Прежде чем вы прочтете это интервью, несколько кратких поясненийКак сфера соприкосновения (скорее, столкновения) геополитических интересов Беларусь нередко оказывается в фокусе мировой политики. Чаще в фокусе недоброжелательном. При этом наши критики словно забывают (или умышленно обходят) известный постулат: политика есть концентрированное выражение экономики.
Не потому ли вне фокуса их внимания остаются экономические реалии страны? Лишь иногда продвинутые политологи упоминают завидные экономические показатели Беларуси: работоспособность промышленности, уровень занятости, темпы роста ВВП, экспорта, благосостояния и т.д. Упоминают вскользь, как некую случайность и даже недоразумение. В лучшем случае с пренебрежением говорят об анахронизме, «отстойнике плановой экономики».
Судя по высказываниям этих «экспертов», белорусская экономическая модель даже не заслуживает упоминания в контексте преобладающих мировых тенденций.
Наш собеседник, профессор МГУ Елена Ведута, утверждает прямо противоположное: белорусская экономика, являясь оригинальной моделью для современной глобализации, может стать полигоном — в лучшем, позитивном смысле — как страна, где испытывается наиболее эффективная в нынешних условиях экономическая стратегия. Но экономика — не математика. Разные экономические школы выводят и разные рекомендации, иногда взаимоисключающие. Поэтому иным оценки Елены Ведуты могут показаться слишком резкими, а выводы слишком неожиданными даже для союзников Беларуси.
Едва ли можно ожидать, что наши критики (тем более критиканы) среагируют на позицию Елены Ведуты и смягчат свой тон. Зато нам, живущим в Беларуси, оценки российского ученого весьма полезны — для понимания идущих в стране и мире процессов и (тем более!) реальных угроз нашему благополучию.
— Елена Николаевна, прежде чем коснуться Беларуси, поясните, пожалуйста, свою резкость в оценке современной российской экономической мысли. Научная дискуссия может быть острой и даже резкой, но вы своих оппонентов в прессе называете даже финансовыми спекулянтами...
— Это проявление моего ироничного отношения к господствующей во многих странах экономической модели, представляющей собой смесь либеральных англо–американских теорий. Эта смесь, пронизывающая все наше экономическое образование, создает видимость наукообразия для обслуживания перераспределительных процессов по дележу доходов и собственности между бедными и богатыми в пользу последних. Эта смесь — антинаучная, поскольку задача экономической науки состоит в том, чтобы создать условия, при которых производство эффективно работает ради улучшения жизни масс.
— Тогда в чем состоит суть вашей экономической теории и что ее отличает от ныне господствующей? Чем вы докажете ее непогрешимость или, скажем мягче, авторитетность?
— Моя первая научная монография называлась «Государственные экономические стратегии». В ней я, проследив одновременно эволюцию экономической политики всех крупных государств за длительный исторический период, становление и развитие международных финансовых систем как единого процесса развития цивилизации, а также обслуживающих этот процесс господствующих экономических доктрин, смогла вывести определенные закономерности.
Если кратко, то в течение ХХ века мир трансформировался от многополярного к однополярному. Во главе мирового сообщества стало не какое–то доминирующее государство, а транснациональные корпорации (ТНК), в основном базирующиеся в США. Причем трансформация произошла не сама по себе, а по стратегическим установкам самих ТНК. Самые главные из них — создание основанных на долларе международной валютной системы и монополизированного мирового рынка ссудных капиталов с завышенными процентными ставками. Для их создания потребовались две мировые войны и два нефтяных шока (1973 — 1975 и 1979 — 1981 гг.). Эти инструменты позволяют ТНК не только запускать всемирную хроническую инфляцию для перераспределения доходов и собственности государств–должников в свою пользу, но и посредством передвижения огромных сумм «горячих денег» вызывать в любой стране в любой момент валютно–финансовый кризис, порождающий завышенный спрос на доллары.
У СССР была другая историческая миссия. Мы не занимались проблемами финансовых спекуляций и, к сожалению, вовремя не выявили стратегических установок ТНК. Наше внимание было приковано к повышению эффективности управления развитием национальной экономики. Его стержнем был стратегический план. Однако наша система дала сбой, вызванный многими причинами, субъективными и объективными. Одна из главных — навязанное в 50–х гг. политиканами господство доктрины товарного социализма. Согласно этой теории предприятия обязаны работать по единому плану «корпорации СССР», но ориентироваться при этом на прибыль, а значит, стремиться урвать больший кусок из совместно созданного «пирога». Но ведь это — полный абсурд.
