Канцелярская кнопка под пальцем, самовнушение и вычисления в уме — мы проверили, можно ли обмануть полиграф

Детектор лжи, он же полиграф, сегодня уже не просто гаджет спецслужб. Нашлось ему и гражданское применение: знать правду хотят все — и опасливые работодатели, и ревнивые жены. Скепсис общественности по поводу точности показателей полиграфа не утихает, что только делает ему рекламу. Корреспондент «Р» вошел в образ патологического лжеца, дабы раз и навсегда определить, можно ли обмануть умную машину.

Секретная лаборатория

В Минске несколько частных фирм предлагают услуги полиграфа. Одна из них — лаборатория Архипова. Серый и невзрачный, как и полагается, гаражный массив на Прилукской, с тыльной стороны кожно-венерологического диспансера, где и так «тучи ходят хмуро». Лаборатория именно там. Позже узнаю: такое, прямо скажем, непрезентабельное расположение выбрано намеренно, дабы не привлекать к офису лишнего внимания. Все же задачи у полиграфолога Игоря Архипова специфические — сопряжены с корпоративными тайнами и секретами личной жизни. 

Резюме Игоря Архипова более чем внушительное: он кандидат психологических наук, эксперт по проведению специальных психофизиологических исследований с использованием полиграфа. Провел больше десяти тысяч практических обследований на полиграфе и обучил своему ремеслу несколько групп сотрудников МВД, КГБ, Департамента финансовых расследований, Следственного комитета и Государственного таможенного комитета.

— Моими услугами компании пользуются при приеме на работу новых сотрудников или же во время проведения внутренних расследований, — названия фирм Игорь Архипов держит в строгом секрете. — Самое частое происшествие — кража. Мой вердикт поможет сузить круг подозреваемых лиц. Бизнесмены умеют считать деньги — предпочитают заплатить 125 рублей за тест на полиграфе, нежели в будущем терять хотя бы на тех же мелких кражах. 

В суде показания полиграфолога не имеют доказательной базы. Однако по решению судьи могут быть приобщены к делу и подшиты как дополнительные материалы. Другая группа клиентов Игоря Архипова — жертвы семейных и любовных страстей:

— Свекровь обвинила невестку: мол, та украла у нее золото. В разговоре выяснилось, золото — пара зубных коронок. Исследование на полиграфе всех примирило — невестку мы оправдали. Курьезных случаев в нашей работе хватает. Например, к нам обратилась женщина: ей изменяет — внимание! — любовник. 

Обмани меня

Покажет работу полиграфа быстрый и незатейливый тест. Игорь Архипов предложил мне на выбор один из пяти конвертов и вышел из комнаты. В моем конверте лежала карточка — на ней изображены зеленый квадрат, число 59 и слово «катур». По заданию я должен по пять раз описать левой и правой рукой содержимое карточки — два полушария подключить, чтобы быстрее запомнить информацию. 

Я не разведчик и не шпион. Меня профессионалы не обучали обманывать полиграф, поэтому что нагуглил, тем и пользуюсь. Словно читая мои мысли, Игорь Архипов отмел по причине явной бесполезности некоторые мои заготовленные варианты: незаметное сведение глаз к носу, прикусывание языка, давление языком на нёбо. Поэтому у меня осталось только три способа обмана умной машины. На действенность методов самовнушения и вычислений в уме во время ответа особо не надеюсь. Ставку делаю на простую канцелярскую кнопку. Прием подсмотрел в фильме «11 друзей Оушена», где один из мошенников проходил полиграф при приеме на работу в казино. По замыслу, во время ответа мозг сконцентрирован на болевом импульсе. Друг Оушена обливался потом, но продолжал неистово нажимать на кнопку и тест таки прошел. Человек, который его тестировал, выдал примерно следующее: «Готов поклясться, вы врете, но полиграф показал иное». В действительности же последнее слово именно за человеком. Даже на сайте лаборатории Архипова указано: детектор лжи как регистратор физиологических процессов в организме человека обмануть можно. Удастся ли обмануть полиграфолога? 

Исследование на полиграфе проходят только с добровольного согласия. Игорь Архипов заранее оговаривает вопросы с визави по тесту: 

— Самая сильная и важная часть — в конце вопроса. Потому как мы ярче реагируем именно на нее, активизируется воспоминание. Полиграф работает не с эмоциями, а с памятью человека. Поменять отношение к вопросу не получится — они точные, без двусмысленности. Попытаться загасить реакции и выдавить из себя ложные эмоции тоже не удастся. Такие реакции носят лавинообразный характер. Если они превышают 60 процентов от нормального фона — пойму, что со мной пытаются играть. 

Судя по всему, шансов обмануть полиграфолога у меня нет, но все же попытаюсь. 

