Монолог сына
Мой отец Иван Моисеевич Третьяк мемуары написать не успел. Он — автор книги «Храбрые сердца однополчан». Но о себе там ни слова. Поэтому для меня стал большой радостью выход в свет в издательстве «Патриот» (Москва) биографического фотоальбома «Генерал армии Иван Третьяк». Это масштабная фотолетопись о верном сыне Отчизны, которую хочется смотреть, читать и перечитывать. Особенно меня порадовали рассказы об отце его боевых соратников и сослуживцев в мирное время. Они, как путеводные звезды, на жизненном пути Ивана Моисеевича. И свет их не погас...Так кто же он, Иван Моисеевич Третьяк? В семье потомственных крестьян Моисея Ильича и Прасковьи Емельяновны было четверо детей: трое сыновей и дочь. Иван родился 20 февраля 1923 года. Живописное село Малая Поповка растянулось на несколько километров по левому берегу реки Хорол. От нее пошло и название района — Хорольский.
Отец Ивана Моисеевича работал в колхозе полеводом–бригадиром. Честнейший, неподкупный человек, он имел у односельчан неизменный авторитет. Моисей Ильич был искренне убежден, что лучше и благороднее хлеборобского дела нет ничего на свете. Видя, с каким увлечением Иван занимается прививками фруктовых деревьев, он мечтал, что сын станет ученым агрономом–садоводом. Не смея ослушаться отца, он так и сделал: после семилетки поступил в Полтавский сельхозтехникум. С учебой все у него ладилось, а вот в душе ладу не было. Он хотел быть командиром Красной Армии. Защитником Отечества. Когда Моисей Ильич узнал о его заветной мечте, то вспылил не на шутку: «Этому никогда не бывать!» «Но почему?» — не мог понять Иван. Моисей Третьяк сполна познал солдатскую долю в царской армии. Участвовал в Брусиловском прорыве. Получил тяжелое осколочное ранение в голову. Врачи махнули на него рукой как на безнадежного. А пехотинец Третьяк выжил. Выкарабкался, считай, с того света. На всю жизнь он запомнил командира полка. Спесивого поляка, который солдат принимал за серую скотинушку. А вдруг и сын будет презирать простых солдат? О том, что в Красной Армии между командирами и бойцами существуют другие отношения, Моисей Ильич лишь слышал от других...
Иван Третьяк с супругой Марией.
Локальная война в районе реки Халхин–Гол на территории МНР подтолкнула Ивана Третьяка к решительным действиям. Вместе с другом Андреем Горевым они стали обивать пороги Полтавского военкомата. Но кто будет всерьез разговаривать с допризывниками? И все–таки дрогнуло сердце сурового военкома. Чем–то покорил его настырный сельский паренек, столь искренне и горячо желающий стать военным. Он принял участие в судьбе допризывника и получил положительный ответ из Астраханского стрелково–пулеметного училища. Правда, при условии, что нарком обороны даст личное разрешение. Написали письмо на имя наркома обороны СССР Маршала Советского Союза К.Е.Ворошилова. Вскоре пришел ответ: «Разрешаю в порядке исключения». Учитывая хорошую успеваемость в сельхозтехникуме, Ивана Третьяка приняли в военное училище без экзаменов. И вот в ноябре 1939 года мечта Ивана Третьяка осуществилась. Он сменил гражданскую одежду на военную форму и получил из рук командира оружие. Поделился радостной вестью с родителями. И пришлось Моисею Ильичу смириться с решением сына. А когда тот после первого курса приехал в отпуск и вся деревня бегала за будущим командиром, отец в душе гордился сыном.
