Санаторный роман был бурным и закончился разрывом одних семейных уз и созданием других…
…Они встретились слишком поздно. В этом была уверена Ирина Петровна — дородная привлекательная женщина (про таких говорят: кровь с молоком) с мягкими чертами лица и высокой прической, сооруженной из копны густых соломенных волос.
Наша 55-летняя соседка по столику в санаторной столовой, «профессиональная домохозяйка», не блистала особым интеллектом. Тем не менее она могла без умолку говорить обо всем на свете — про погоду, природу, своих внуков, обновки — и даже пыталась обсуждать политические темы типа: «Если газ Россия не даст, придется вместо газовой покупать электрическую плиту». Ее худощавый супруг Антон Иванович — полная противоположность. Физик-практик, несмотря на свои семьдесят с хвостиком, как оказалось, продолжает трудиться на частном предприятии и очень сильно любит жену, пятнадцать лет назад ставшую для него той самой «лебединой песней». Он снисходительно улыбался, слушая ее каламбуры. Забывая о собственном обеде, смотрел влюбленными глазами. По первому сигналу бегал за чайком и старательно намазывал бутерброды… Судя по всему, Ирина Петровна гордилась таким вниманием супруга и с незатейливой хитростью старалась поднапрячь его побольше, доказать тем самым окружающим свою «непререкаемую власть» над мужем, который охотно играл в ее игру.
Когда Антон Иванович задерживался на рыбалке и пропускал завтрак, соседка увлеченно углублялась в подробности своей семейной жизни. Так мы узнали, что полтора десятка лет назад она, будучи вдовой, увела нынешнего мужа из чужой семьи. Санаторный роман был бурным и закончился разрывом одних семейных уз и созданием других. Так жительница провинциального городка оказалась в Минске, где вполне обеспеченный супруг купил для новой семьи квартиру. Она бросила работу и стала наслаждаться светской жизнью. Теперь и у него, и у нее — уже взрослые дети, внуки. Словоохотливая Ирина Петровна, ожидая одобрительной реакции, рассказывала о собственной «самоотверженности», с какой позволяет супругу покупать подарки «бывшим», а еще — о своей любви к путешествиям. Вот и здесь, мол, в санатории сидеть на месте она не желает и уже завтра наметила автовояж: собирается осмотреть близлежащие достопримечательности…
Завтра и стало настоящим разочарованием для тех, кто уже несколько дней подряд восхищался искренне-теплыми отношениями наших соседей. Ко всеобщему удивлению, и за завтраком, и за обедом супруги даже не перекинулись ни единым словечком. Ирина Петровна впервые самолично намазывала себе масло на батон и ходила за чаем. Причем делала она это демонстративно, с показной веселостью, полностью игнорируя сидящего рядом человека. Антон Иванович явно переживал, ему было неудобно, и он как-то стыдливо прятал глаза. Суть конфликта супруга озвучила при первом же удобном моменте: сорвалась автомобильная экскурсия. Это непростительно, ведь она уже наметила «программу-максимум», в которую кроме достопримечательностей вошли все близлежащие магазины и рынки. «Он, видите ли, не совсем хорошо себя чувствует. Не может за руль сесть. А я зачем сюда приехала?! Чтобы муж мне внимания совсем не уделял?!» — как-то по-детски наивно и даже капризно выглядела ее позиция. Вечером дородная дама допоздна гуляла в одиночку по оживленным санаторным дорожкам, рассматривала обновки в бутиках и рассказывала мужчинам анекдоты на скамеечке у входа в корпус.
…А назавтра нашу знакомую было очень сложно узнать. На завтрак соседка пришла одна и в крайне расстроенных чувствах — поздно вечером Антона Ивановича забрала «скорая». Уже далеко не столь холеная женщина, на лице которой от ночных переживаний заметно углубились морщинки, громко сетовала на то, что… по глупости так и не успела переоформить двухэтажную дачу в пригороде столицы на себя. Думала, мол, запас времени еще существует, но, как видно, ошиблась. А мы были шокированы тем, что Ирина Петровна, оказывается, все это время прекрасно знала о том, что муж скрывает от нее прогрессирующее онкологическое заболевание. Она искусно играла роль недогадливой девочки, требующей постоянного внимания и заботы, а на самом деле просто хотела максимально больше успеть пожить «для себя».
