Одной из первых вещей, которую Святослав Николаевич Лис принес в свой рабочий кабинет, став в 1994 году заместителем командира 28-го армейского корпуса белорусских Вооруженных сил, был видавший виды томик поэмы Якуба Коласа «Новая зямля». Эта книга к тому времени стала его талисманом.
В 1987-м из Афганистана он послал письмо в далекий белорусский город Новогрудок с вложенной в конверт фотографией. На ней молодой подполковник впервые снялся с только что полученным за боевые заслуги орденом Красной Звезды. А в письме попросил маму выслать в Афган поэму Коласа. В госпитале, где офицер лечился в то время, особенно остро чувствовалась тоска по Родине, по близкому, родному белорусскому слову.
С тех пор с томиком «Новай зямлi» Святослав Николаевич неразлучен. Он прошел с ним по пыльным дорогам чужой страны, вернулся в Беларусь.
«Новая зямля» и теперь на рабочем столе Святослава Лиса – в кабинете главного советника председателя Гродненского облисполкома. Здесь же – другие книги, альбомы, газеты, так или иначе связанные с разными периодами его жизни. После увольнения в запас Святослав Николаевич на протяжении двух созывов был членом Совета Республики Национального собрания Республики Беларусь. Занимался вопросами национальной безопасности, был заместителем председателя комиссии Межпарламентской ассамблеи государств — участников СНГ, а впоследствии Договора о коллективной безопасности.
И все же большая часть этих изданий посвящена афганской войне – тому самому месту и времени, где закалялся характер, в буквальном смысле проверялись в боях главные человеческие качества, которым он остался верен на протяжении всех последующих лет.
— Глядя на вас, не сразу скажешь, что вы – человек военный. Скорее, очень мирный, выдержанный, во многом творческий. И тем не менее за плечами не просто многолетняя служба в армии, а настоящее боевое прошлое. В свое время вы без сомнений решили стать офицером?
— Я родился и вырос на Новогрудчине, в очень поэтических, удивительной красоты местах, воспетых Адамом Мицкевичем. Умение видеть прекрасное с детства прививали и мама – учительница литературы, и отец – он работал лесником в Свитязянском лесничестве. Но я всегда мечтал стать военным. И хотя в 1968 году поступил на геолого-географический факультет Белорусского государственного университета, надежда связать свою жизнь с армией не оставляла.
Так и вышло. Закончив военную кафедру, получил звание лейтенанта и стал командиром взвода танкового полка. Вскоре был избран секретарем комитета комсомола.
Продолжая учебу, закончил Военно-политическую академию имени Ленина в Москве. Затем служил заместителем командира полка по политчасти в знаменитой Донецкой мотострелковой дивизии в Бресте.
В начале восьмидесятых отправили служить в Гродно – заместителем начальника политотдела 6-й гвардейской танковой дивизии. Из Гродно в 1986-м направили в Афганистан.
— Где воевала ваша дивизия?
— Воевать довелось немало. Прежде всего это постоянные боевые действия. Нам была поручена охрана режимных зон в Кабуле, аэродрома Баграм, «трубы» — топливопровода, проложенного из СССР через горы и известный туннель Саланг – единственный путь, связывающий нашу Среднюю Азию с Кабулом, 350-километровой дороги на Джелалабад. Дивизия насчитывала около трехсот гарнизонов, точнее говоря, застав, на каждой из которых служили по два десятка человек. Выставлялись и выносные посты на дороге, по которой непрерывным потоком двигались автоколонны из Союза. Они везли боеприпасы, продукты, одежду. Эти посты всегда находились под угрозой – покушений на необходимые армии грузы было предостаточно.
— На афганской войне вы были политработником. В чем заключалась ваша роль?
— Нашей дивизии приходилось очень непросто. Всем, от простого солдата до генерала, случалось находиться на грани между жизнью и смертью: война есть война. Политработники не были исключением в этом ряду. Четко помню один эпизод. Горная дорога, покрытая мокрой грязью. Дождь. На дороге стоит БТР. А под ним лицом вниз лежим мы – семь офицеров. По машине из придорожной «зеленки» и откуда-то сверху, с гор бьют автоматы и пулеметы. Из-за нелетной погоды вертолеты к нам на подмогу подлететь не могут. И мы лежим так четыре часа кряду, пока не приходит подкрепление по дороге.
