Начнем с Сербии, которая отказалась продавать свою нефтегазовую монополию Naftna Industrija Srbije по оговоренной ранее цене. Соглашения о строительстве ветки Южного потока через территорию Сербии и о приобретении ОАО «Газпром» 51 процента акций NIS были заключены в январе и шли «в пакете». Новый сербский кабинет министров отправил на ратификацию оба документа. Вот только без приложения о стоимости NIS.
По мнению министра экономики Млджана Динкича, который к тому же курирует реализацию нефтегазового соглашения России и Сербии, указанная в нем цена неадекватна. Напомним, что «Газпром» собирается заплатить за NIS 400 миллионов евро, плюс вложить полмиллиарда евро в модернизацию предприятий компании. План модернизации, в частности, предусматривает увеличение объемов переработки нефти с 4 до 7-7,5 млн тонн и доведение качества нефтепродуктов NIS до европейских стандартов.
Динкич уже заявлял, что российская компания должна увеличить цену за акции за счет уменьшения инвестиций, поскольку Белград сам готов вкладывать средства в модернизацию NIS. Министр экономики уже предупредил, что на переговорах с «Газпромом» сербская делегация «не будет снисходительной» и возьмется «отстаивать интересы граждан страны: защиту окружающей среды, демонополизацию и адекватную цену за капитал NIS».
По мнению Динкича, NIS стоит как минимум в два раза больше объявленной цены. Советник президента «Газпромнефти» Дмитрий Малышев уже заявил, что российская компания не собирается рассматривать изменение стоимости NIS. Но Млджан Динкич намекнул, что это может поставить под вопрос все соглашение с Россией, включая начало строительства газопровода «Южный поток». Не исключено, что «Газпрому» придется пересмотреть свою позицию.
Против другого российского энергетического проекта на днях проголосовал Европарламент. Его депутаты большинством голосов (543 против 60) приняли резолюцию, которая предписывает проведение независимой экологической экспертизы газопровода «Северный поток».
В резолюции также говорится, что компания Nord Stream, которая занимается реализацией проекта, должна провести консультации с правительствами стран Балтии, включая Польшу, Латвию, Литву и Эстонию. В основе решения лежит петиция, поданная в январе экологическими организациями балтийских стран. По их мнению, прокладка «Северного потока» по дну Балтийского моря может потревожить химические захоронения, оставшиеся после Второй мировой войны. В этом случае экологии может быть нанесен серьезный ущерб.
В «Газпроме» уверены в обратном.
Первоначальный текст резолюции, разработанный польским депутатом Марчином Либицким, членом партии Качинских «Право и справедливость», говорил о том, что проект может быть реализован только после получения согласия всех прибрежных стран Балтийского моря. То есть судьба «Северного потока» стала бы зависеть от всех его ярых противников – Польши, Швеции и стран Балтии. На самом деле, по законам Евросоюза, компания Nord Stream должна получить разрешение только трех правительств – Финляндии, Швеции и Дании, поскольку газопровод будет проходить через их территориальные воды.
Резолюция считается первым официальным возражением Евросоюза против российских планов на севере Европы. И хотя она имеет рекомендательный характер, ее принятие означает, что регулярные переносы сроков начала строительства продолжатся, а противники «Северного потока» в Польше приложат для этого все усилия.
Постоянное увеличение стоимости труб, металла и других материалов, угроза невыполнения в срок уже заключенных контрактов на поставку газа через «Северный поток» делают время одним из самых неблагоприятных факторов для владельцев проекта.
Бьют по карманам инвесторов и постоянные экологические проверки. Из-за издержек, вызванных инфляцией и проведением экологических исследований, стоимость проекта возросла к июню с 6 до 7,4 млрд долларов. Глава комитета акционеров Nord Stream AG экс-канцлер ФРГ Герхард Шредер недавно заявил, что стоимость проекта приближена к 8 млрд евро.
Какие выводы должна делать Россия в этой ситуации? В первую очередь надо готовиться платить. Сербия просто так не отдаст свою нефтегазовую монополию. К тому же надо учитывать, что соглашение о покупке NIS было подписано без проведения международного тендера, а на сербскую компанию претендовали сразу несколько европейских фирм, включая австрийскую OMV и венгерскую MOL. Страны Евросоюза, в свою очередь, будут, насколько это возможно, оберегать собственную энергетическую безопасность.
Еще один вывод, и наверное основной, состоит в том, что российская энергетическая политика, конфликтующая с международным сообществом, будет постоянно натыкаться на препятствия. В прошлом году в решающий момент переговоров Nord Stream с Эстонией о начале строительства газопровода (он должен пролегать через эстонскую экономическую зону) между Москвой и Таллином разгорелся конфликт из-за Бронзового солдата. В итоге Эстония отказалась поддержать «Северный поток».
Иначе дела обстоят в другой части Европы, что может стать для России даже большей неприятностью, чем все, о чем говорилось выше.
В Париже прошла первая официальная встреча Средиземноморского союза, инициированная президентом Франции Николя Саркози. Этот форум должен стать площадкой для развития экономического, политического и культурного сотрудничества между странами ЕС и государствами Северной Африки и Ближнего Востока. Саркози даже рассматривает его как альтернативу ЕС для государств, которые пока не добились членства в европейской организации.
Многие эксперты отмечают, что идея образовать Средиземноморский союз получила активное развитие после того, как вопрос о создании газовой ОПЕК с участием России, Ирана, Алжира, Катара и прочих стран приблизился к воплощению в реальном политико-энергетическом проекте. При этом если учесть, что Северная Африка довольно богата энергоресурсами (один Алжир располагает разведанными запасами газа почти в 5 триллионов кубометров, а нефти – в 13 миллиардов баррелей), успех Средиземноморского союза может означать ослабление позиций России на европейском рынке.
Канцлер Германии Ангела Меркель уже успела довольно холодно отозваться о средиземноморском детище Саркози, но это и понятно – 40 процентов активов в проекте Nord Stream принадлежат двум немецким компаниям.
В этой ситуации – когда Европа всеми силами ищет альтернативные пути удовлетворения своих энергетических потребностей – Москва вряд ли может рассчитывать на то, что Брюссель будет безропотно принимать российскую энергетическую экспансию, позволяя взять себя в «газовые клещи» Южного и Северного потоков. Россия должна понять, что нефть и газ не могут быть основой долгосрочной, взвешенной политики.
И для того, чтобы Европа не боялась пускать нас глубже на свои энергетические рынки, нужна политика совсем иного рода.