Игры разума

Под ножками стула датчик тремора, даже малейшее ерзанье он уловит. На поясе и груди датчики дыхания. На пальцах правой руки — пластины потоотделения, на левой — датчик работы кровеносных сосудов и манжета для измерения давления. Две камеры пристально следят за мной. Словом, обложили со всех сторон. 

Полиграфолог не должен быть знаком с исследуемым человеком. Иначе невольно развивается эмпатия к нему, что мешает объективности. Сперва короткий «тест на имя» — для калибровки прибора. 

— Так мы вычислим латентное время развития реакции, — поясняет Игорь Архипов. — Оно зависит от нервной системы, темперамента и даже самочувствия человека. Латентное время — признак, на который сложно повлиять. 

Спокойным и выверенным голосом Игорь Архипов задает вопросы. На каждое имя я должен отвечать «нет», даже на свое. По результатам теста у полиграфолога в распоряжении лакмусовая бумажка моего вранья. Дальше — вопросы о содержимом карточки в конверте. Их порядок я не знаю, равно как и интервал. Из-за этого не успеваю подготовить вранье, запоздало начинаю юлить. Вычисления в уме только сбивают мысли, концентрацию. 

На камерах видно, что лицо у меня меняется. Поведение моих зрачков также в поле зрения Игоря Архипова — одна из камер выдает картинку сверхкрупно. Отказался от этого метода. Может быть, самовнушение поможет. Игорь Архипов задавал вопросы о цвете карточки. Я выбрал ложный цвет и все время думал о желтом, только бы не о зеленом. Вдобавок искусственно нагоняю на себя тревогу. Моментами давлю на канцелярскую кнопку под большим пальцем, на нем как раз нет датчика. На некоторые вопросы Игорь Архипов разрешил отвечать в уме, реакции на них аппарат и так считает. Это называется «тест молчаливых ответов». Правда, ответы вслух больше вовлекают «подопытного» в процесс исследования. 

Не вышло

Вопросы иссякли через десять минут. Полиграф выдал результаты. В нем есть функция компьютерной обработки информации.

— Ею часто пользуются неопытные специалисты, — Игорь Архипов сам проверил все данные и выдал комбинацию точь-в-точь с карточки. — Смотри, на «Илье» я вижу задержку дыхания, усилилось потоотделение, пульс стал реже. Ты по темпераменту, значит, холерик, слишком быстрая реакция по потоотделению, быстрое развитие реакции. Вот компьютер среагировал на ответ о фигуре — «круг». Видимо, в тот момент ты нажимал на кнопку. Я же остановился «на квадрате», тот же характер задержки дыхания, спазм по сосудам. На «сером цвете» у тебя подскочили все показатели, но вижу, что сделал в этот момент вдох-выдох. Это нормально для организма, такой эффект мы называем артефактом. 

— На некоторых вопросах искусственно себя накручивал, вызывал волнение, — пытаюсь разобраться. 

— Как видишь, бесполезно, оно на мониторе видно, но это отсроченная реакция, показатель — латентное время, — с хитрым прищуром ответил Игорь Архипов. 

Получается, тест вывел меня на чистую воду — удалось обмануть только компьютер и только на одном вопросе.


ГІСТАРЫЧНЫ РАКУРС

Першы паліграф, прыдатны для расследавання злачынстваў, стварыў Джон Ларсен у 1921 годзе. Прыбор рэгістраваў на папяровай стужцы пульс, ціск крыві і дыханне. Першае камерцыйнае выкарыстанне дэтэктара хлусні адбылося ў 1923 годзе. Амерыканскі спецыяліст-паліграфолаг Берклі Ларсан правёў апытанне 38 чалавек на прадмет крадзяжу з крамы. Падазрэнні ўпалі на дзяўчыну, якая і прызналася ў крадзяжы на суму 500 долараў.

У СССР да паліграфа ставіліся скептычна. Працягвалі цікавіцца гэтай тэматыкай толькі спецслужбы, якія падрабязна аналізавалі вопыт прымянення паліграфа ў ЗША. Яны ж і стварылі ў сярэдзіне 1980-х гадоў першы савецкі камп’ютарны дэтэктар хлусні. Паліграфныя праверкі ў прыватных структурах пачаліся ў Расіі ў сярэдзіне 1990-х. Іх станоўчы эфект аказаўся такім вялікім, што буйныя прадпрыемствы сталі ўкараняць паліграфныя праверкі ў сваю паўсядзённую дзейнасць. Асабліва эфектыўны гэты метад там, дзе бяспека і паспяховасць работы прадпрыемства шмат у чым залежаць ад лаяльнасці кожнага супрацоўніка.

ikras@sb.by