О проблемах нашей медицины последнее время говорят и пишут много. И «методы лечения» предлагают разные. Как правило, все причины сводят к одному — недостатку финансовых средств. На мой взгляд, они иные. И заключаются в неумении распоряжаться выделенными средствами, неграмотном использовании на местах существующих законов. Многие хорошие постановления и нормы попросту не работают. К примеру, законодательство говорит о возможности свободного выбора участкового врача и лечебного учреждения. Мне же в перемене участкового терапевта отказали прямо в регистратуре. Сказали обращаться к врачу только по месту жительства. Или такой момент. По статистике, белорусы обращаются к врачам примерно 13 раз в год. Добавлю: часто вопреки желанию. Я бы ходила в поликлинику лишь дважды в год. Ведь есть же постановление Совмина о выписке льготных рецептов хроническим больным на срок до 6 месяцев. Но моя эндокринолог говорит: может, постановление и есть, но лично ей никаких указаний на этот счет не давали. И вообще, инсулина оно не касается. Перечитываю документ — там ясно сказано: исключение составляют только психотропные, наркотические средства и этиловый спирт. О моем лекарстве — ни слова запрета. Но врач упорно стоит на своем. Потому хожу к ней каждый месяц, создавая очередь, да и сама убиваю время.
Много денег в последние годы было потрачено на оснащение медицинских объектов. А как эти средства работают? На новый аппарат велоэргометрии не попадешь — он только для призывников, на УЗИ сердца в апреле в очередь записывают на июль. Высокотехнологичное новое оборудование то неисправно, то работать некому, то расходников нет. Вот и приходится обращаться в частные центры...
С уважением, Ольга САНЕЕВА, среднестатистическая пациентка среднестатистического города с хорошей базой и 89–процентной укомплектованностью врачами.
У меня не звонит телефон
Многие годы я являлся абонентом одного крупнейшего оператора мобильной связи. Номер 322–18–19 был каналом моего общения, связи с сослуживцами, друзьями и родственниками. Но в конце прошлого года мне пришлось отказаться от услуг этой фирмы, и я остался без новогодних и рождественских поздравлений. А отказался я потому, что начал подозревать, что оператор лукавит с оплатой своих услуг. Раньше, когда я работал и активно общался по телефону, обмана не замечал. Ушел на пенсию — круг общения сузился, а звонки, показалось, становятся все дороже. Обратился в пункт обслуживания за распечаткой звонков, чтобы сравнить с теми, что зарегистрированы на моем мобильнике. Мне отказали под тем предлогом, что услуга является платной. Это только усилило мои подозрения. Ведь не всякий пенсионер сможет платить за распечатку, а бесконтрольность, как известно, — благодатная почва для ошибок и подтасовок. Почему в магазинах покупателю дают чек с указанием цены каждого товара, в мастерской — счет, а у мобильной связи свои законы?
Решил по–другому проверить свои сомнения. Два месяца практически не звонил с мобильного — в итоге оказалось, что стоимость моего одного–единственного звонка внутри сети была выше стоимости звонка, например, в Австралию. Виной тому якобы высокая абонентская плата. Тут–то я и отправился писать заявление на расторжение договора. Но прежде попросил найти тариф без абонентской платы или с минимальным ее размером. Выяснилось, что такой тариф имеется у другого оператора, но при переходе на него теряется мой номер. Малая абонентская плата есть только на социальном тарифе, для социально незащищенных инвалидов I и II группы и участников войны. А все ли нуждающиеся попали в этот льготный список? Например, я — инвалид III группы, мне за 75. Детство таких, как я, прошло в голоде и холоде военного лихолетья, отрочество пришлось на годы разрухи, молодость и зрелость были весьма аскетичны, а потом по нам ударила перестройка. По справедливости престарелому инвалиду нужно помогать, поддерживать, а тут, как последние крохоборы, обирают и унижают, ссылаясь на внутренние инструкции, хотя главный закон содержится в душе у человека.
Роман РУДКОВСКИЙ, Минск.
Кто в доме хозяин?
В конце прошлого года наш давний подписчик минчанин Геннадий Алексеевич Соловьев написал в редакцию о проблеме очень чувствительной для него и супруги (кстати, обоим уже за 80): слишком шумные соседи, с которыми не удается договориться о соблюдении тишины. Дело на первый взгляд частное и небольшое, но читательская почта постоянно приносит похожие обращения–жалобы, ведь подавляющее число горожан проживает в многоквартирных домах, где у жильцов не только общий двор и подъезд, но также общие в квартирах стены, которые по толщине отнюдь не крепостные. Люди пишут в газету, потому что не могут разрешить, казалось бы, мелкий бытовой конфликт. Но, видимо, именно от такой своей внешней «мелкости» ситуация по–прежнему остается на периферии внимания законодателей, местных администраций и правоохранительных органов. Однако что кому–то «мелочь», другому — настоящая беда: беда, когда нет возможности спокойно спать ночью из–за громкой музыки этажом выше, беда, когда дети испуганно подхватываются при очередном грохоте или пьяном крике за стеной, беда, когда в своей квартире буквально задыхаешься от вонючего табачного дыма, нахально ползущего с нижнего этажа... Каково оказаться в подобной ситуации, Геннадий Алексеевич знает на своем собственном опыте. О том и написал в редакцию, ведь подобные неприятности продолжаются не первый год. Обращения в милицию и прокуратуру результата не давали: соседи просто не открывали милиции дверь. «Обидно» — так завершал свое письмо читатель.
По закону редакция газеты не уполномочена подменять ЖЭС или милицию, поэтому мы обратились с письмом Г.Соловьева в Мингорисполком с просьбой обратить внимание на создавшуюся конкретную ситуацию. Недавно получили два ответа. В первом, из исполкома, в частности, уточняется, что «на основании подпункта 12 пункта 1 статьи 3.30 Процессуально–исполнительного кодекса Республики Беларусь об административных правонарушениях протоколы об административных правонарушениях по статье 21.16 КоАП имеют право составлять уполномоченные на то должностные лица организаций, осуществляющих эксплуатацию жилищного фонда и (или) предоставляющих коммунальные услуги». Это всем — к сведению. С жильцами квартиры, на которых поступали жалобы, все–таки удалось провести беседу, им вручили уведомление о недопустимости нарушения правил пользования жилым помещением. Второй пришел от Геннадия Алексеевича: «...Спасибо редакции. Дело несколько улучшилось. Большего не добьешься...»
Хорошо, что — «улучшилось»: хочется надеяться, в доме супругов Соловьевых все–таки наступит долгожданный мир и покой. Вот только остается ощущение, что похожие обращения, уже других авторов, еще не раз придут в редакцию: уровень законодательного регулирования подобных конфликтов, причем имеется в виду защита законных прав и интересов обеих сторон, пока явно далек от оптимального. Неужели проблема настолько неразрешима?
Галина УЛИТЕНОК, «СБ».
Советская Белоруссия №38 (24421). Четверг, 27 февраля 2014 года.
