Центр открылся на базе Республиканского клинического госпиталя инвалидов ВОВ имени П.М. Машерова.Обыкновенное чудо
В центре шесть индивидуальных палат. Состояние почти каждого пациента, что называется, не для слабонервных. Здесь люди проходят лечение после тяжелых сочетанных травм с потенциалом к восстановлению.Когда я увидела Максима Максимова из Слонима, сразу подумала: «Нервные клетки восстанавливаются, несмотря ни на что». Шестнадцать операций, три с половиной месяца искусственной комы, более двух лет с трубкой в горле. Сегодня, говоря о Максиме, медики склоняются к тому, что его история болезни — уникальный случай, гордость нашей паллиативной медицины. Молодой человек уже произносит короткие слова, делает робкие движения и дарит окружающим первозданные, по-детски открытые эмоции. Только те, кто вел его к этим победам, понимают, насколько огромный рывок он сделал.
— Максимка — наша гордость, — восхищается пациентом заместитель главного врача госпиталя Людмила Жилевич. — Ведь он поступил к нам в вегетативном состоянии. Тогда еще не было центра. Мы только набирали таких пациентов. Он первый попал к нам. И у него неимоверный прогресс. В первый год после травмы восстановиться больше шансов, но жизнь показывает: улучшение возможно и после этого срока.
Страшная авария
В то утро, 28 октября 2016 года, Валерию Максимову, отцу Максима, не спалось. Он встал на час раньше обычного и стал названивать сыну. Зачем? Он и сегодня толком не может сказать: «Предчувствие какое-то было нехорошее, терзало что-то меня». Абонент был недоступен. Как раз в это время случилось ДТП. Максим, тренер по каратэ, возвращался домой после соревнований. В Гродненской области машину со спортсменами закрутило на прихваченной первым морозцем дороге. Столкновения избежать, увы, не удалось.— Максим выступал на чемпионате мира в Японии. Черный пояс у него. Всего 29 лет, а тут за одну секунду вся жизнь поменялась, — голос Валерия Викторовича тяжелеет. — В Лидской районной больнице сразу лежал. Потом перевели в Минск в БСМП. Сделали две операции на головном мозге, оперировали челюсть, ноги, поджелудочную железу, а еще селезенку удаляли. Всего было 16 вмешательств.
Врачи хвалят Максима. Осознание, что тебя любят, сродни лекарству.Папа молодого человека не отходит от сына уже почти три года.
— Женщине это тяжело, тут сила нужна. Я работал раньше электромонтажником. Теперь оформил опекунство и постоянно с ним занимаюсь. Почитаю ему что-нибудь, он тогда лучше засыпает. А еще фильмы смотрим, особенно ему нравятся комедии старые, музыку разную на телефоне ставлю, — Валерий Викторович включает Цоя. Максим тут же оживает, глаза блестят. Любимую песню услышал.
Молодой человек занимался спортом с 9 лет. После училища отслужил в армии, работал в неведомственной охране, а потом стал тренировать ребят по каратэ. Врачи говорят, что спортивное прошлое — это важный фактор восстановления. «Выстрелил» накопленный запас физической силы.
Собирали Максима, как выражается его отец, по частям. Специалисты давали родителям вероятность 30 процентов, что их сын выживет. А о дальнейшем будущем вообще никто не загадывал. Не загадывают и теперь. Людмила Жилевич замечает, что в мире очень мало научных работ по вегетатике и положительных результатов тоже крайне мало. А Максим — один из таких случаев. Он еще раз доказывает, что при огромной поддержке близких и специалистов возможности человека не ограничены.
Скажи мне «да»
— Этим нигде в мире особо не занимаются, — обращает внимание заведующая паллиативным отделением Ирина Левошко. — Просто отдают пациентов родным на руки, а там — как придется. Для нас такие пациенты тоже в новинку. Начинали, можно сказать, с нуля: Максима к нам привезли, в горле трубка, спастика, пролежень, взгляд не фокусирует. Лежит и в потолок смотрит. А тут — красавчик.
За два года после ДТП Максим сделал столько усилий, сколько, возможно, не сделал за всю предшествующую жизнь. Только его последние достижения измеряются не в оценках по учебе, наградах на соревнованиях, счастьем в личной жизни, а в самостоятельном вдохе, первом слове, ожившей улыбке и затаенной грустинке.
А пока Максим мне улыбается. Во все свои большие глаза. Улыбается открыто, как ребенок. И даже посылает воздушный поцелуй. Эмоции — одна из самых значимых побед на его пути к здоровью.
— Сначала мы научились глотать, — рассказывает, переглядываясь с пациентом, врач-терапевт Оксана Гуторова. — Потом смеяться, нужно было выпустить воздух. Теперь смех и улыбка — не просто упражнения. Это его эмоции, и они адекватны ситуации.
А однажды Максим заплакал.
— Я рассказал ему случай смешной, он сперва рассмеялся, а потом пошли слезы, — вспоминает папа и заботливо поправляет сыну одеяло.
А еще Максим молчал после ДТП два с половиной года. Все это время он дышал через трубку. Когда ее сняли, отверстие долго не зарастало. Специалисты РНПЦ отоларингологии в несколько этапов помогли закрыть рану и восстановить спонтанное дыхание. И наконец совсем недавно он произнес свое первое «да». Сейчас у него всегда два четких ответа: «да», «нет» и еще в речевом запасе короткие слова.
— Мы тут лезгинку танцевали тогда от счастья, — папа радуется такому успеху сына, как когда-то радовался его черному поясу. — Реабилитация идет. Ведь первоначально не было такого оборудования, а сейчас с открытием центра многим пригодится, потому что в такой ситуации люди не знают, где искать помощь.
— Сначала были звуки, потом слоги, он занимался с логопедом, — вводит в тонкости восстановления Оксана Викторовна. — Теперь дальше работаем над речью.
«Уля, Ник, Ира», — произносит Максим имена дочки, сына, мамы. С именем жены пока сложно. Оно длинное — Вероника. Называет фильмы, которые смотрит. Называет количество пальцев, что показывает ему папа.
Спрашиваю у Максима, слышит ли он меня. Пациент пристально смотрит и молчит. Изучает незнакомку, а потом трет пальцами нос. Папа расшифровывает: «Так он показывает, что волнуется».
С помощью специального оборудования Максима переводят в вертикальное положение, чтобы улучшилась работа всех органов.
— Он в стабильном состоянии, — для доктора Петра Конюха, имеющего огромный опыт работы с лежачими больными, это удивительная история. — Да, нервные клетки восстанавливаются. При травмах организму проще законсервировать руку, например, и не думать о ней, а снабжать только печень, почки, сердце. Мы заставляем конечности посылать импульсы в головной мозг. Главная проблема — достучаться до таких пациентов.
Максим Максимов из Слонима, как бегун в позе готовности к забегу, замер на какое-то время, а теперь распрямляется каждый день по рывку, чтобы, как пел в его любимой песне Виктор Цой, «не остаться в этой траве».
КОМПЕТЕНТНО
Людмила Жилевич, заместитель главного врача Республиканского клинического госпиталя инвалидов ВОВ имени П.М. Машерова, куратор Центра помощи жертвам ДТП:
