В обострении арабо-израильского конфликта, несомненно, много следов — исторических, религиозных, ментальных, геополитических… Но, как мне кажется, не стоит сбрасывать со счетов социально-экономический фактор. Собственно говоря, в какой-то степени взрыв насилия на Ближнем Востоке является предупреждением. Ведь волна ярости может распространиться пожаром по глобальному пространству. ООН и другие международные организации последние лет десять с четкими статистическими доказательствами выделяют риск неравенства между регионами как один из самых значимых вызовов эпохи. И ситуация на Ближнем Востоке продемонстрировала, что проблема из гуманитарной и социальной очень быстро может трансформироваться в террористическую и военную. «Отверженные» — прекрасная социальная база, впитывающая губкой любые радикальные учения и концепции. Так было исторически. Другой вопрос, что до определенного времени эта парадигма проявлялась на национальном уровне. Но глобальный мир поднял проблему на новый уровень — региональный и, по сути дела, планетарный. И драматичнее всего эта история развивается на Ближнем Востоке, так как там слишком близко, иногда по разные стороны одного забора, существуют два мира с разными возможностями, благосостоянием и уровнем жизни. Это объективная картина. Но, к сожалению, мировое сообщество еще даже близко не подошло к решению этой проблемы. А она грозит немалыми катаклизмами и угрозами человеческой цивилизации, по моему убеждению.
Неравенство и имущественное расслоение, можно сказать, тренд XXI века. И большинство стран динамично движется по этому треку. Многие уже прошли ту точку, когда социальная справедливость трансформируется в уличные протесты, дрейфуя от экономических требований к политическим. И тут на сцену выходят популисты всех мастей и цветов: от крайне правых до крайне левых и «зеленых». В Европе это явление в политической жизни уже стало четкой тенденцией. Да и в целом многие общества убедительно втягиваются в омут различных концептуальных (иногда глубоко псевдонаучных) политических течений со знаком «ультра». Таковые существовали всегда. И всегда существовать будут. Вопрос только в другом: сколько они могут навербовать сторонников? Сегодня радикализм, прямо скажем, в тренде. И привлекает массы своей простотой: весь клубок накопившихся диспропорций можно разрубить одним резким и волевым решением. Прямо скажем, революционные подходы. Эта трансформация общества очень беспокоит западную политическую элиту и истеблишмент. И на национальном уровне управленцы, так сказать, традиционных, классических взглядов разными ухищрениями стараются оттянуть социальный взрыв. Правда, чаще всего используется инструмент залить все социальные перекосы деньгами — эмиссионными или долговыми, чтобы продержаться в период очередной электоральной компании. В какую сторону заведет стратегия тушения пожара бензином? Ответ почти очевиден. Хотя и не очень хочется его озвучивать.
Но убежден, что на национальном уровне страны как-то смогут выплыть. Возможно, через какие-то потрясения, уличные протесты, вакханалию со сменой правительств. Собственно говоря, во многих странах мы уже наблюдаем этот процесс, когда кабинеты формируются из коалиций. Однако кроме национальных вызовов неравенства существует аналогичная проблема мирового масштаба. Сейчас мы наблюдаем парадокс, когда глобальное партнерство и сотрудничество в науке, технологиях, безопасности в широком понимании этого слова трещит по швам. И мир фрагментируется ровно в тех вопросах, которые приносили пользу и ощутимую выгоду от глобализации. Другое дело, насколько справедливым являлось распределение добавочной стоимости между регионами. Но она, по крайней мере, была. И сейчас снижается. А вот вызовы и угрозы так и остались в значительной части глобальными. Более того, они не только не уходят на региональный уровень, но еще больше консолидируются в мировом масштабе.
И неравенство — один из значимых вызовов. Те же миграционные кризисы являются следствием расслоения планеты по качеству жизни. На Ближнем Востоке это чувствуется более ярко, чем в Европе или США, так как в одном регионе контрасты, глубокие и разительные, существуют бок о бок. Палестина и Израиль — это два разных мира. Можно долго рассуждать о вековых причинах, почему так получилось. Историческая философия — интересное направление в науке. Но беда, когда ею начинают заниматься не только ученые, но и политики. Последним логично было бы работать с фактом. А он таков, что рядом соседствуют процветание и нищета. Причины этого — отдельная история. Но есть ситуация, как говорится, на земле. И эту проблему надо не только изучать, но и решать.
Если в том же секторе Газа значительная часть населения — молодежь, а безработица составляет около 70 процентов и рядом, в нескольких километрах, есть вполне процветающие кибуцы — конфликт неизбежен. Он предопределен. Неизвестными остаются только масштаб и время. Договоренности в Осло о создании Палестины, заключенные еще в 1994 году, на тот момент казались неплохой развязкой конфликта между арабами и израильтянами. И решение было ратифицировано и поддержано великими державами. Но ключевой вопрос так и не был решен: экономическая составляющая региона. Запад попытался весь клубок проблем залить деньгами. Весьма бесконтрольно, потому что из многомиллиардных сумм на экономику пошли крохи. По крайней мере, судя по результатам. Зато упорно внедрялись демократические принципы. И чем они закончились? Победой на выборах ХАМАС в 2006 году, дестабилизацией хрупкой политической системы в Палестине? А потом санкциями того же Запада, которые только усилили радикальные воззрения в регионе. И заложили фундамент длительной конфронтации, которая в итоге вылилась в горячую фазу. Трагичную, полную драматизма. Но, по сути, бесполезную. Ибо проблема неравенства не имеет военного решения.
Кровавые события на Ближнем Востоке, по идее, должны стать триггером для перезагрузки международных отношений. Искра из Газы может распространиться по всему миру. Нищают Африка, некоторые страны Азии. В европейской экономике дела обстоят тоже не очень благостно.Но разрыв с беднейшими регионами все равно продолжает увеличиваться. Конечно, ЕС, а тем более США вроде бы находятся далеко от эпицентров нищеты. Но при глобальных взаимосвязях в тех же сырьевых секторах глобальное расслоение может сказаться (и уже сказывается) на всем мировом пространстве. К сожалению, западный мир пока только выражает озабоченность расцветом радикализма. Впрочем, он это делает уже больше десятилетия. Красноречиво, но бесполезно с практической точки зрения. И даже не пытается нивелировать риски и угрозы. Не только для слабых регионов, но и для себя. Странная позиция, слабая политика. Действительно, как любят сегодня повторять в экспертных кругах, Черчилля Западу не хватает.
volchkov@sb.by
