Образованных людей у нас становится все больше. В 1960–х годах на 10 тысяч населения было всего 73 студента, а сегодня гранит науки грызут в 6 раз больше белорусов. Но из–за массовости высшего образования страдает его качество. Поэтому весь мир ищет оптимальную модель — такую, чтобы всем — по желанию, каждому — по уму. Беларусь — не исключение. Через полтора года, в апреле 2012–го, в Бухаресте на очередной конференции министров образования 47 государств Министерство образования планирует подать заявку на вступление нашей страны в Болонский процесс. О том, для чего, собственно, мы туда стремимся, рассуждает проректор по учебной работе Академии управления при Президенте Игорь ГАНЧЕРЕНОК.
— Что можно ответить скептикам, у которых словосочетание «Болонский процесс» вызывает однозначные эмоции: все сразу вспоминают о традициях, фундаментальности нашего образования, о проблеме утечки мозгов?
— Подоплекой европейской реформы является установление международного стандарта для дипломов, отсутствие которого рано или поздно станет непреодолимым препятствием для специалистов других стран на все более интернационализируемом рынке труда. Интеграция — это неизбежный процесс. Точно так же мы идем в ВТО, единое экономическое пространство, Таможенный союз. Целесообразность Болонского процесса не в том, чтобы наши дипломы признавались в Европе. Нет, прежде всего мы качество своего образования должны повысить. Если кто–то в чем–то сильнее нас, мы должны иметь возможность обмениваться опытом, научной базой. И не только на конференциях и встречах. Если, например, Корея — номер один в мире по электронному правительству, то мы сегодня приглашаем Корейский институт государственного управления поделиться опытом. Но вот если мы хотим своего студента послать в Корею учиться, то нужно и нам пройти определенную универсализацию образования. Уже многие страны перешли на двухступенчатую высшую школу, ввели кредитные технологии, внедрили национальные и межнациональные системы обеспечения качества и начинают продвигаться по другим направлениям. Например, Болонский процесс к 2020 году ставит новую задачу: 20 процентов выпускников каждого вуза должны иметь в своем зачете курсы, прочитанные за рубежом. Вы можете сказать: есть дистанционное образование! Нажимаешь кнопку, заходишь на сайт и учишься. Но я за то, чтобы это была реальная мобильность, а не только виртуальная.
— В чем принципиальное отличие нынешней европейской системы образования от нашей?
— Болонский процесс закладывает другую идеологию: человек должен учиться по индивидуальной траектории. У нас в основе всего образования — синхронность. Все начинают в один день и заканчивают в один день. Но кто сказал, что все пришли в вуз с одинаковыми способностями, опытом и жизненными условиями? Поэтому процесс обучения по меркам Болонского процесса нельзя привязывать к конкретному месту и времени. Если, например, человек изучает историю Древнего Рима, условно говоря, в Германии, он должен посетить Италию и поучиться в каком–нибудь итальянском университете? Наверное. И этот курс лекций ему будет зачтен, встроен в систему подготовки. Кроме того, у нас кто главный в аудитории? Профессор! А в Европе говорят: должно быть «студентоцентрированное» обучение. То есть студент должен сам учиться, составлять вместе с преподавателем свой учебный план, понимать, что знания никогда не жмут в отличие от обуви. Или у нас был такой принцип: дать студенту за пять лет столько знаний, чтобы потом он смог лет десять не тратиться на покупку книг и повышение квалификации, а немец или итальянец, выбирая себе специальность, не относится к этому как к судьбоносному решению. Они привыкли к тому, что учиться придется всю жизнь. Скажем, успешный бухгалтер в 40 лет прочитает случайно роман Достоевского и решит, что пойдет изучать русскую культуру. Это нормальный процесс.
— Почему же Кембридж, Сорбонна, Парижский институт политических наук и т.д. отказались участвовать в Болонском процессе?
— Такие элитные вузы могут себе позволить оставаться несколько в стороне от преобразований. Потому что никому не надо доказывать, по крайней мере, на сегодняшний момент, что специалисты, которых там готовят, — со знаком качества. Но при всем при этом для тех вузов, которые включены в процесс массового высшего образования, мы создаем правила, которые вырабатываются 47 государствами. Да, мы оправданно бережно относимся к своим обычаям, пытаемся противостоять негативным последствиям глобализации. Но не надо зарастать мхом. Сколько бы мы ни говорили, что был хороший советский мотор, но сколько же можно?! Может, в ракете он хороший, а в «Жигулях» не очень. И чтобы наш МАЗ купили в Европе, мы обязаны поставить мотор европейского стандарта. Мы должны не прятаться за свою уникальность, а включаться в мировые процессы, другое дело — что вдумчиво и последовательно.