Не идея плана как таковая, а именно эта доктрина, заполонившая товарным бредом учебники политической экономии социализма, явилась важнейшим фактором гибели СССР. По мере внедрения ее разрушительных рекомендаций доктрина постепенно переросла в рыночный социализм, затем — в рыночную экономику и наконец получили олигархический капитализм.
Уже после выхода монографии мне было предложено написать учебник по гранту Мирового банка. Несмотря на содержащуюся в нем резкую критику деятельности самого банка, он был одобрен. Тем самым наша кафедра планирования народного хозяйства Российской экономической академии им. Г.В.Плеханова, переименованная в годы перестройки в кафедру национальной экономики, дала первый, хотя пока и единственный после перестройки системный и адекватный ответ навязываемым с Запада стереотипам экономического образования.
Интересно, что сотрудники Мирового банка предложили мне продолжить работу уже в сфере политической экономии. Почему? Ход событий в мире становится непредсказуемым даже для их главных стратегов. Нужны новые рецепты, новые модели. Продолжающаяся эскалация международного терроризма, корнем которого является растущее неравенство между уменьшающейся кучкой очень богатых и растущей массой нищих, заставляет обратить серьезное внимание на проблему бедности. В отличие от смеси англо–американских теорий, обслуживающих интересы узкой группы «клиентов», политическая экономия — это системная наука, работающая на реализацию интересов масс.
— Какие же закономерности вами выявлены, каковы ваши прогнозы?
— Опять же кратко. В результате Первой мировой войны был разрушен золотомонетный стандарт и запущена в интересах ТНК хроническая и всеобщая инфляция. Экономическая политика государств стала развиваться по циклу «инфляция — дефляция», т.е. от больших темпов расширения денежной массы (теория кейнсианства) к меньшим темпам ее расширения или к сжатию денежной массы (теория монетаризма). Для каждой фазы характерны свои приоритеты и инструменты экономической политики, а также критические точки, требующие смены действующей фазы. Все это было представлено мною в форме базовой таблицы, которая, подобно таблице Менделеева, позволяет не только анализировать конкретную экономическую политику любого государства (блока государств, мирового сообщества), но и прогнозировать возможные сценарии развития. В частности, в учебнике, переданном в печать за год до начала событий в Ираке, содержался прогноз о неизбежности третьего нефтяного шока, который будет вызван военными действиями США в Ираке. Как признался мне один ученый из США, его больше всего в книге поразила именно точность этого прогноза.
Движение по фазам цикла губительно прежде всего для тех стран, которые исторически не могли быть стратегическими союзниками США, а потому их валюты не могли стать ключевыми (резервными) в международной валютной системе, организуемой ТНК. В фазе дефляции эти страны, жадно открыв рты, обменивают «бумажные» иностранные инвестиции на свое национальное богатство, лишая себя права на самостоятельное определение будущего.
Один из моих студентов, имеющий балтийские корни, настроенный порой националистически, вынужден был составить неутешительный прогноз для Прибалтики. В современной глобализации наивно думать, что ее маленькие страны могут быть самостоятельными и независимыми. У них судьба такая — быть с Россией или с ЕС. Но в СССР Прибалтика славилась машиностроением, электроникой, передовыми технологиями. Теперь это мелкобуржуазные страны — задворки Европы, страны — посредники между Европой и Россией. Молодежь их покидает, деградируют трудовые ресурсы, производство, образование и наука, культура наций в целом. То же самое можно сказать и о других странах Восточной Европы, например о Польше. В Евросоюзе эти надеющиеся на чудо маленькие государства не получат ни–че–го! Тем более что и он трещит по швам. Чудес не будет!
Еще один прогноз. Примерно в то время, когда Кондолиза Райс приезжала учить нас жить, мои студенты подготовили научную статью по экономической политике США. Камня на камне от нее не оставили! Прошлись по налоговой реформе, которая, вопреки рекламе Буша, в реальности сработала с точностью до наоборот: он обобрал бедных в пользу олигархов. Прошлись по растущему дефициту платежного баланса США — источнику запускаемых на весь мир «пустых» долларов. Показали, что и США не имеют экономической стратегии для своей страны. Зато у них разработаны стратегии для других стран, глотающих их зеленые бумажки. Статья студентов 3–го курса (!) вышла в ноябре в информационно–аналитическом журнале «Обозреватель». В ней доказано, что проводимая в течение долгих лет экономическая политика США, ставших марионеткой своих ТНК, ведет страну в тупик.
