В поисках самих себя
Из России в «СБ» пришло письмо от Ольги Горяевой: «В моей родной Беларуси живет сестра, если это можно назвать жизнью. Она инвалид по слуху, сын — глухонемой. Он издевается над ней, выгоняет из квартиры, Лиза ходит вся синяя от побоев, ночует где придется. Она просила помощи у меня, но что я могу? Я старый больной человек, к ней приехать не получается — здоровье не позволяет. И в материальном плане помочь никак не в состоянии — сама живу на пенсию. Душа разрывается на части, боюсь за ее жизнь, ведь сын хочет просто продать квартиру, чтобы пропить вырученные деньги».
Схожая ситуация и у 82–летней борисовчанки Нины Петровны. «Пишу в надежде, что кто–нибудь сможет помочь моему горю. Мой внук Сергей — хронический алкоголик. Пьет много лет. Его пьянки стали настоящим бедствием. Он в запое по 10 дней, почти не встает с постели. А поднимается только для того, чтобы сделать запас алкоголя. Деньги, заработанные урывками, все пропивает. А потом требует мою пенсию. Я почти не сплю, слежу, чтобы внук не сжег дом, заснув с сигаретой. Он был уже и в Новинках неоднократно, но ничего не помогает. Хотя от природы не драчун, спокойный и трудолюбивый».
К сожалению, подобных писем хватит на множество газетных полос. Вот и Нина Петровна просит дельного совета: как ей справиться с этой незаслуженной бедой. Выбор в таких ситуациях невелик, а по большому счету, и вовсе один: лечебно–трудовой профилакторий. Особенно когда сам человек категорически отказывается от попыток избавиться от губительной страсти. Да беда в том, что сотрудникам милиции известно очень много ситуаций, когда доведенная до отчаяния жена или мать дебошира пишет заявление на него, а назавтра приходит и с опущенными глазами умоляет не давать бумаге ход. Почему? Иногда потому, что муж обязан заплатить штраф. Хорошо если он кое–что зарабатывает. А если нет? Пострадает семейный бюджет. А еще ведь и жалко его самого! Измученная, но любящая душа матери, бабушки до конца верит в то, что ее Васенька или Петенька все–таки хороший парень. Как–нибудь, потихонечку, все исправится. А помощь уже нужна не только забывшему под пеленой алкоголя о родственных чувствах сыну или мужу. Помощь нужна его родным, и особенно детям. Чтобы имена слишком великодушной мамы или жены не появились в очередной милицейской сводке о жертвах домашнего насилия. Для этого необходимо действовать. И действовать решительно. Нина Петровна, к примеру, написала заявление начальнику милиции с просьбой определить внука в ЛТП, но... «Одумалась, а вдруг есть другая возможность ему помочь?». Похоже, что нет.
Дело хлопотное
Но, даже решившись на такой непростой шаг, нужно понимать: отправить алкоголика и дебошира в ЛТП не так-то и просто. Самая сложная и хлопотная часть работы достается участковому милиционеру. В управлении профилактики Министерства внутренних дел обрисовали всю эту многоэтапную схему. Судите сами: для начала сильно пьющего человека нужно поставить на учет к районному наркологу. Для того чтобы отправиться в ЛТП, в багаже потенциального «клиента» должны быть как минимум два официальных предупреждения о возможной изоляции и три совершенных административных правонарушения: допустим, нахождение в нетрезвом состоянии в общественном месте, на лавочке у подъезда или возле излюбленного винно–водочного магазина. Прибавьте к этому экспертизу на годность пребывания в ЛТП, запросы в туберкулезный, онкологический, психиатрический, кожно–венерологический диспансеры, развернутую справку из наркодиспансера, флюорографию, анализы... И всем занимается участковый милиционер. Ему приходится нерадивых товарищей, что называется, за ручку водить. А анализы и справки имеют свой срок действия. Истек срок — и снова по кругу. Затем еще один этап: уже после рассмотрения дела в суде собирается дело на ЛТП, и снова бумаги, бумаги... Проще в космос отправить, горько шутят милиционеры. К тому же среди хронических любителей горячительных напитков достаточно тех, кто возвращается в ЛТП снова и снова. Ведь все равно без желания самого человека избавиться от вредной привычки ни один врач не поможет. Разве что пребывание алкоголика в ЛТП даст передышку его родным.
