Кого нельзя допускать к образованию, к молодежи и к нашей истории? Например, доцента БГУ Игоря Кузнецова. Вот несколько его цитат из интервью «Белорусскому партизану», который тоже вполне заслужил переименование в «белорусский полицай». Со всеми вытекающими.
«Казалось бы, это спор исторический — выяснить, на ком лежит ответственность за развязывание войны, и тут могут быть разные мнения». Вот мнение Кузнецова аккурат и подпадает под законы как Беларуси, так и России о недопущении реабилитации нацизма.
«Без подписания Пакта о ненападении 23 августа 1939 года Гитлер не решился бы развязывать Вторую мировую, по крайней мере в сентябре 1939 года». Доказательства? Их нет. Документы? Отсутствуют. Кузнецов лжет, выдавая свое впечатление о Гитлере за истину.
«Освободительному походу Красной армии с юридической точки зрения давно дана абсолютно четкая оценка — это вторжение одного государства на территорию другого». Кем дана? Когда дана? В международных документах это зафиксировано или только в голове у Кузнецова? Снова лжет.
День 17 сентября в Республике Беларусь объявлен государственным праздником, Днем народного единства. Кузнецов занимается демагогией: «Это очередная попытка идеологическими путями закрыть объективность тех событий». Вслед за ним наглеет и недожурналистка Анастасия Зеленкова: «Союзник, с которым так удачно раздербанили Польшу, вдруг «вероломно и внезапно» вторгся на территорию СССР». Не союзник, не «дербанили» и без кавычек.
Они что, празднику не рады? Так есть ведь места, где ни они нам мешать не будут, ни мы их лишний раз не потревожим.
«По состоянию на 22 июня 1941 года расположение войск Западного особого военного округа и Киевского особого военного округа было не для оборонительной операции, а для наступления», - утверждает известный в военных кругах стратег Игореша. Снова без доказательств. Снова лжет.
Про стратега Игорешу – не для красного словца. «Мой отец рассказывал, - белполицайка, естественно, проверять не будет, - что буквально за несколько дней до войны поступила команда снять весь боекомплект с танков и сдать на склады, а с баков слить горючее. Что это, как не провоцирование врага на какие-то боевые действия?» Как что это? Это – приказ. Снять, сдать, слить. Военный приказ, который рядовой стрелок мог не видеть, не понять, не осмыслить, но выполнить был обязан.
«Даже если бы директива, которая поступила утром 22 июня (рассредоточить авиацию и вывести войска на место постоянной дислокации), пришла на 5–6 часов раньше, этих огромных потерь можно было бы избежать, - утверждает Кузнецов. - Неадекватные приказы вели к огромным бессмысленным потерям».
А вот авторитетнейший и притом военный историк Алексей Исаев имеет другое мнение. Прямо противоположное. Причем российский Алексей его доказывает: цифрами, фактами, сравнительными оценками, документами, исследованными с обеих воюющих сторон.
А наш Игорь доказательствами себя не обременяет. Так преподавать – это же не наш метод, правда ведь, Министерство образования?
Дальше у него спрашивают, почему Гитлер решился напасть, а он про любимые «репрессии», а не про «лебенсраум». Насчет «вероломного нападения» он не знает, зато уверен: «Соотношение сил и средств фактически было один к одному». Следовательно, немцы «не могли бы нанести такой сокрушительный удар». Дык… нанесли же? А все потому, что «мы не говорим, что именно из-за бездарности и преступных действий (это не ошибки) советского руководства мы имеем такие жертвы».
Я полагаю, пора. Пора-пора. Раз уж Кузнецов обвиняет в преступных действиях, наверное, есть и состав преступления. И расследование. И компетентные выводы. Если же нет, то наш историк сам – преступник. А чтобы это не было ошибкой, надо возбудить производство и провести следствие. Пора-пора.
В России в последние годы произошла «архивная революция». Сотни тысяч документов стали доступны, были введены в научный оборот, изданы десятки книг. Но наш историк будто застрял в блаженных для него лихих 90-х, когда фальсификация истории прямо-таки поощрялась.
Закон Республики Беларусь (от 14 мая 2021 г. № 103-З) «О недопущении реабилитации нацизма» гласит: «За реабилитацию нацизма, пропаганду…, в том числе с использованием глобальной компьютерной сети интернет либо иной информационной сети, …граждане несут ответственность». Недопущение реабилитации нацизма «основывается на принципах сохранения исторической памяти и недопущения фальсификации истории, в том числе искажения исторических фактов».
Прошу считать настоящий материал официальной просьбой к компетентным органам проверить действия доцента Кузнецова Игоря Николаевича по основным направлениям недопущения реабилитации нацизма в соответствии с законом. Подсказка: а если в его соцсетях покопаться, там вообще напубликовано на рыцарский крест с дубовыми листьями. С личной подписью Геббельса.
Сам Игореша уже и не сильно стесняется. Рассказывает «полицайке» и про евреев, которых «никто не эвакуировал», и про население, которое «оставили», и про коллаборацию, что «не на пустом месте», и про «завалили трупами». Это – преподаватель белорусского вуза? Или духовный наследник фашистских приспешников?
Наследник, который врет, как дышит: «Так в любой армии мира: если солдат попал в окружение, он перестает сопротивляться, потому что это бессмысленно». Только два примера: Демянский котел, где 8 февраля 1942 года оказалось шесть немецких дивизий. Они продолжали сопротивляться – и 21 марта группировка была деблокирована.
Котел Хубе, где весной 1944 года под Каменец-Подольском оказалась 1-я танковая армия вермахта. Сопротивлялась – и через две недели вышла к своим.
Мало? Тогда Сталинград и Паулюс. Который тоже до последнего не переставал сопротивляться. Примеры не оставляют сомнения, что Кузнецов не просто не знает войны, не знает истории и лжет. «Так в любой армии мира» — это слова не ученого, а дилетанта-демагога. Как и вот еще: «При планировании военной операции действовали (советские войска. – Прим. авт.) по принципу «русские бабы еще нарожают». Какой именно операции? Кто руководствовался? Где документы?
Снова ничего нет. Дрянь ты, Игорь, не ученая, а чисто человеческая дрянь, оскорбляющая подвиг наших предков. Очерняющая нашу народную память. И фальсификатор, разумеется.
Кузнецов мнит себя героем: «Правда о тех событиях называется теперь фальсификацией истории». Спорить, полагаю, тут больше не о чем: следствие и суд должны разобраться, была ли с его стороны фальсификация. И наказать, если была. Так наказать, чтобы отбить у «героя» охоту фальсифицировать.
А уж доверять такому образовательный или научный процесс – я бы поостерегся. Уж простите, накипело.
