До последнего времени процесс ядерного разоружения считался исключительно делом США и СССР/России. Эти страны являлись главными геополитическими противниками, при этом их суммарные ядерные потенциалы составляли не менее 95 процентов мировых. Соответственно, участие других ядерных держав в разоруженческих процессах считалось бессмысленным.
Теперь, однако, ситуация заметно изменилась. Уровень геополитического противостояния США и России сильно понизился, еще сильнее сократились их ядерные арсеналы. Очередным сокращениям они подвергнутся по договору СНВ-3 (причем гораздо сильнее сокращаться придется американцам). Число ядерных держав увеличилось с пяти до, как минимум, девяти. И сейчас суммарный ядерный потенциал США и России составляет не 95 процентов и даже, наверное, не 80 процентов мирового. Поэтому любые следующие переговоры по ядерному разоружению ни Москва, ни Вашингтон вести в чисто двустороннем формате уже не хотят.
Ядерные арсеналы Великобритании и Франции невелики (по 300–400 зарядов), при этом полностью прозрачны (гораздо прозрачнее, чем даже российский и американский). Арсеналы Индии, Пакистана и Израиля совершенно непрозрачны, но, скорее всего, еще меньше (вряд ли больше 200 зарядов у каждой страны). Причем израильское ядерное оружие направлено исключительно на сдерживание исламских стран, а индийское и пакистанское – друг друга (индийское – еще и Китая). У КНДР имеется максимум несколько зарядов.
Наиболее загадочной величиной остается ядерный арсенал Китая. Руководство этой страны постоянно заявляет, что он очень невелик, поэтому ни о каком участии Китая в переговорах о его сокращении не может быть и речи. При этом всему миру прекрасно известны огромные экономические успехи Китая и не менее впечатляющий рост его военной мощи. Пекин вполне открыто демонстрирует все более новые и совершенные системы оружия, в том числе – ракетно-ядерные. И при этом по-прежнему ничего не сообщает о размерах и дислокации своего арсенала. А иностранные оценки его размеров расходятся от 250 до 20 или даже 40 тысяч ядерных зарядов! Поэтому верить китайцам на слово становится все сложнее, а желание вовлечь их в переговоры становится все сильнее.
Данной проблеме была посвящена конференция «Перспективы участия Китая в процессе сокращения и ограничения ядерных вооружений», состоявшаяся в ИМЭМО РАН. Организаторы конференции приглашали на нее представителей китайского посольства и китайских экспертов, но пришли лишь китайские журналисты, что было чрезвычайно показательно в контексте обсуждаемой проблемы.
Замдиректора ИМЭМО, известный китаевед Владимир Михеев в своем докладе подчеркнул, что легитимность нынешней китайской власти обеспечивается исключительно экономическим ростом страны и благосостояния ее граждан. Если с этим возникнут проблемы, то они будут и у самой КПК с сохранением власти. Данному обстоятельству подчинена вся внешняя политика КНР. Сейчас в руководстве Китая идет борьба по поводу того, как дальше вести себя стране на международной арене – всерьез предъявлять претензии на новую, гораздо большую, чем сейчас, роль в мировой политике и экономике, либо пока подождать (но именно пока). Россию же в Китае рассматривают как источник ресурсов, не более того. Даже как рынок сбыта своих товаров она Китаю интересна гораздо меньше, чем Запад.
Бывший командующий ракетными войсками стратегического назначения (РВСН) генерал-полковник Виктор Есин привел оценки размеров китайского ядерного арсенала. По его мнению, в НОАК имеется, как минимум, 850 развернутых ядерных зарядов (примерно по 400 на ракетах наземного базирования и в виде авиабомб, около 50 – на атомных подводных лодках). Однако это именно минимум, поскольку китайский ВПК мог произвести более 3,5 тысяч зарядов различного класса. Кроме того, в Китае имеется система подземных тоннелей, длина которых достигает 5 тысяч км, причем строила их «Вторая артиллерия» НОАК (китайское название РВСН). Что скрыто в этих тоннелях – можно лишь догадываться. Очень активно разрабатываются новые заряды и их носители. В целом китайский ядерный арсенал составляет, как минимум, 40–50 процентов от российского или американского, причем если два последних лишь сокращаются, то китайский – растет.
Говорилось на конференции и о том, что арсенал обычных вооружений растет в Китае так же быстро, как и ядерных. Например, по производству танков Китай превосходит сегодня все остальные страны мира вместе взятые.
Академик Алексей Арбатов рассмотрел отношения в треугольнике США – Россия – Китай. Он отметил, что Россия и Китай хотят добиться от США сокращения систем ПРО и обычных высокоточных вооружений. С другой стороны, Китай и США хотят, чтобы Россия сократила свое тактическое ядерное оружие. Арбатов отметил, что Китай требует от России и США дальнейшего ядерного разоружения, не только не присоединяясь к данному процессу, но по-прежнему ничего не сообщая о своем арсенале. По мнению академика, с политической точки зрения такая позиция все больше играет против Китая, вызывая рост недоверия к нему в мире.
Участники конференции активно обсуждали вопрос, как добиться участия Китая в процессе разоружения: путем давления или, наоборот, уступок? Или Китай сам это сделает, осознав себя ответственным членом мирового сообщества? Но решить этот вопрос за китайцев так и не удалось. А они, как было сказано выше, принять участие в мероприятии не посчитали нужным.
