— Что-то вы никуда не торопитесь, — сказал я ему и помог выбраться со всей рыбацкой амуницией на сушу. Незнакомец опустил в воду садок, в котором плескались с десяток плотвичек и пара окуней.
— Да, собственно, и торопиться мне особенно некуда. Решил порыбачить с ночевкой — ответил он. — Мне и в машине спится неплохо.
Я рассказал ему о недавнем случае, когда к одному из таких ночующих заползла змея и устроилась рядом. Мне тогда того пенсионера пришлось несколько часов отпаивать сердечными каплями и «угощать» таблетками от давления.
— Так что предлагаю вам переночевать у меня во флигеле, — предложил я озадаченному гостю. Подумав, он спокойно произнес:
— Почему бы и нет, — у меня с собой фляга хорошего коньяка. И представился: — Андрей Романович, архитектор…
Мы хорошо поужинали и долго беседовали у камина, но время тянулось медленно. И тогда гость на радость мне, любящему всякие истории, произнес:
— Если не возражаете, расскажу вам о недавней встрече со своей бывшей возлюбленной. Собственно, это история о том, как нелепые мелочи из нашего быта могут разрушить даже вполне серьезную привязанность двух людей…
Разумеется, я согласился и попросил разрешения включить диктофон.
Андрей Романович махнул рукой и продолжил:
— В тот раз я рыбачил на озере километрах в двадцати отсюда. Поклевки не было, и после полудня я решил вернуться к себе домой, в столицу. Уже проехал райцентр, когда на огромном поле слева увидел группу археологов, которые вели здесь какие-то раскопки. Вдруг заметил, что стройная женщина в соломенной шляпе и с платочком на шее подняла руку, предлагая мне остановиться. Подойдя, она глянула на номер машины и поинтересовалась, не еду ли я в Минск.
— Именно туда, — произнес я и еще пристальнее взглянул на симпатичную даму, уже не первой молодости, но откровенно привлекательную. И тут услышал:
— Ничего себе! Неужели это ты, Андрей?
— Все верно, Ольга Борисовна… — придя в себя после легкого шока, ответил я.
Хотел было выйти и галантно открыть дверцу для попутчицы, но она уже сама легко впорхнула в салон и села рядом со мной.
Я медленно вывел свой вездеход на большую дорогу и не торопился брать разгон. Спрессованные какой-то невероятной скоростью, в голове мелькали кадры из прошлого. Мы учились в одном вузе на разных факультетах. Я был двумя годами старше, и в студенчестве вел не самую праведную жизнь. Ольга мне нравилась, а она и вовсе сильно привязалась ко мне. Девушка была родом из Витебска, из богатой семьи, снимала в столице однокомнатную квартиру. Там я частенько оставался ночевать. Не глядя на несколько безалаберное отношение к учебе, закончил вуз с красным дипломом и остался работать в Минске. Все шло к тому, что мы с Олей должны были пожениться. Она даже познакомила меня со своими родителями. Те настояли, чтобы мы расписались. Мы прожили несколько лет, и вдруг я стал замечать, что меня все чаще раздражают какие-то мелочи в молодой супруге. Даже трудно было их назвать. Начались ссоры. Вскоре у меня появилась любовница, и с Олей мы расстались.
Вот и сейчас, когда встретились через несколько десятков лет и болтали о разных пустяках и некоторых своих общих знакомых, я все никак не мог вспомнить, что же именно меня стало раздражать в Ольге. Она сидела совсем рядом, почти такая же красивая, ухоженная, как в те далекие годы. Рассказала, что преподает в вузе, и сейчас была здесь со своими студентами-практикантами. Однако срочно понадобилось в Минск, и она попыталась остановить попутную машину. Получилось…
Я поинтересовался, не голодна ли Ольга, и она ответила, что не завтракала, потому согласилась заехать в мой любимый ресторанчик в Глубоком перекусить. Меня здесь встретили, как всегда, приветливо, и предложили посмотреть меню. Я выбрал котлету по-киевски с гарниром и томатный сок. Оля заказала драники и салат из свеклы. Еду принесли быстро. И вот тут меня наконец осенило… Я взглянул на свою бывшую и увидел, как она тщательно обнюхивает салат. Да, это была ее давняя привычка — обнюхивать едва ли не каждое блюдо. Доходило до того, что могла это делать даже с безобидным яблоком. Я и тогда понимал, что в этом нет ничего страшного и даже удивительного, но меня это как-то коробило. Почему не сказал жене об этом, не знаю…
Я попросил принести еще кофе, и Ольга поинтересовалась, можно ли здесь курить. Предложил сделать это на улице, и мы вышли с чашечками горячего напитка на воздух. Бывшая жена похвалила меня за то, что я избавился от этой зависимости. Сама же призналась, что ей время от времени это тоже удается, но ненадолго.
Теперь, когда я понял, какая мелочь нас когда-то разлучила, мне было грустно и весело одновременно. Грустно от того, что, по идее, не должны подобные ничтожные моменты в какой-то миг оказываться сильнее того, что притягивает две человеческие души. А весело потому, что я наконец своим умом до конца осознал эту нелепость. И теперь, появись у меня вновь такая ситуация, не повторил бы подобную ошибку.
И все же в самой ситуации было больше грустного, для меня по крайней мере… Со мной рядом сидела совсем не старая и весьма достойная женщина. У нее есть все — муж, дети, да еще в придачу любимая работа. А что есть у меня? Две неудачные попытки создать нормальную семью и, по сути, предпенсионный возраст. Ну да, есть награды, даже государственные, дорогая машина, увлечение в виде рыбалки. Но что-то это все не согревает…
Я выключил диктофон, и мы пошли спать. Утром Андрей Романович вновь уплыл рыбачить и вернулся с неплохим уловом. Выглядел довольным и много шутил. «Ну и молодец», — с облегчением подумал я. Слишком уж на грустной ноте завершил он вчера рассказ о поздней встрече со своей возлюбленной.
Я пригласил нового приятеля и впредь приезжать на рыбалку в наши места. Мне он понравился, и нам будет о чем поговорить, что вспомнить.
