На чемпионат мира по тяжелой атлетике в Алматы Андрей Арямнов не полетел из-за травмы

На чемпионат мира по тяжелой атлетике в Алматы Андрей Арямнов не полетел. Очередная травма лишила олимпийского чемпиона Пекина возможности принять активное участие в решении своей собственной судьбы: в Казахстане будут разыгрываться лицензии в олимпийский Рио–де–Жанейро. Не именные. Но представить чувства, с которыми Андрей выслушал вердикт врачей, все равно несложно. После апрельской «бронзы» на чемпионате Европы черная полоса в жизни штангиста, казалось, наконец закончилась. После почти шести лет барахтанья в море скандалов, нелепых травм и сыпавшихся со всех сторон обвинений в неспособности подкрепить делом свои амбициозные заявления Арямнов вышел на помост. И не просто вышел, а доказал, что стал другим, сохранив тем не менее достаточно сил для того, чтобы поднимать медальные веса. Оставалось зафиксировать это состояние, дожать на лицензионном чемпионате мира и готовиться к решающей битве за собственное будущее в Рио. И вот опять... У другого подобные удары судьбы запросто могли бы отбить желание появляться на пороге спортзала. Да и сам Андрей лет пять назад наверняка не сдерживал бы эмоций. Но сегодня он действительно другой. И это чувствуется даже в манере разговора, в котором Арямнов, сидя в своем дворе в старой части Борисова, раскладывает по полочкам прошлые и настоящие события своей богатой на взлеты и падения жизни.

— Представляешь, я эту ногу уже в шестой раз травмирую. В разных местах, но тенденция такова, что невольно начинаешь в судьбу верить. Причем на этот раз я такого поворота вообще не ждал: изменил систему подготовки, все шло хорошо, был уверен, что неудачи закончились. Сейчас, анализируя, прихожу к выводу, что банально перетренировался. Очень уж хотел доказать, что я вновь в обойме. На Европе ведь тоже выступал травмированным. Да, «бронзу» завоевал, но мог–то гораздо больший вес взять...

— Желание — хорошо. Но в итоге очередной важнейший старт приходится смотреть по телевизору. Смотришь, кстати?

— Я только Олимпиаду не смотрел. Тогда очень тяжело переживал, абстрагировался от всего. Обычно же за всем слежу очень внимательно. Момент–то сейчас действительно важный: лицензии разыгрываются. Если бы попал в такую ситуацию в начале карьеры — наверняка места бы себе не находил. А сейчас знаю, что в Беларуси больше меня все равно никто не поднимет, и я должен отслеживать ситуацию, чтобы представлять, на что способны остальные соперники.

— А не смущает, что в Рио, возможно, поедешь по лицензии, которую сейчас завоюет кто–то другой?

— На данный момент для большинства ребят в команде хотя бы один раз попасть на чемпионат мира — уже хорошо. Не говоря уже о медалях. Нет сейчас таких ярких лидеров, как раньше. Неплохие ребята появляются, но одному техники не хватает, другому — мозгов. Я имею в виду психологию и умение применять знания на практике.

— Мозги можно вставить на место?

— От человека зависит. Мне, например, повезло: нервы крепкие и на ошибках учиться умею. Иначе, наверное, давно закончил бы. А так переварил, учел опыт и на многие вещи теперь смотрю философски. Да, наверное, мог выиграть больше, больше заработать. Но я понял, что денег не должно быть больше, чем необходимо человеку. Особенно в молодости. Иначе он начинает быстро портиться: интересов становится меньше, а дурости в голове больше. Вот у меня в 18 лет появилось много денег, квартира — и что хорошего я сделал? Ну, на хороших машинах поездил, отдохнул... С другой стороны, я ведь не из богатой семьи, так что такой опыт тоже было важно получить. Хотя бы для того, чтобы понять настоящую цену деньгам и не спустить их опять. В Беларуси ведь для того чтобы жить, не так и много нужно.

— Тебе вот, например, сколько нужно?

— Личные амбиции я уже удовлетворил, когда стал самым сильным человеком на земле. Так что учитывая, что живу в Борисове, для того чтобы хорошо одеваться и не чувствовать себя ущербным, хватит миллионов 5 — 10 в месяц. Это при том, что как спортсмену мне приходится довольно много тратить на питание. Нельзя на нем экономить. Другое дело, что у меня есть мечта — построить в Беларуси зал тяжелой атлетики. Причем с нуля, чтобы в нем было все так, как надо. Сейчас мы пробуем создать что–то подобное в БНТУ. Этакий научный тяжелоатлетический центр, где можно было бы собирать, хранить и использовать весь накопленный опыт. Но там пока не очень идет — сложно найти деньги.

— Сегодня у тебя не самый лучший имидж...

