Почти 150 лет назад в Великобритании родился человек, положивший начало легенде о проклятии фараонов, — лорд Джордж Эдвард Стэнхоуп Молино Герберт, 5-й граф Карнарвон. Его неуемная тяга к изучению египетских древностей, помноженная на большие деньги, дала миру одновременно и величайшее открытие, и величайшую тайну. Интересно, что до его внезапной и загадочной смерти никакого понятия о проклятии фараонов даже в самом Египте вовсе не существовало. Прежде жители этой страны не отличались особым почтением к могилам предков. Учитывая, в каком состоянии находилось большинство погребений фараонов и их приближенных к началу активных раскопок — к XIX веку, сомневаться в этом не приходится. Конечно, большой вклад в формирование зловещей легенды внесли вездесущие журналисты. Но упрекать их в безудержном раздувании сенсации сложно, поскольку пищи для разгула фантазии было предостаточно.
Два предупреждения
Все началось в 1922 году, когда была найдена усыпальница юного фараона Тутанхамона. Сами раскопки прошли хорошо, но через три недели по их окончании началась череда смертей. Первым умер лорд Карнарвон, финансировавший всю экспедицию. Уже тогда его кончина показалась странной, хотя по официальной версии причиной смерти стал укус малярийного комара. Однако когда вслед за лордом этот мир покинули еще несколько членов экспедиции, о проклятии заговорили всерьез.
Оставшийся в живых археолог Говард Картер, участвовавший в роковых раскопках, до конца жизни не понимал, почему судьба оказалась благосклонна к нему. Он вспоминал, что с самого начала участников экспедиции как будто кто-то предупреждал об опасности.
Когда Картер обнаружил гробницу, лорд Карнарвон находился в Великобритании. Получив телеграмму, он в тот же день отправился в путь и через две недели прибыл на место раскопок. Находка оказалась поистине сенсационной: все печати склепа были в полном порядке, и это означало, что грабители до него не добрались.
Проходя коридорами, минуя камеру за камерой, Карнарвон и все, кто шел с ним, буквально на каждом шагу натыкались на сокровища. Ослепленные их блеском, они не увидели того, что сразу заметил Картер — неброскую глиняную табличку с краткой иероглифической надписью: “Вилы смерти пронзят того, кто нарушит покой фараона”. Будучи ученым, он не испугался. Однако суеверия могли загубить раскопки, не имевшие аналогов в мире. По его негласному распоряжению дощечку не включили в инвентарный список находок. Впрочем, впоследствии нашелся еще один предупреждающий артефакт. В день, когда в каирской гостинице умер лорд Карнарвон — первая жертва проклятия, извлеченная из гробницы мумия уже находилась в здешнем музее. Когда с нее частично сняли покров, обнаружился странный амулет с начертанными на его тыльной стороне иероглифами: “Я тот, кто зовом пустыни обращает в бегство осквернителей могил. Я тот, кто стоит на страже гробницы Тутанхамона”.
“Я услышал зов, он влечет меня”
Надо сказать, что, несмотря на эйфорию на пороге грандиозного открытия, участники раскопок с самого начала чувствовали непонятную тревогу. “Похоже, никому не хотелось ломать печати: едва отворились двери, мы почувствовали себя там непрошеными гостями”, — вспоминал Картер. Скорее всего, под этим “мы” он имел в виду Карнарвона: проведя всего несколько дней в Луксоре, лорд внезапно отбыл в Каир. Стремительность его отъезда походила на панику: человека, который раньше буквально бредил раскопками, почему-то явно тяготило близкое соседство с гробницей. Он уехал, даже не дождавшись, пожалуй, самого важного для себя момента — составления перечня найденных сокровищ. А затем из Каира в Луксор пришли дурные вести: Карнарвон прикован к постели загадочной болезнью.