— Новая украинская власть, помнится, впала в сильную эйфорию, продав «Криворожсталь» за 4 с чем–то миллиарда долларов...
— Как и любой здравомыслящий человек не могу разделить этой эйфории. Металлургический гигант, созданный колоссальным трудом многих поколений, продали за бумажки! Куда пойдут бумажки? На латание дыр провалившегося и разворованного бюджета Украины! Одна их часть утечет обратно на родину их происхождения, а другая — на выдачу зарплат и пенсий. Люди выйдут с ними на рынок и поднимут в стране цены, т.е. усилят инфляцию... (Кстати, именно по этой причине Россия боится использовать деньги стабилизационного фонда в стране.) Большинство людей экономически безграмотны, этим и пользуются фокусники. Р–раз — и утащили «Криворожсталь». Украина профукала и многое другое, как, впрочем, и Россия.
— А тем временем Беларусь...
— Беларусь не идет слепо по либеральному пути и продолжает развивать опыт СССР. Однако советский опыт, если следовать ему и впредь, не гарантирует Беларуси дальнейшего успеха. Если Россия благодаря высоким ценам на нефть находится в фазе дефляции с элементами деградации производства, то Беларусь, наоборот, — в фазе инфляции, когда нормально чувствуют себя отечественные производители, высока занятость, активный платежный баланс... Но в силу инфляции валюта падает, а с ней и реальная зарплата граждан. Люди устают от этого и теряют кредит доверия к власти.
— А знаете ли вы, что белорусский рубль уже давно, более полутора лет, устойчив по отношению к доллару?
— Но цены у вас все же растут. Нацбанк Беларуси расширяет денежную массу более быстрыми темпами, чем в России. Это — одна из причин, почему пока не складывается валютный союз. Короче говоря, люди могут устать от инфляции и, будучи экономически безграмотными, захотят финансовой стабилизации. По–видимому, на это и рассчитывает рвущаяся к власти оппозиция.
Для выхода из кризиса России потребуется ввести чрезвычайные меры, чтобы заставить стратегически важные для государства приватизированные объекты работать по ее национальному плану. Этот неизбежный процесс будет тяжелым и болезненным для россиян. Раздать собственность легко, а вот заставить ее работать на интересы большинства — трудно. Здесь России предстоит еще хлебнуть!
А вот белорусам будет значительно проще, поскольку нет проблем, возникающих с реприватизацией. Им будет еще проще, если из циклического развития они выйдут вместе с Россией, поскольку у нас остается пока огромный природный и высокий образовательный потенциал, хотя уровень естественных и технических наук в Беларуси может быть даже где–то и повыше. Вот в этом и заключается стиль вашего Президента — прагматизм, предвидение, системность.
— Как ваша позиция сообразуется с мнением, что государство не может быть эффективным управленцем и владельцем собственности? Что за феномен в Беларуси?
— Никакой не феномен! Тому в истории можно найти множество примеров. Новый курс Рузвельта в США и политика регулируемых денег Ллойда в Англии обеспечили в 30–х годах выход этих стран из глубочайшего кризиса. После Второй мировой войны в Англии и Франции была проведена национализация стратегически важных отраслей и крупных банков, организовано активное вмешательство государства для восстановления экономики. Германию после войны подняли именно государственные инвестиции. Напомню также, что опыт планирования СССР был существенно использован США при составлении плана Маршалла для Западной Европы, а в 50–х — 70–х годах — в программах развития Франции (в начале 50–х французы буквально дневали и ночевали в нашем Госплане), Нидерландов, Японии, Китая и других стран. После вызванного первым нефтяным шоком структурного кризиса (1974 — 1975 гг.) европейские страны были вынуждены отказаться от государственного регулирования экономики в пользу нового «хозяина» — мирового рынка ссудных капиталов, организуемого ТНК.