— Знаю, меня в Беларуси многие недолюбливают. Обычное дело: с успехом часто приходит зависть. Меня это не задевает. Куда больше расстраиваюсь из–за того, что все накопленные мной знания оказываются никому не нужными. И речь не только о тяжелой атлетике. Спортивная психология, например, у нас везде на низком уровне. Чаще всего считается, что спортивным психологом может быть любой. А этот человек должен знать не только психологию, но и мельчайшие нюансы спортивной подготовки. Точно понимать, что вокруг него происходит, и знать, что именно нужно подсказать. Все эти «должен поднимать — кровь из носу!» уже давным–давно вызывают только смех и раздражение. В Пекине, например, я выходил на помост уверенным в том, что выиграю. Потому что уже был чемпионом мира, точно знал, почему им стал и как это можно повторить. Всех соперников разобрал до килограмма! Из–за чего мне было волноваться?

— В таком случае когда же в твоей системе случился сбой, который привел к этим шести годам без выступлений?

— Я всю свою жизнь был занят только тяжелой атлетикой. Думал о ней, жил ею. С тех пор как в детстве тренер сказал, что с такими данными из меня к 20 годам получится олимпийский чемпион, у меня в голове только эта мысль и сидела. Я им стал. Все спланировал и сделал так четко и правильно, что, казалось, никто в мире не мог во мне усомниться. И по приезде из Пекина у меня, по сути, была одна просьба: оставьте меня в покое. И мне обещали, что какое–то время меня вообще никто не будет трогать: отдыхай как хочешь. Я поверил, расслабился. Но тут опять начались эти «должен» и «надо». Обсуждения, наказания, принятые меры, снятие зарплаты. Я в ответ начал бузить по–черному. Пьяным за рулем ездил, заявлял, что вообще никого слушать не буду... По сути, это был своего рода протест. Против всех и всего. Сорвался. В результате этот снежный ком все больше разгонялся и рос.

— Как его удалось остановить?

— Все мои вопросы решились: меня оставили в покое. Я, правда, потратил на это столько сил и нервов, что собраться до сих пор не могу. Правда, в команде отношения сейчас хорошие и с ребятами, и с тренерами: никаких лагерей или фаворитов, никто никого не пытается «задвинуть».

— Надежд повторить успех Пекина в Рио–де–Жанейро ты, как я понимаю, не оставил?

— Я реалист и всегда им был. В 2016 году мне будет 28. Это уже немало. В случае чего, к следующим Играм будет 32 — четвертый десяток. Поднимать запредельные, рекордные веса и пытаться побить себя 20–летнего будет уже гораздо сложнее. Тем более что международная политика в отношении медикаментов, которые можно использовать при подготовке и восстановлении, становится все жестче. Так что Рио — это, похоже, будет своего рода рубеж. Хотя мне туда еще отобраться надо. Лицензии–то не именные, но по новым правилам воспользоваться ими могут только те, кто выступал на лицензионных стартах.

— То есть вариант со спартакиадой школьников, как накануне Лондона, уже не проходит?

— Спартакиаду эту вообще вспоминать не хочется. Повелся как дурачок. Не готов ведь был совершенно. Долго объяснять, но мне по методике в тот момент вообще было противопоказано поднимать большие веса. Но пришли за день и сказали: последний шанс, давай, вперед... И я ведь ничего запредельного тогда не поднимал, но мышцы оказались не готовы даже к этой нагрузке. А сейчас и так не получится: в зачет идут только два чемпионата мира. На нынешний я уже не попал. Остается еще один... Мне и так эта травма все смешала: планов и надежд ведь было на год вперед. Но вдобавок ко всему я понимаю, что если еще раз вот так травмируюсь, то ни в какую Бразилию вообще не поеду. Поначалу это понимание сильно давило. Но потом решил, что за последние годы я и так растратил слишком много нервов. Видишь, каким седым стал в 26 лет?

Вес не взят

Сборная Беларуси на чемпионате мира по тяжелой атлетике, который проходит в Алматы, по–прежнему остается без медалей. В четверг на помост вышли Анастасия Новикова и Андрей Рыбаков — одна из наших ударных сил, но и они славы не снискали. Новикова, выступая в весовой категории до 63 кг, заняла лишь 9–е место, а Рыбаков в категории до 85 кг обосновался на 8–й позиции, пропустив вперед даже своего более молодого коллегу по команде Павла Ходасевича (он — 7–й). Ранее на чемпионате Петр Асаенок занял 5–е место в категории до 77 кг, Станислав Чадович показал 6–й результат в весе до 62 кг, а Юлия Асаенок (48 кг) и Людмила Бриль (58 кг) синхронно оказались на 24–х позициях. А вчера в весовой категории до 69 кг чемпионка Европы и бронзовая медалистка первенства мира–2013 Дина Сазановец установила личный рекорд, но остановилась в шаге от пьедестала — 4–е место: 260 кг в сумме двоеборья.