Осталось свидетельство сына лорда, приехавшего в Каир из Индии, чтобы провести отпуск с отцом. За завтраком Карнарвон почувствовал легкое недомогание. Небольшая поначалу температура вдруг резко подскочила, жар сопровождался сильным ознобом. За считаные минуты до кончины у Карнарвона начался бред, он то и дело вспоминал имя Тутанхамона — казалось, умирающий ведет понятный лишь ему и его собеседнику разговор. Но в последние мгновения жизни к лорду вернулось сознание, и обращаясь к жене, он сказал: “Ну вот, все, наконец, завершилось. Я услышал зов, он влечет меня”. Это была его последняя фраза.
Новые жертвы
Спустя несколько месяцев скончался еще один участник вскрытия могилы Тутанхамона — археолог Артур Мейс, помогавший Картеру сдвигать последний камень, который заслонял вход в главную камеру. Мейс стал жаловаться на необычайную усталость. Все чаще у него начинались тяжелейшие приступы слабости, апатии и тоски. В конце концов он потерял сознание, которое к нему так и не вернулось. Скончался Мейс в “Континентале” — том же каирском отеле, где провел свои последние дни лорд Карнарвон.
Затем наступил черед рентгенолога Арчибальда Дугласа Рида. Ему доверили разрезать бинты, стягивавшие мумию Тутанхамона, он же делал и рентгеноскопию. Едва ступив на родную землю Великобритании, Дуглас Рид почувствовал те же симптомы, что и лорд Карнарвон, и вскоре умер.
Версия Конан Дойля
В считаные годы умерли двадцать два человека: кто-то из них побывал в склепе Тутанхамона, другим довелось исследовать его мумию. Всякий раз кончина была скоротечной и непредсказуемой. Интересно, что версии о реальном существовании проклятия придерживался даже сторонник трезвого взгляда на мир, известный писатель сэр Артур Конан Дойль. Он даже предположил, что смерть лорда Карнарвона была вызвана некими “элементалями”, созданными жрецами Тутанхамона, чтобы охранять царскую гробницу. И это еще больше подогрело интерес к загадочной теме в средствах массовой информации.
Впрочем, нельзя не заметить, что данное создателем Шерлока Холмса объяснение было достаточно гибким и при желании могло уложиться как в научную, так и в мистическую версии случившегося.
Всему виной грибок?
Через тридцать пять лет после загадочной смерти Карнарвона, когда ажиотаж слегка схлынул, некий врач из южноафриканского города Порт-Элизабет по имени Джоффри Дин обнаружил, что симптомы болезни, от которой скончался лорд, весьма напоминают “пещерную болезнь”, уже известную медикам. Ее разносят микроскопические грибки, обитающие в организме животных, чаще всего летучих мышей, в органических отбросах и пыли. Чего-чего, а уж этого добра в могилах египетских фараонов было предостаточно.
Факты — упрямая вещь
На данный момент есть три основные версии: на людей могли оказывать воздействие яды, заложенные в саркофаг еще при захоронении; радиоактивные элементы, находящиеся в могиле; грибок, живущий в могильной плесени. К тому же, как отмечают противники мистической версии, фактически средний возраст шести из двенадцати ученых, принимавших участие во вскрытии гробницы, составлял 74,4 года. А смерть престарелых людей не представляет собой ничего удивительного.
Основание усомниться в существовании проклятия фараонов дает и неоспоримый факт: Говард Картер, который, казалось бы, первым должен был пасть его жертвой, умер спустя 16 лет после вскрытия гробницы, в 1939 году, в возрасте 64 лет. А дочь Карнарвона леди Эвелин, несмотря на то что спускалась в гробницу и присутствовала при вскрытии саркофага Тутанхамона, спокойно прожила 79 лет.
Наконец, египтологи обращают внимание на то, что в египетской религиозной практике не было даже такого понятия, как “проклятие”, а великое множество людей, занимавшихся вскрытием гробниц помимо захоронения Тутанхамона (всего было обнаружено порядка 800 мумий), не испытывали в связи с этим никаких проблем мистического характера. Тут уж, как говорится, хотите верьте — хотите нет.
Лиза ЯЦКОВА
