Когда я ехала на Кубу, в голове были три главные ассоциации: Фидель, революция, трудности. После возвращения ассоциации изменились, и теперь это музыка, неспешность и, конечно, Че.
Его лицо знакомо даже тем, кто не знает его имени (хотя, думаю, таких немного). Сделанный в 1960 году портрет работы Альберто Корды - самая тиражируемая фотография в мире. А что (вернее, кто) стоит за ней? Понятно, что кубинцы прекрасно помнят и знают, кто такой Че Гевара. Он - команданте (соответствует званию майор, высшее воинское звание в повстанческой армии) и герой, на которого равняются и именем которого клянутся. Во время поездки на Кубу я стала задаваться вопросом: а если бы не эта фотография красивого мужчины с вдохновенным лицом, стал бы он тем, кем стал - символом мятежности, борьбы и нонконформизма? Или просто остался бы местным героем, как другой кубинец Камило Сьенфуэгос? В горах Сьерра-Маэстра они боролись вместе - Фидель и Рауль Кастро, Эрнесто Гевара, Камило Сьенфуэгос и много других. Камило погиб в авиакатастрофе вскоре после победы революции (кстати, своего старшего сына Че назвал Камило в честь боевого товарища), его лицо вместе с лицом Че (конечно, с той самой фотографии) украшает одно из зданий на площади Революции в Гаване. Но для нас, иностранцев и неспециалистов по истории Кубы и Южной Америки, его имя ничего не значит. Че - совсем другая история.
Че - самое продаваемое лицо Кубы и элемент массовой культуры по всему миру. Этой своей вездесущностью он напоминает мне Мао Цзэдуна, самое продаваемое лицо Китая. Только одного мы привыкли считать диктатором (не без оснований), а другого - романтиком, бунтарем и мятежником. По крайней мере, такой ответ на вопрос о Че мне давали чаще всего.
Приехав с Кубы, я решила провести мини-опрос среди своих юных и не очень знакомых. Результат такой. Знают его (вернее, тот самый образ), конечно, все. Люди старше 40 знают, что Че - герой кубинской революции, борец с капитализмом, некоторые даже знают, что он погиб в Боливии, куда отправился партизанить. Один человек сказал с загадочным видом: "Все началось с мотоцикла, проехал он по Южной Америке на мотоцикле и стал революционером. Я всегда считал байкеров людьми подозрительными". Кстати, насчет поездки на мотоцикле - правда, насчет байкеров - не знаю.
Люди моложе 30 о Че не знают практически ничего, кроме лика. "Он символ", - говорят мне. Символ чего? Пожимают плечами. "Ну, мятежности, борьбы". С кем боролся? Самый мой любимый ответ: "С коммунистами". "Так он сам себя считал коммунистом", - говорю. "Да? Тогда, наверное, с капиталистами. Это же в XIX веке было, да?" Нет, это было относительно недавно: Че Гевара погиб (действительно в Боливии, действительно партизанил, полагая, что приближает идею революции в Южной Америке) в 1967 году.
Спрашиваю у тех, кто старше 40 и в ком дух революционной борьбы все еще жив (судя по их памяти о команданте): ассоциируется ли Че с семьей, детьми? Категорически нет. А ведь он был дважды женат (причем оба раза на дамах весьма революционных, его вторая жена Алеида Марч сражалась в Сьерра-Маэстра), от двух браков у него было пятеро детей. Которых он, кстати, очень любил и которым оставил трогательные письма, отправляясь в леса Боливии и зная, что может оттуда не вернуться. Трогательное письмо он оставил и соратнику по борьбе Фиделю Кастро. Че Гевара вообще был очень неплохим писателем, вел дневники, причем записи в последний "Боливийский дневник" с безжалостной критикой самого себя делал до самого последнего в своей жизни боя. В этом бою его взяли в плен и через пару дней расстреляли, пытаясь обилием выпущенных пуль создать видимость гибели в перестрелке. Уже у мертвого ампутировали руки, чтобы отправить их в Аргентину на идентификацию отпечатков пальцев (Гевара был аргентинцем, а кубинское гражданство ему дали за особые заслуги перед революцией). Потом эти залитые формальдегидом руки оказались на Кубе (это отдельная и практически детективная история), а в 1997 году в братской могиле нашли и его тело. Сегодня останки команданте Че и его боевых товарищей захоронены в мавзолее в городе Санта-Клара на Кубе.
Он дружил с Юрием Гагариным и свободно читал по-французски. Он дипломированный врач, лечивший взятых в плен врагов. В юности мечтал лечить больных проказой, но вместо этого стал лечить социальные язвы. Ему не сиделось на месте, он был конфликтен и не слишком способен на компромиссы. Больше других меня впечатлил тот факт, что он с двух лет тяжело болел астмой. В лесах и горах это ему мешало, особенно когда терялся ингалятор и не хватало лекарств. Но дух его был сильнее болезни. И когда перед смертью у него спросили, думает ли он о своем бессмертии, он ответил, что думает "о бессмертии революции". И обрел бессмертие, став символом всех революций. В Боливии крестьяне молятся святому Эрнесто и целуют в молитве тот самый портрет. И он никогда не стал бы символом, если бы дожил до внуков.
Фото автора.
Советская Белоруссия №96 (24479). Суббота, 24 мая 2014 года.