Не стоит думать, что политработники были белой костью, что им не грозила опасность. Нам нужно было не только воспитывать собственную стойкость, но и поддерживать боевой дух у солдат, офицеров. Поверьте, в том, что основная масса военных отличалась мужеством и высокой нравственностью, велика заслуга политработников.
Нашей задачей была поддержка политико-морального состояния людей. Чтобы солдаты не «расклеились», не потеряли веру в себя, политработники часто участвовали в боевых действиях, подавая личные примеры, приезжали в гарнизоны за сотни километров от Баграма по смертельно опасным дорогам. Заботились, чтобы на самых отдаленных заставах солдаты и офицеры были накормлены, имели радио или телевизор, получали газеты, письма от друзей и родных.
И я не засиживался на месте. Выезжал в горячие точки, проверял работу партийных и комсомольских организаций, обучил многих политработников, прибывших на замену.
— А у вас были учителя на этой войне?
— Были, и самые настоящие. Еще в Гродно судьба свела с генералом Борисом Громовым. Именно он командовал 28-й армией, направлял меня в Афганистан. И уже перед самым моим отъездом выхлопотал нашей семье квартиру. Буквально в последние дни мы завезли туда вещи, расставляли которые уже без меня.
А спустя восемь месяцев генерал Громов возглавил 40-ю армию в Афганистане и был ее командующим до конца войны. С его приходом число потерь резко сократилось. Перед каждой операцией командующий спрашивал: «Будут ли потери? Как можно их избежать?» Понятие «победа любой ценой» Громов перечеркнул бесповоротно.
Фронтовая жизнь свела и с другим знаменитым генералом – Русланом Аушевым. В ту пору он был майором, служил в нашей дивизии. Отчаянно смелый человек. В боевых действиях не раз видел, как его БТР, обгоняя колонну, лихо съезжал на обочину. А ведь в Афгане все знали – обочина может быть начинена минами.
С глубоким уважением вспоминаю своих боевых товарищей: командира дивизии Виктора Барынькина – впоследствии генерал-полковника, доктора военных наук, Владимира Рузляева, также ставшего генерал-полковником, земляка Валентина Ситника, кавалера трех боевых орденов Александра Романика – боевого и отважного секретаря партийной комиссии дивизии, комсомольского вожака Олега Можейко и многих, многих других.
С гордостью вспоминаю имена Героев Советского Союза, воспитанных в нашей дивизии: Николая Афиногенова, Руслана Аушева, Евгения Высоцкого, Валерия Гринчака, Николая Кремениша, Бориса Соколова, Андрея Шахворостова, Юрия Шикова. Да и Герой Советского Союза Борис Всеволодович Громов в 1980—1982 годах служил начальником штаба нашего мотострелкового соединения.
— А ваши награды – орден Красной Звезды и афганский орден Красного Знамени — получены за что?
— Орден Красной Звезды – за участие в боевой операции на юге Афганистана, в районе Паначинарского выступа. По этой самой короткой дороге из Пакистана непрерывным потоком шли грузы с боеприпасами для мятежников. В ходе операции были задержаны десятки караванов, уничтожен целый арсенал вражеского вооружения.
Орден Красного Знамени – одна из высших наград Афганистана – за то, что без потерь вывели мотострелковый полк из Панджшерского ущелья.
— Люди приходят с войны, но война, очевидно, никогда не уходит из побывавших на ней людей. Что осталось в душе спустя два десятилетия?
— Двадцать два года прошло с тех пор, как последний советский солдат ушел из Афганистана. Глубоко убежден: каждый унес свою боль и свои раны. Добрых войн не бывает. Это всегда кровь, слезы, страдания, смерть…
К сожалению, гибнут те, кто воюет, а не те, кто развязывает конфликт. Но я и мои боевые товарищи уверены: наше присутствие там было необходимо. Мы выполняли условия договора между двумя государствами, защищали южные рубежи Родины, не допускали проникновения наркотиков, трафик которых в Европу с тех пор возрос в сотни раз. Это было начало борьбы с терроризмом, необходимость которой признают сегодня во всем мире.
В отличие от тех, кто находится там сейчас, мы не только воевали, но и строили дороги, больницы, школы, электростанции. Мой родной, подчиненный мне агитотряд ежедневно развозил по кишлакам гуманитарную помощь – продукты, обувь, товары первой необходимости. Военные медики оказывали помощь населению.
Думаю, что простой афганский народ все это помнит. Остальное рассудит история…
