Житель Слуцка собрал 479 утюгов доэлектрической эры
— Неужели это и правда Лев Толстой? — спрашиваю я Леонида Вечера, рассматривая серию старинных польских утюгов из его коллекции. На их поддувалах — гравировка в виде лица с характерным крупным лбом и окладистой бородой.
— Он самый и есть, — отвечает Леонид Евгеньевич, который по части бороды и сам не сильно уступает классику. — После того как Толстого в 1901 году предали анафеме, утюги часто стали делать с его изображением на раскаленном месте, намекая на адское пламя.
А вот единственный в коллекции водяной утюг. Через отверстие сверху в него заливали кипяток.
— Почему на воде? Это утюг с английского военного корабля, а там углями пользоваться запрещалось из-за опасности пожара, — разъясняет Леонид Вечер.
На утюге действительно видны английские слова «Star» и «Iron», то есть «Звезда» и «Утюг». Пытаюсь разобрать длинные надписи помельче, но они так стерты, что глаз видит в каждой букве сразу несколько. Как на грех, для меня они все почему-то складываются в слово «Titanic», и в этом явно виноват Джеймс Кэмерон.
Есть любопытные экспонаты и белорусского происхождения. Мы подходим к ганцевичским утюгам. Уникальны они тем, что редки, в отличие от самых распространенных лидских.
— Год, который на них начертан, — 1948-й, а металл, из которого сделаны, — алюминий. Поэтому очень вероятно, что исходным материалом послужила обшивка сбитого самолета, — рассказывает коллекционер.
Среди разномастных металлических «агрегатов» бросается в глаза куча деревянных палок с ребристыми насечками. Оказывается, это рубель, он же скальник, — тоже аналог утюга, которым и сейчас кое-где пользуются в глубинке.
— Наматываем полотно на валик, а потом с нажимом проводим по нему ребристой поверхностью, — Леонид Евгеньевич словно работает рубанком, при этом раздается характерный тарахтящий звук. — Волокна ткани разминаются, делаются мягкими, и складки исчезают.
Самый старинный утюг из всей коллекции — 1827 года выпуска. Это видно по выгравированному штампу. Он, кстати, по классификации — утюг со вставкой, или, как принято говорить среди профессионалов, «с душой».
— «Душа» — металлический брусок с хорошей теплопроводностью. Его бросали, скажем, в костер, раскаляли и вставляли внутрь, а от него уже грелся весь утюг. Такие хорошо подходили для походов, денщики гладили ими одежду своих офицеров.
Вполне возможно, говорит Леонид Вечер, есть тут утюги и постарше, но проблема в том, что их возраст трудно установить. Это ведь не марки и не монеты, где обязательно есть даты.
— Жена привезла мне из Италии утюг, которому, как ей сказали, более 200 лет. Но даты на нем нет. Как проверить?
Самый тяжелый экспонат весит 9 килограммов. Скорее всего, им гладили очень толстые ткани и распрямляли застаревшие помятости. А самый маленький почти размером со спичечный коробок и применялся для кружевного белья.
Россия, Голландия, Украина, Германия, Молдова, Венгрия, Австрия, Литва… — читаю я на табличках под утюгами и удивляюсь широте географии… Но сам коллекционер настроен скромно:
— У меня здесь в основном наплитные, которые для нагрева ставили на специальную печь, духовые, в которые засыпали раскаленные угли, и со вставками, о которых я уже рассказал. А вот утюгов на газу и на спирту нет. Да и много еще всего сюда добавить можно. Были, например, даже специальные утюги для перчаток.
Каждую неделю Леонид Вечер дает объявления о покупке новых экспонатов в трех слуцких газетах. А еще ищет их во время поездок в Минск, Санкт-Петербург, Самару, Ялту, Одессу…
— А вот этот утюг, например, мне привезла дочь из Карелии. Она нашла его там на каком-то острове и везла на байдарке. Причем байдарка перевернулась, и она с этим рюкзаком чуть ко дну не пошла.
И вообще, забавных случаев в поисках происходило порядком. Недавно списался он с другим коллекционером, договорились, что тот принесет напоказ утюг, условились встретиться «на Центральном».
— В результате точно к назначенному времени мы и прибыли оба «на Центральный»: я — в Слуцке, а он — в Минске, — смеется Леонид.
Романтической истории, объясняющей, почему заинтересовался утюгами, у Леонида Евгеньевича нет. Просто лет 10 назад побывал в другом музее, где их насчитывалось 70 штук. Вот и загорелся: сможет ли больше?
— Не только я, многие случайно начинают собирать, — оправдывается Вечер. — Я из известных коллекционеров утюгов нашел Михаила Ширвиндта и Дмитрия Рогозина. Так вот у Рогозина история такая: давал интервью, и журналист спросил о его хобби. Тот не знал, что ответить, и ляпнул наугад: «Утюги собираю». Сказал и забыл, а на следующий день рождения все знакомые притащили ему по утюгу. И пошло-поехало.
Сегодня в коллекции жителя Слуцка 479 металлических утюгов. Правда, отреставрированных и выставленных на экспозицию лишь 187.
— Остальные ждут своего часа, — Леонид Евгеньевич распахивает шкаф, и я вижу в нем ряды ржавых металлических изделий вповалку одно на одном.
Не все, оказывается, просто. Утюги поступают в основном в плохом состоянии. Их надо долго обрабатывать наждаком, потом — уксусом и антикоррозийным составом.
Есть еще так называемый «эрмитажевский» способ: на сутки в 5-процентную ортофосфорную кислоту, а потом покрыть графитным порошком и лаком.
И самое любопытное: обладатель полутысячной коллекции утюгов, оцениваемой им самим минимум в 7 тысяч долларов, человек, потративший на их сбор 10 лет своей жизни, за все это время умудрился так ни разу ни один из них в деле не попробовать.
— Утюжить-то я умею и люблю. Даже кружевное платье на свадьбу дочери именно мне гладить доверили. Но только электрическим. А вот дедовским способом… Ну вот как-то не пришлось, — улыбается он и разводит руками…
Леонид Вечер работает учителем географии в кадетском училище.
Здесь же располагается и его мегаколлекция.
Лев Толстой не думал не гадал...
Водяной утюг с военного корабля.
Вот так гладят рубелем (он же — скальник, раскатка, пральник и т.д.)
Даже из утюга можно вынуть «душу».
Самый тяжелый экспонат, который весит 9 кг.
Самый маленький почти размером со спичечный коробок.
В эту тетрадь слутчанин заносит все, что узнает об утюгах.
Утюги сильно напоминают корабли. Эти — совсем как флотилия пароходов...
... а этот — ни дать ни взять благородный линкор.
В шкафу у Леонида Вечера отнюдь не скелеты.
Такие утюги из обшивки самолетов делала ганцевичская артель.
Этот экспонат привезен женой коллекционера из Италии.
Изделие со съемной ручкой.
«Дельфин».
