Без вести пропавшие — увы, этот военный термин не отпускает нас и в мирное время. Только на Могилевщине в этом году в розыске находилось более тысячи человек. В сухих милицейских сводках — минимум информации: возраст, приметы и дата исчезновения. В списке разыскиваемых — дети и взрослые, пенсионеры и студенты, сельчане и горожане.
— Большинство пропавших без вести находим в течение нескольких первых суток, — рассказала начальник отдела управления уголовного розыска УВД Могилевского облисполкома Елена Пуцик. И сразу же развеяла заблуждение о том, что заявления о пропаже человека принимаются лишь через три дня после его исчезновения. Поиски, подчеркнула она, начинаются сразу, как только получен тревожный сигнал. К слову, некоторые родные хотя и обеспокоены тем, что брат, муж или сын не пришли ночевать, с письменной просьбой в милицию обращаться не спешат.
В деле поиска людей не бывает срока давности. В списке тех, кого ищут милиционеры Могилевщины, есть люди, чьи следы затерялись еще в девяностых. Иногда поиски выливаются в такие сюжеты, которые не придумают даже авторы детективов. В этом году, к примеру, была поставлена точка в запутанном деле розыска сорокалетнего могилевчанина. Из поля зрения родных и близких он пропал давно, но те об его исчезновении заявили в 2007-м, когда пришло время приватизировать квартиру. «Мы навели справки и выяснили, что он успел отбыть срок в одной из колоний Ростова-на-Дону и освободился в 2002-м. Примерно в то же время в этом городе обнаружили труп мужчины, который был захоронен за счет государства как невостребованный. Приметы человека оказались схожи с тем, кого мы искали. Совпадали и имя-отчество, а вот фамилия — нет», — рассказала Елена Владимировна. Установить личность в такой ситуации даже в родной стране непросто, а в другой и подавно, ведь разрешения на проведение теста ДНК и других биологических анализов останков принимаются на уровне генпрокуратур государств. В итоге первые образцы россияне исследовали через несколько лет, однако генокод установить не представилось возможным. Тогда были сделаны новые запросы — на получение самих материалов для исследования. Уже наша экспертиза подтвердила, что предположения сыщиков оказались верны: безымянный человек, который нашел последний приют под Ростовом, — именно тот, кого искали.
В целом, следы более чем половины пропавших людей теряются в России. При этом утрата связи с родными далеко не всегда означает нечто плохое: просто белорусы-гастарбайтеры не сообщили родным новый адрес, нашли новую любовь и не стали расстраивать «бывшую» или вообще таким образом скрылись от уплаты алиментов. Категория заблудившихся не так велика, хотя волнует не меньше. Попадают в нее чаще всего старики, склонные переоценивать свои силы. 81-летний сельчанин из деревни Досова Селиба Могилевского района в ноябре этого года рискнул отправиться за дровами, но домой не вернулся. Обнаружили его только на следующий день: к тому моменту дедушка был практически в бессознательном состоянии. Милиционеры на руках несли пенсионера до дороги, где стояла служебная машина, а потом доставили в больницу. Благополучно завершилась и другая история — с исчезновением пожилой жительницы деревни Селище Чериковского района. Восьмидесятилетней бабушки не было дома двое суток. А когда ее нашли, оказалось, шла она в сторону, противоположную той, что ведет к родной деревне. Разыскали милиционеры и шестилетнюю бобруйчанку. Малышка в два часа дня шла с мамой из центра развития и вдруг вспомнила, что забыла там варежки. Побежала за ними, а обратно не вернулась. Позже выяснилось, что ребенок заглянул в гости к подружке.
Последние четыре года искать пропавших людей милиции и спасателям помогает поисково-спасательный отряд «Ангел».
— В отряде объединились неравнодушные к чужой судьбе люди. Среди нас есть и медики, и сантехники, и инженеры, — рассказал его представитель Сергей Ковган. — Начинали на территории Минска, но позже сеть расширилась: наши подразделения появились и в областных центрах.
В соцсетях сигналы SOS «Ангела» распространяются быстро. И волонтеры тут же выдвигаются поближе к месту происшествия, так как знают: чем раньше будут начаты поиски, тем больше шансов на успех. «Сообщений о пропаже поступает очень много, иногда даже по нескольку в день», — уточнил Сергей Ковган. Надежды на положительный исход оправдываются не всегда. Недавняя история поисков 44-летнего бобруйчанина, занимавшегося нелегальным обменом валюты, — тому подтверждение. Искали его десять дней, но обнаружили погибшим: как выяснилось, клиент убил «банкира» и закопал во дворе нежилого дома. Схожая ситуация возникла чуть раньше в Могилеве, когда без вести пропавшего бизнесмена нашли в гараже «закатанным» в бетон.
— В поиске без вести пропавших мелочей не бывает, — признала официальный представитель управления Следственного комитета по Могилевской области Оксана Соленюк. — Здесь важно не упустить момент, обратить внимание на все детали, даже если поначалу они кажутся несущественными, выслушать каждого из очевидцев, тщательно проверить версии.
К счастью, большинство пропавших граждан находят живыми и здоровыми, говорит Оксана Соленюк: «Но лучше, чтобы они не терялись вовсе. Бывает, что кто-то уходит из дома после ссоры с родными, по причине болезни, дети — из-за недосмотра родителей. Таких случаев можно было бы избежать, если бы мы были внимательнее друг к другу».
Svet.markova@gmail.com
Коллаж Юлии КОСТИКОВОЙ
Коллаж Юлии КОСТИКОВОЙ