Сама история доказывает, что только сильное государство способно быть лучшим менеджером, координирующим действия всех производителей, в т.ч. и ТНК, в интересах своих граждан. Если государство, прикрывшись словами «рыночная экономка», отказывается от управления экономикой, то это означает, что на его территории хозяйничают другие. Свято место пусто не бывает. Кто сегодня определяет стратегию России? Тот, кому она должна, и тот, кто ее инвестирует.
— Но государство управляет собственностью через чиновников. За последние дни у вас в России взяты с поличным несколько чиновником с чемоданами долларов, с миллионными, неслыханными взятками. Предлагаете им доверить экономику?
— В том–то и суть дела! В дефляции чиновник и обслуживающий его идеолог, именуемый экономистом, заняты только дележом доходов и собственности. Экономикой, созданием условий для развития производства они не занимаются вообще! Развертываемая в мире глобализация все больше способствует тому, что чем выше место у чиновника, тем больше у него взяток. Какие условия создает государство, такие у него и получаются чиновники. А ТНК ждут своего часа. Им был выгоден распад СССР, а в перспективе и России. Ведь по кускам легче заглатывать.
Противостоять жадному стремлению ТНК может только мощное государство, системно управляющее экономикой. А для этого требуются абсолютно другие кадры чиновников и экономистов. У Президента Лукашенко чиновники более других ориентированы на государственные интересы, а не на «откат».
— Это заслуга белорусской экономической мысли или?...
— Сохранение государственной собственности и управляемости развития национальной экономики — осознанный выбор Президента Лукашенко. Он — государственник, понимающий, что нужно не лишать народ собственности, созданной поколениями, а эффективно управлять ею ради людей. Это задача несоизмеримо сложнее. Уверена, что Александр Лукашенко будет всегда твердо стоять на позициях государственника, а не торгаша. Эту позицию разделяю и я. И что интересно, у моих российских оппонентов нет контраргументов, доказывающих, что я не права, как и не может их быть у идеологов оппозиции. Ведь у нее, как и у тех, кто был на майдане, кроме эмоций и стремления захватить власть и собственность для себя, и тех, кто их кормит, ничего больше нет. Результат прихода такой оппозиции к власти наглядно виден в Украине, где ВВП упал в 3 раза; происходят позорящие страну скандалы и выявляется, на чьи деньги произошло это так называемое народное волеизъявление.
— Насколько я понимаю, продвижение вашей экономической доктрины — задача политическая. Какая–то партия должна взять доктрину на вооружение и прийти к власти. Есть ли такая партия?
— Инфляцию и связанное с ней оживление производства стремятся обслужить левые силы, использующие «патриотическую» фразеологию, и совсем уж ультраправые. Дефляцию — время воровства и растаскивания национального богатства — «Союз правых сил», «Яблоко» и фактически «Единая Россия», хотя формально она от них дистанцируется.
— Каковы ваши варианты для Беларуси: худший и оптимальный?
— Худшее случится, если белорусы сдадутся. Сегодня они меня поражают! Из граждан всех бывших республик СССР они — последние достойно памяти своих предков — знаменитых белорусских воинов и партизан до конца держат оборону, не допуская разграбления страны. Этот рубеж им помогает держать Президент, которого, подозреваю, белорусы выбрали, руководствуясь исключительно народным чутьем. Но при общем ухудшении ситуации в мире этот рубеж держать Президенту будет все труднее. В Беларусь, как и в Россию, внедряются западные образовательные стандарты. Все больше «бумажек» выделяет ТНК на подкормку оппозиции, задача которой — только обещать... И ваш Президент, надеюсь, сможет объяснить народу, почему он вынужден в сложившихся условиях управлять страной именно так, иначе оппозиция, опираясь на внешние инвестиции, получит серьезный шанс...
Какой выход?
Во–первых, народу и его Президенту продолжать держаться, не допуская прихода к власти говорливых дилетантов. Во–вторых, совместно с Россией выйти из цикла «инфляция — дефляция» на путь устойчивого бескризисного развития. Новый союз должен стать мотором, двигателем в реализации национальной экономической стратегии в интересах масс. Следуя этой стратегии, наши государства и президенты могут дополнять друг друга. Один действует осторожнее и дипломатичнее, другой — откровеннее и резче, называя все своими именами. Они и должны работать в паре, как единые союзники, тем более что вокруг, увы, преобладают недоброжелатели и враги.
