Лезвие ножа в “Войцеке” в своем буквальном смысле так и не появляется.В спектакле — эксцентричные костюмы, живая музыка и довольно нервное исполнение (это касается как актеров, так и музыкантов). Фонтан фантазии Дивакова неисчерпаем, однако насколько он способен сильно заворожить и очаровать поклонников его стиля, настолько может и оттолкнуть неподготовленного зрителя. Не скажу, что нынешний “Войцек” в Купаловском для знатоков или идейных “театральных крыс”, но, скорее, рассчитан на зрителя, тяготеющего к смешению жанров и эксперименту.
Кстати, давненько у нас не было экспериментов как таковых. И вот когда он случился, почему-то тянет обойти его стороной. Себя к поклонникам этого “Войцека” не отнесу. Хотя до этого каждая встреча с творчеством Дивакова в театре была, по крайней мере, интересной. Юрий играет главную роль в популярном спектакле Могилевского областного театра кукол “Гамлет”, который получил несколько театральных премий и признание критики. Поставил в Гомельском областном театре кукол спектакль “FABLE” по басням Лафонтена, и эта постановка принимала участие в IX Международном фестивале театров кукол, проходившем в Минске. Выпустил премьеру “Плих и Плюх” в этом же театре. Разносторонний и яркий талант нельзя не отметить. Однако в руках этого таланта сама драматургическая история о простом, забитом жизнью немецком солдате, убившем из ревности жену, отошла куда-то на второй, если не третий план. А на первый вышли пластика талантливых актеров Светланы Аникей, Романа Подоляко, Александра Молчанова, их разнообразные крики и всхлипы.
“Войцек” предельно эмоционален, но, когда весь спектакль проходит на такой взвинченной волне, как-то перестаешь реагировать на все эмоции. Эта ироническая игра в немецкий экспрессионизм, треш, бульварщину не вызывает сильных эмоций. Лезвие ножа в руках Войцека, которым так хладнокровно упивался в одноименном финале фильма Вернера Херцога выдающийся актер Клаус Кински, в своем буквальном смысле тут так и не появляется.
В премьере театра кукол “Пансион Belvedere” от молодого итальянского режиссера Маттео Спьяцци, до этого выпустившего в театре имени М. Горького две комедии — “Трактирщица” и Viva commedia!, любви к человеку больше. Вообще, этого итальянца-бородача полюбили наши актеры, сердобольные дамы из литературных частей. Мне же его режиссура часто казалась умелой игрой на теме итальянского колорита, особенностей комедии дель арте.
В спектакле “Пансион Belvedere” актеры рассказали о старости, не скатившись в пошлость.“Пансион Belvedere” — зрительский лиричный спектакль, в котором режиссер позволил себе наконец быть сентиментальным. Актеры театра кукол играют спектакль в масках: действие разворачивается в доме престарелых и художник театра лауреат Национальной театральной премии и премии “Золотая маска” Татьяна Нерсисян не поскупилась на морщины.
Однако режиссер и его актеры прошли по лезвию ножа: рассказали о старости, не скатившись в пошлость. За исключением нескольких притянутых за уши гэгов, явно рассчитанных на нетребовательного зрителя, эта горькая комедия существует на территории хорошего вкуса. Тут можно вспомнить фильм другого итальянского режиссера Марко Феррери “Дом улыбок” о стариках. Героиню Ингрид Тулин там тоже просят подписать некий документ. В картине Феррери детки и внуки тоже навещают героиню только для того, чтобы она подписала нужные бумаги.
Это тихая история об одиночестве. Здесь почти интимная атмосфера в отличие от многих последних шумных и музыкально насыщенных премьер театра кукол от его главного режиссера Алексея Лелявского. В “Пансионе Belvedere” в основном старые добрые европейские хиты из радиоэфира. Утешение всем страждущим душам.
Подкупает и то, что у режиссера Спьяцци нет цели высмеять старость или показать ее немощь. Зритель ассоциирует себя с героями, а это возникает только в хорошо рассказанных историях. Возникает и неизбежная мысль: “А как я встречу старость? Готов ли я к ней?” В спектакле незримо присутствует мотив смерти, тут витает ее дух, но конкретно проявляется он только в одной сцене и демонстративно не связан с кем-нибудь из центральных персонажей...
Два совершенно разных по своему эстетическому наполнению, месседжу и решениям спектакля. Они существуют на разных полюсах, но оба призывают к поиску нового языка. У каждого своя палитра чувств, эмоций, ироничная философия и адресаты всего этого добра.