Надо бороться!
Пьющие женщины — разговор особый. Письмо Екатерины Павловны исполнено безысходностью и горечью. Ее дочь находится на диспансерном учете с 1988 года. «С седьмого класса меня вызывали в школу, учителя жаловались, что девочка пьет, курит с ребятами на переменах. Потом ее привлекали к административной ответственности, затем — логичный исход: принудительная изоляция в ЛТП. Но и после возвращения оттуда ничего не изменилось. Пока я лежала в больнице, ее «друзья» выкрали из дому и пропили все: белье, одеяла, посуду, часы, библиотеку. Я в пустой квартире с выбитыми окнами и дверью. Недавно дочка пришла ко мне переодеться да поесть, побитая. Потом заявила, что будет жить у меня. Я ответила: пожалуйста, живи, только работай и не приходи пьяной. Так она на меня с ножом бросилась. Пришлось вызывать милицию, пока родная дочь громила квартиру. Я сижу, закрывшись на ключ, и думаю о самом страшном выходе. Только он мне, похоже, и остался...»
Екатерину Павловну понять можно. Специалисты давно заметили: постоянное состояние стресса, напряжения в ожидании очередного запоя и всех связанных с этим кошмаров выливаются в депрессии, неврозы, гипертоническую болезнь и язву желудка. Люди зачастую винят себя в том, что не в состоянии помочь близкому человеку выбраться из омута пьянки, и как результат — занижение собственной самооценки. И что самое страшное, тоже начинают прикладываться к бутылке... Поэтому стоит обратиться к врачам и совместными усилиями, в том числе и с помощью психотерапии, попробовать преодолеть беду. Но это касается случаев «попроще».
Да, некоторые «пропащие» находят в себе силы отказаться от вредных привычек. Кому–то в этом помогают доктора, кого–то образумит серьезная болезнь вроде инсульта или инфаркта. Ну а кто–то испугается реальной перспективы лишиться своих собственных детей. И тогда красный знак «стоп алкоголю» меняет жизнь к лучшему. Хотелось бы верить, что навсегда. Петр Владимирович тоже столкнулся с ситуацией, с которой мириться не было сил. «Познакомились мы с Таней лет 17 назад. У нас две девочки, старшей — 16, младшей — 6. Я их растил и воспитывал сам, как мог. Это было нелегко, да к тому же почти ежедневные сражения с пьяной женой. Терпел, сколько хватало сил, но потом поднял школу, сельсовет, Тане засветило лишение родительских прав. Подействовало, она закодировалась, не пьет почти три года. За детьми присматривает. Что говорить о моем здоровье? За годы непрерывных стрессов сорвана нервная система, нарушен сон, чувствую боли в сердце, раздражительность. Я просто морально износился от этих ударов судьбы, что греха таить, появлялись даже мысли о суициде. Лечился от депрессии, спасибо врачам, помогли. Но работать могу только часа три–четыре, потом усталость, сердечные и головные боли. Алкогольные войны даром не прошли. Фактически сейчас живем вчетвером на мою зарплату сторожа, а у дочек ослаблен иммунитет. Хотел бы переучиться, хотя уже и 55 лет, но болезнь не дает заработать денег на повторное образование. И пообщаться здесь мне просто не с кем... Алкоголизм, даже тот, с которым можно справиться, все равно оставляет неизлечимые шрамы на судьбах всех, кому не посчастливилось оказаться рядом. Но бороться все равно надо!»
(Все имена авторов писем по этическим соображениям изменены.)
Справка «СБ»
В 2008 году в лечебно–трудовые профилактории было изолировано 4.399 человек, из них 795 женщин. На всех видах наркоучета в 2006 году находилось 269 тысяч человек, в 2007–м — 278 тысяч, за 6 месяцев 2008 года — 280 тысяч человек. На 1 октября 2008 года на наркологическом учете в стране состоит 282.776 человек, из них 48.824 — женщины.
Рисунок Олега КАРПОВИЧА, "СБ".