Возможно, вначале таким мотором не только в Европе, но и в мировом масштабе станет Беларусь. Беларусь компактна и управляема. Поэтому она способна первой запустить стратегический план социально эффективного развития национальной экономики, разработанный методом экономической кибернетики. И в этом историческом эксперименте она имеет все шансы на поддержку России и даже запутавшихся в ЕС ведущих европейских стран — Германии и Франции.
Наконец, третье: для запуска в вашей стране не прежнего советского, а кибернетического планирования потребуются новые кадры, изменение законов о предприятии, о банках, налогах, статистке, бухучете... Впрочем, это тема отдельного разговора.
Поверьте, хотя мои корни и связаны с Беларусью, я давно никоим образом не завишу ни от вашей страны, ни от вашего Президента. Я — ученый, а потому независима от политической конъюнктуры и в своих выводах опираюсь не на эмоции, а на научные знания. Поэтому я так уверенно заявляю, что в нынешних условиях только такая политика именно этого Президента может уберечь Беларусь от катаклизмов. С любым другим, кто бы он ни был, будет хуже.
Если кого–то не устроит этот аргумент — вот другой. В той же фазе циклического развития находится динамичный Китай. Многие страны хотели бы оказаться в такой компании. Но сегодня в ней фактически только две страны: Китай и Беларусь.
Фото автора.
На снимке: аудитория МГУ им. М.В.Ломоносова. Профессор Елена Ведута дискутирует со студентами о «Капитале» К.Маркса.
Особую благодарность автор выражает губернатору Ставропольского края Александру Черногорову, интервью с которым было опубликовано 9 ноября. Именно в том разговоре губернатор заочно представил новые для Беларуси (или забытые?) научные фигуры, предложив ознакомить белорусскую аудиторию с их воззрениями.
Справка «СБ»
«Имя доктора экономических наук, профессора МГУ Елены Ведуты сейчас в России на слуху. Не только у специалистов, но и у тех россиян, которые понимают: в стране происходит что–то неладное», — это цитата из российской прессы, предваряющая одно из интервью экономиста. С 2002 года Е.Ведута заведовала лабораторией стратегических проблем рыночной экономики в Институте проблем рынка РАН. Идеи ее учебника «Стратегия и экономическая политика государства», изданного в 2003 году по гранту Мирового банка, легли в основу новой образовательной программы «Экономическая политика», открытой в МГУ им. М.В.Ломоносова. Совместными усилиями академика Николая Петракова и профессора Елены Ведуты в МГУ создана кафедра экономической политики, где наша собеседница ведет несколько ключевых дисциплин.
Справка «СБ»
Николай Ведута, экономист с мировым именем и отец Елены Ведуты, в середине прошлого века был генеральным конструктором Харьковского, а позже — главным инженером Минского тракторного завода. В конце своей уже научной карьеры он был директором Центрального НИИ технического управления, внедрял первые в СССР АСУ. Уже в начале 50–х он увидел исключительную важность кибернетики для СССР и порочность нарастающего господства доктрины товарного социализма. Принципы сочетания плана и рынка изложил еще в 1971 г. в труде «Экономическая кибернетика». Зато в период перестройки практически в одиночку отстаивал стратегическое планирование экономики, развивая идеи нобелевского лауреата Василия Леонтьева. Будучи практиком и теоретиком одновременно, он понимал губительность децентрализации экономики для СССР. Методом экономической кибернетики разработал алгоритм постановки стратегического плана в современных условиях, когда от хаоса нужно перейти к восстановлению управляемости развитием национальной и мировой экономики. До него этого не сделал в мире никто.
Его последний труд «Социально эффективная экономика», изданный Минским тракторным заводом и Институтом экономики Академии наук Беларуси за неделю до смерти автора, был сразу переиздан Российской экономической академией им. Г.В.Плеханова. Николай Ведута похоронен в Минске. Есть, есть пророки в родном Отечестве! Елена Ведута продолжает дело отца, стремясь обратить его во благо и России, и Беларуси.
К слову, белорусская действительность уже ответила на часть вопросов, поставленных ученым. В нашей стране не понаслышке знают, что такое государственная идеология, хотя кое–кого этот термин раздражает. Идеология действует. Важно лишь, чтобы понятие не было выхолощено, девальвировано чиновниками от пропаганды.
