Народный банк Китая (НБК) увеличил коридор колебания курса национальной валюты относительно доллара США на межбанковской валютной бирже страны с 0,5% до 1%. Небольшой, но красноречивый нюанс: сообщение о нововведении было составлено на английском языке — значит, рассчитано в первую очередь на иностранную аудиторию. И аудитория отреагировала незамедлительно. Решение НБК приветствовали не только директор–распорядитель Международного валютного фонда (МВФ) Кристин Лагард, федеральное казначейство США, но и десятки финансовых аналитиков и экспертов по всему миру. По словам К.Лагард, этот шаг «свидетельствует о том, что Китай выполняет взятые на себя обязательства в области обеспечения сбалансированного экономического роста и увеличения роли рынка в формировании обменного курса юаня».
Курс юаня по отношению к доллару США был фиксированным до 2005 г., когда произошла существенная ревальвация китайской валюты, которой позволили плавать по отношению к корзине валют (а не только к одному доллару). С тех пор юань вырос на 31% по отношению к доллару, сегодня курс составляет около 6,30 юаня за 1 доллар США. Но Соединенные Штаты и ряд европейских стран полагают, что курс китайской валюты остается заниженным, а это дает Китаю «нечестное» преимущество во внешней торговле — мол, китайские товары на международном рынке стоят дешевле, чем на самом деле должны.
В общем, справедливости ради на расширение валютного коридора Народный банк Китая пошел, скорее, вынужденно: с одной стороны, под давлением США (американский дефицит в торговле с Китаем в прошлом году достиг рекордных 295 млрд. долларов), с другой — из–за нарастающих проблем в собственной экономике.
По итогам первого квартала китайский ВВП вырос на 8,1%. Для многих стран (особенно европейских) эта цифра выглядела бы впечатляюще, но для самого Китая этого едва ли достаточно, чтобы обеспечить население рабочими местами. Это самый низкий рост за последние три года, а МВФ между тем прогнозирует, что и за весь наступивший год эта цифра не превысит 8,2% — для Китая это непривычно мало. К тому же профицит текущих операций (это широкое понятие отражает состояние торговли Китая с остальным миром) в прошлом году упал почти наполовину — до 155 млрд. долларов США, что составляет примерно 2,7% ВВП. Это свидетельствует скорее о сбалансированности торговли (для сравнения: в 2007 г. этот показатель превышал 10% ВВП) и более–менее соответствующем реальности обменном курсе. Поэтому вовсе не факт, что юань непременно ревальвируется (как того хочется Соединенным Штатам). Он может и ослабнуть по отношению к доллару, потому что китайские экономисты (и политики, конечно, тоже) давно говорят, что курс вполне сбалансирован, а США давят на Поднебесную исключительно из политических соображений.
Момент для объявления об изменениях в курсообразовании выбран не случайно и вполне удачно — накануне ежегодного весеннего собрания МВФ в Вашингтоне, где традиционно критикуют Китай за искусственное занижение курса и требуют больше рыночных мер в курсообразовании. К тому же в последнее время все громче звучал вопрос: китайская экономика совершит жесткую или мягкую посадку? Теперь для многих ответ на этот вопрос стал очевиден. Китайское правительство в очередной раз продемонстрировало способность включать государственные механизмы регулирования экономики, оно владеет ситуацией, держит, что называется, руку на пульсе, а потому жесткой «посадки» не допустит (к тому же в год смены руководства страны). Так что замедление роста экономики — на самом деле просчитанная мера и лишь часть тех реформ, которые намерено осуществить правительство в ближайшее время.
Например, в марте компании по всему Китаю получили разрешение НБК использовать юань при осуществлении импортно–экспортных операций. Премьер Госсовета Вэнь Цзябао призвал к либерализации банковского сектора и заявил о необходимости преодолеть монополию крупных государственных банков и дать зеленый свет частным финансовым компаниям, которые могут лучше справиться с задачей кредитования малого и среднего бизнеса. Сказано — сделано: правительством принят «Проект экспериментальной зоны комплексных финансовых реформ в городе Вэньчжоу провинции Чжэцзян». А это уже сильный политический сигнал: начинается вторая стадия экономических реформ, и государство не намерено выпускать инициативу из своих рук.