Когда грянула Великая Отечественная война, курсанты Астраханского стрелково–пулеметного училища сильно переживали, что она может кончиться раньше, чем они станут лейтенантами. В июле 1941 года состоялся выпуск курса, на котором обучался Иван Третьяк. Молодой лейтенант был направлен в Орловский военный округ, где его назначили командиром роты ПВО стрелкового полка. В 18 лет — командир роты. А уже в двадцать он командовал стрелковым батальоном. По статистике, обнародованной после войны, «средний век» командира стрелковой роты на фронте длился не более двух месяцев. А взводных смерть косила еще чаще. Но судьба благоволила к деревенскому парню с Полтавщины. Боевое крещение лейтенант Третьяк получил в исторической битве под Москвой. 19–ю стрелковую бригаду 49–й армии, сформированную из курсантов, прошедших ускоренный курс обучения, называли курсантской. Лейтенанта Третьяка назначили заместителем командира стрелкового батальона. В последующих боях он заменит погибшего командира и станет комбатом. В районе Кондрово стрелковый батальон Третьяка на лыжах прорвется в тыл отступавших немцев и перекроет им пути отхода. Однако немцы после яростных атак отрежут батальон от главных сил бригады. Красноармейцы сражались не на жизнь, а на смерть. Комбат получил тяжелое ранение в ногу и целый день пролежал на морозе. Лишь к вечеру 22 января 1942 года главные силы бригады прорвали окружение. Лейтенанта переправили в медсанбат. А потом — в эвакогоспиталь, в котором он пробыл до весны 1942 года. После госпиталя уже старший лейтенант Третьяк получит назначение в 32–ю Краснознаменную стрелковую дивизию, которую потом преобразовали в 29–ю гвардейскую стрелковую дивизию.
Свою первую награду — орден Красной Звезды — капитан Третьяк получил в июле 1943 года. (За ратный многолетний труд Иван Моисеевич Третьяк был награжден четырьмя орденами Ленина, тремя орденами Красного Знамени, орденом Кутузова III степени, орденом Александра Невского, орденом Отечественной войны I степени, орденом «За службу Родине в Вооруженных Силах СССР» II и III степени, российским орденом «За заслуги перед Отечеством» IV степени.) Группа бойцов под его командованием совершила ночную вылазку за языком. Был захвачен и доставлен в распоряжение дивизии немецкий унтер–офицер и уничтожены две огневые точки противника. А в бою под Ельней, когда горстка бойцов вот–вот могла быть уничтожена противником, капитан Третьяк вызвал огонь дивизионной артиллерии на свой КП. Всех бойцов он вывел из окружения живыми. Воевал Иван Третьяк не просто мужественно, отважно, а лихо, дерзко и по–своему вдохновенно. Но жизнями солдат никогда попусту не рисковал. Берег и ценил каждого. Потому любили его и бойцы, и командиры. Его непосредственный начальник генерал А.Т.Стученко так характеризовал Ивана Моисеевича: «Любили мы Ваню Третьяка за безумную храбрость, за то, что он шел на любое задание, каким бы оно ни было трудным. Казалось, скажи ему: «Третьяк, приволоки Гитлера!» — он наверняка ответил бы: «Слушаюсь!» — и пошел бы добывать. Таким был он и в бою. Инициативный, отважный, умный офицер, который творчески решал исключительно сложные задачи, добивался блестящих побед». А вот как оценивал майора Третьяка командующий 10–й гвардейской армией генерал–полковник М.И.Казаков: «С комбатом Третьяком я познакомился тогда — зимой сорок четвертого в боях под Новосокольниками. И с этого времени вплоть до последних залпов Великой Отечественной его имя неизменно фигурировало в боевых донесениях. Он прошел со своей 29–й гвардейской стрелковой дивизией весь ее путь. Был комбатом, потом стал командиром полка. В 21 год — командир полка! Удивительно? Нет. К сожалению, с возрастом мы порой теряем чувство молодости. Не физической, а ощущение того, на что способен молодой человек в самые свои светлые годы. И поэтому начинаем делать скидки: дескать, что с него возьмешь — молодо–зелено. Но ведь если вдуматься, то именно эти зеленые двадцати–двадцатипятилетние ребята в разгар войны, в самое ее жаркое время, вели за собой и взводы, и роты, и батальоны! Они и погибали чаще других, но и побеждали тоже чаще».
