Сирии расширяются. При таком сценарии также сохраняются предпосылки для продолжения и усиления миграционного кризиса в Европе, а вместе с ними — и возможности для российской стороны заигрывать с европейскими националистами и другими ультраправыми. Ну а возможное обострение на Ближнем Востоке можно будет снова использовать для антиамериканской пропаганды — как внутри страны, так и на международной арене (например, в Центральной Азии или в отношениях с Ираном, подыгрывая оппонентам президента Рухани). Не исключено, что отдельные аспекты данного сценария российская делегация во главе с Сергеем Лавровым обсуждала в ходе визита в ОАЭ 1—2 февраля 2016 г.
Выигрывает от такого развития событий и Саудовская Аравия. Помимо усиления своих позиций в регионе за счёт Сирии и получения возможности напрямую подрывать влияние Ирана в Сирии, Королевство резко расширяет свои возможности для влияния на Турцию. Как показал кризис начала января 2016 года, Анкара поддерживает Эр-Рияд даже в такой неоднозначной ситуации, какая сложилась вокруг казни Шейха Аль-Нимра. Появление же реальной перспективы усиления антиассадовской оппозиции и поддержки протурецких боевых формирований в Сирии сделает турецкое руководство ещё более лояльным Саудовской Аравии.
Что делать в этой ситуации Соединённым Штатам Америки — вопрос более чем сложный. Вашингтону необходимо либо принять предложение Эр-Рияда, но обеспечить невозмоность прямого саудовско-иранского столкновения в ходе боевых действий, либо отказать КСА и обеспечить невозможность односторонних действий саудовского руководства в рамках его собственной «антитеррористической коалиции». Хватит ли у США влияния для реализации того или иного сценария, покажет время. Но в любом случае сирийский конфликт для Вашингтона остаётся войной без надежды на победу.
PS:
Отрадно, что в сложившейся ситуации белорусская дипломатия предприняла необходимые шаги для дальнейшего налаживания отношений с Исламской Республикой Иран. Визит в Тегеран заместителя главы МИД Беларуси Валентина Рыбакова был весьма своевременным, прошёл на высоком уровне и оказался вполне плодотворным. Создан хороший задел для активизации белорусско-иранских отношений в области экономического сотрудничества, а также в других сферах, с тем, чтобы обе страны максимально использовали открывающиеся возможности сотрудничества для своего развития.
На этом фоне приходится с сожалением отметить, что отношения нашей страны с другим важным государством в регионе — Израилем — оказались заложником бюджетных ограничений израильского МИД, из-за которых было объявлено о закрытии Посольства Государства Израиль в Беларуси. Вне всякого сомнения, более динамичное развитие отношений с Ираном никак не означает снижения важности наших отношений с Израилем. Более того, потеря прямого дипломатического контакта с таким важным государством на междунароной арене, как Израиль, безусловно, наносит ущерб Республике Беларусь как суверенному государству, которое стремится выстраивать собственные отношения с ключевыми игроками на международной арене напрямую, а не через посредников. Остаётся надеяться, что израильская сторона сумеет найти возможности для того, чтобы пересмотреть принятое решение и сохранить взаимное представительство между двумя странами на уровне посольств.
