В этом году замечательный композитор, народный артист Беларуси, лауреат Государственной премии Сергей Кортес отметил свое 75–летие. Юбилейный вечер маэстро прошел и в Белгосфилармонии. Прозвучали две разные, совершенно противоположные по настроению вещи: симфонические фрески из балета «Последний Инка», созданного по заказу Национального балета Кубы (впервые поставлен в 1990 г. в Гаване), и шутливая опера «Медведь» с участием солистов нашего Большого театра.
«Человек с тысячью лиц» — так когда–то сказали об Игоре Стравинском. Эти слова вполне применимы и к Сергею Кортесу, руководившему в свое время белорусской оперой. За те годы заполняемость зала на оперные спектакли с 20 процентов увеличилась до 98, а оперный коллектив впервые выехал на гастроли за рубеж. Музыка Кортеса звучит сегодня в России, Европе, Чили, Аргентине, где он, сын беспокойного двадцатого века, провел первые 20 лет своей жизни. Сегодня Сергей Альбертович переводит на универсальный язык музыки «Ладдзю роспачы» Владимира Короткевича, продолжая собственную творческую линию. За что его любят друзья и коллеги.
— Мы играем не просто красивую музыку. У нас есть специальный повод — юбилей автора музыки, — очаровывая зал своей скромной полуулыбкой, признался перед началом концерта дирижер Государственного академического симфонического оркестра Александр Анисимов, взявший на себя еще и функции конферансье. — Мы долго размышляли с Сергеем Альбертовичем: как построить концерт, чтобы не получилось официоза и формальности. Нам не хотелось в программу вечера втиснуть все, что возможно. Ведь Кортес — достаточно плодовитый композитор. Поэтому остановились на двух, на мой взгляд, совершенно контрастных вещах. Одно написано в довольно ранний период, другое — совсем недавно. Первое принадлежит балетной традиции, второе — оперной. И я бы посоветовал вам под звуки «Последнего Инка» мыслить и фантазировать, как вам угодно. Это мелодии, дающие симфоническому оркестру возможность продемонстрировать все свои виртуозные навыки. Хотя здесь есть свой сюжет о любви, ненависти, смерти, я убежден, что восприятие музыки не должно быть исключительно иллюстративным — выйдите за рамки сюжета.
Музыка «Последнего Инка», как и предсказывал Анисимов, оказалась волнующей, дерзкой, свободной, как пламя, не теряющей куража и нерва на протяжении 12 частей. «Медведь» уже хорошо знаком знатокам белорусской оперы, даже несмотря на то, что прошел всего несколько раз: чеховский анекдот, нашедший адекватное музыкальное воплощение.
— Когда Сергей Кортес возглавлял наш оперный театр, он все равно оставался художником, — переводя дух после страстей «Последнего Инка» в антракте формулировал свое видение один из гостей вечера, директор Национального художественного музея Владимир Прокопцов. — Я с уважением отношусь к личностям, которые не просто руководят, но еще и знают профессию изнутри. Кортес — уникальная личность. Один из тех композиторов, которые никогда не стоят на месте и, несмотря на возраст, работают творчески, страстно.
— Тот период белорусской оперы можно назвать звездным часом?
— Конечно. Во–первых, с его приходом в театр поднялся престиж оперы. Его экспериментальные работы собирали полные залы. В «Визите дамы» на сцену выезжал настоящий автомобиль! И это был действительно уникальный спектакль. Такого Минск еще не видел. Я сам, по–моему, раза три ходил. Во–вторых, было больше открытий: Мдивани, Смольский... Сейчас, насколько знаю, в Большом театре собираются реконструировать какие–то вещи, написанные ранее, но таких больших, полномасштабных полотен, как раньше, уже нет. Видимо, эстрада, поп–музыка полностью удовлетворяют потребности времени. Неформатных произведений попросту нет. Процесс глобализации, видимо, все–таки как–то влияет на общее настроение композиторов. Но ведь мы должны сохранять и наше национальное наследие. Замечательно, что на филармонический вечер Сергея Кортеса пришел молодой зритель. Видел, как молодежь, студенты покупали билеты в кассе, значит, не все еще потеряно. Будем надеяться на новые открытия.
...Любая опера — это, конечно же, еще и солисты. Именно они доносят до зрителя все мысли и чувства композитора. Звезде оперного театра, народному артисту Беларуси Владимиру Петрову, тоже пришедшему в этот вечер на концерт, в свое время не удалось поработать в операх Кортеса, тем не менее его музыку Петров знает и любит.
— Я пел как–то его романсы в этом же зале, — глаза баритона загорелись от счастливых воспоминаний.
— Владимир Геннадьевич, как вы определили главные черты его музыки?
— Современность, свежесть. Для меня как для исполнителя это очень ценное и важное качество. Доступность — не совсем верное слово. Хотя в музыке она тоже важна, но скорее — неудержимый оптимизм. Его «Юбилей» и «Медведь» — удивительное попадание в чеховское настроение. Я был на премьере этих опер в Москве в Московском камерном музыкальном театре имени Бориса Покровского в 2009 году. Видел, какой там был успех, как их принимала публика, какое трепетное отношение у москвичей к Кортесу. Дай Бог ему здоровья и всего самого доброго.
Самого юбиляра на следующий день мы застали уже снова за инструментом.
— Сергей Альбертович, каково это — слушать музыку, написанную, как «Последний Инка», 20 лет назад? Исправили бы что–нибудь в ней?
— Вы знаете, у меня нет такой привычки. Написана и написана. Премьера балета состоялась 1 ноября 1990 года в Гаване ровно 20 лет назад. Я доволен, как Александр Анисимов ее раскрыл. Мне очень понравился вечер. Ценю оркестр, наших солистов, Александра Михайловича за его интересное видение.
— Как продвигается работа над «Ладдзёй роспачы»?
— Ежедневно. Я поставил перед собой цель писать за месяц по картине. Но знаете, пока закончу клавир, потом все это надо чистить, оркестровать... Работы много.
— Когда же планируете закончить?
— С руководством нашего Большого театра есть договоренность, что работа будет закончена в 2011 году.
— Еще раз с юбилеем!
— Спасибо!