Бой за город Опочка Псковской области был, по словам Ивана Моисеевича, таким, каких за всю войну вспомнишь всего несколько. Это была настоящая яростная драка, когда стреляли в упор и били прикладами наотмашь. Батальон майора Третьяка действовал как передовой отряд подвижной группы 10–й гвардейской армии. Он первым ворвался в Опочку со стороны Ленинградского шоссе. Форсировал реку Великую. 15 июля 1944 года город был полностью очищен от врага. За отвагу и мужество, проявленные в боях по прорыву к городу Опочка и взятии его, гвардии майору И.М.Третьяку было присвоено звание Героя Советского Союза.
А дальше была Прибалтика. Жестокие бои за взятие города Мадоны, а потом и Риги. 87–й гвардейский стрелковый полк майора Третьяка действовал как полк прорыва. Он открывал пути другим частям. Слава о подвигах молодого командира полка, непревзойденного мастера стремительных атак, гремела не только по соседним подразделениям и соединениям Красной Армии. Знали о нем и во вражеском стане. Немецко–фашистское командование осенью 1944 года за голову И.М.Третьяка установило награду в 10 тысяч марок.
В Курляндии командир полка И.Третьяк получил пятое по счету ранение. Оно было самым тяжелым. Бронебойная пуля попала в пистолет и раздробила его на мелкие осколки. Они впились в бедро и брюшную полость. Спас его от смерти верный и преданный адъютант лейтенант Михаил Красносвободский. Под непрерывным огнем он перетащил израненное тело командира на огневую позицию артиллеристов. Оттуда его доставили в медсанбат. Там сделали обезболивающий укол и принесли чай. Как противошоковое средство. Прошел час, другой, третий... Опять несут чай. «Да что же это такое? — заволновался Иван Моисеевич. — Меня что, списывают?» Попросил адъютанта принести костыли и пистолет. И в операционную. «Я вас пристрелю, если не сделаете мне операцию! Мне надо жить!» Операцию ему сделали и отправили во фронтовой госпиталь в Москву. Там он перенес еще несколько операций. В свой полк Иван Моисеевич вернулся в марте 1945 года.
Войну мой отец закончит подполковником. Ему было всего лишь 22 года. Пройдет 30 с небольшим лет, и он станет генералом армии. Он окончит Военную академию имени М.В.Фрунзе. Учеба в академии для моего отца была поистине судьбоносной. Иван Третьяк встретит здесь слушательницу Военного института иностранных языков младшего лейтенанта Машу Наумову. И она станет моей мамой. Такой любви, как у моих родителей, — красивой, трепетной, нежной, мне никогда не доводилось видеть. Мой отец продолжит учебу и с золотой медалью окончит Военную академию Генерального штаба. В 1964 году его назначат командующим 4–й армией Закавказского военного округа, а через 3 года — командующим Белорусским военным округом. За 9 лет напряженнейшего, самозабвенного труда генерал–полковника Третьяка округ станет лучшим в Вооруженных Силах СССР. А знаменитая «Школа Третьяка» прославит его на все Вооруженные Силы. Командуя войсками Краснознаменного Дальневосточного военного округа, он поднимет планку обороноспособности форпоста страны до самой верхней отметки. И станет Героем Социалистического Труда. Главнокомандующий войсками Дальнего Востока — очередная высота. Но и ее возьмет отец. Как и последующие: заместитель министра обороны СССР — главный инспектор Министерства обороны СССР и заместитель министра обороны СССР — Главнокомандующий войсками противовоздушной обороны страны. (Самая сложная и ответственная должность, существующая в Вооруженных Силах.)
Кто–то мудро заметил, что в тяжелый час испытания, когда решается судьба Отчизны, из глубины, из недр народа, как самородки, возникают личности, готовые взять на себя всю ответственность за ее спасение. Мой отец был такой личностью.
Монолог Станислава Ивановича Третьяка, члена–корреспондента НАН Беларуси, лауреата Государственной премии, заслуженного деятеля науки, доктора медицинских наук, профессора, заведующего II кафедрой хирургических болезней Белорусского государственного медуниверситета записал Леонид ЕКЕЛЬ.
Советская Белоруссия № 85 (24715). Пятница, 8 мая 2015
