Подарите любимой весну

Не правда ли, вы уже заметили, что в воздухе появилась некая странная субстанция, которая, проникая в кровь, заставляет нас делать глупости: например, перебегать улицу перед близко идущим транспортом, что, несомненно, делать не следует; улыбаться очаровательным девушкам, которые почему-то посреди зимы на улице едят мороженое, что, опять-таки, делать не рекомендуется; или умильно приседать перед скучающей на крылечке собакой и, заглядывая во вс„ понимающие песьи глаза, лепетать какие-то невразумительные фразы, типа: "Ну что, мой хороший, скучаешь, не с кем поговорить, некому лапу подать?.." - что, как сами догадываетесь, может вызвать синдром непонимания у хозяина, который, вполне возможно, просто задержался в подъезде. Может, поэтому и мне сегодня хочется делать глупости и рассуждать об акварели. Видимо, мокрая бумага, разведенные в воде краски пахнут так же, как тающий снег, как капель, - пахнут весной. Вы никогда, кстати, не видели, как художники, которые именно в эту пору высыпают на улицы, в скверы со своими этюдниками, увлеченные стремительно меняющимся состоянием природы - только что было пасмурно, и вот ветер отогнал тучку и выглянуло солнышко, - забывшись, облизывают колонковую тоненькую кисточку, чтобы набрать ею новые краски? Знаете, почему они это делают? Хорошая акварель замешена на меду - она сладкая, поэтому по детской привычке, а акварелью начинают учиться работать с младых ногтей, взрослые дяди и тети совсем по-детски, совсем по-весеннему облизывают свои сладкие акварельные кисточки.

Чем замечательны походы на этюды с акварельными красками?.. Да тем же, чем и походы на охоту, на рыбалку, и вылазки за грибами или просто бесцельное шатание по лесу, по лесным тропинкам, валяние на травке под одиноким дубом, когда так легко и спокойно текут строки стихов, - одиночеством и незамутненным общением с природой, с вечностью.

Акварель в этом смысле - самое то, поскольку она требует и кропотливости, и стремительности: ведь как лягут, каким волшебно непознаваемым способом потекут и смешаются краски на мокрой бумаге, не может предвидеть никто, даже самый ушлый маэстро. Только водяные акварельные краски, наложенные одна на другую и при этом сохраняющие прозрачность, способны передать глубину, влажность, прозрачность, осязаемость воздуха, передать плотность, насыщенность пространства.

Как ни странно, первые краски, которые берут в руки дети, - акварельные - неверно считаются публикой непосвященной самыми простыми, самыми дешевыми, а потому и самыми "детскими". Акварель же - хитра! Начав с ней знакомиться в детстве, только в зрелом возрасте, источив о ватманскую бумагу не одну сотню кистей, вымакав до дна не одну тысячу фарфоровых корытец, в которые разлиты эти волшебные краски, понимаешь: акварельная техника требует и мужской уверенности руки, и мужской бесшабашности, и мужского, почти как у хирурга, умения все предвидеть и не делать ошибок, поскольку, работая акварелью, невозможно допущенную ошибку исправить. Вы правильно меня поняли - акварелист должен работать стремительно, уверенно и безошибочно! А так работать может только мастер экстра-класса. Вот почему среди художников - пишущих ли маслом, рисующих ли карандашом, работающих ли по дереву, камню или металлу - всегда живут некое изумление и легкая профессиональная зависть к коллеге-акварелисту, который в своем мастерстве, как канатоходец, порхает под куполом по тонкой струне каната и не имеет при этом права оступиться, сделать неверный шаг, что, согласитесь, не всегда под силу ни воздушному гимнасту, ни силачу, поднимающему на публике немыслимые тонны груза. Мои размышления об акварели хочется подкрепить утверждением, что в Беларуси живут и работают замечательные мастера акварели, - это и Наталья Поплавская, и живущий ныне в Париже, но замечательно работавший в технике акварели в Минске Борис Заборов, и незабываемый Лев Маркович Лейтман, о котором помнят все, кто учился у него в Витебске и Минске, и блестящий, уникальный белорусский пейзажист Виталий Константинович Цвирко, и Василий Шарангович, и его ученик Владимир Савич, и Сережа Волков, и Валентина Свентаховская, и, конечно же, созвучный мне и очень любимый мною Дима Суринович. Эти и другие акварелисты, которых не упомянул здесь по одной-единственной причине, что всех назвать просто невозможно, составляют изысканную, тончайшую школу белорусских мастеров акварели, о которой не побоюсь сказать, что она является одной из самых интересных в Европе.

Остановлюсь же подробнее на творчестве человека, работа которого проходила у меня на глазах не один десяток лет, с которым связывает пусть не очень тесная, но доверительная дружба, работы которого всегда вызывают неизменный восторг и удивление (ну как, как можно так легко, так изящно, так тонко управляться с этим ускользающим, струистым, прозрачным, капризным материалом - акварелью), - на творчестве Дмитрия Суриновича.

Как работает Дима - видел, знаю. Но это не то видение, не то знание, поскольку долгие годы вместе работали в кино и знал я Диму как прекрасного художника-постановщика кукольных фильмов. Но как он пишет акварелью - не видел ни разу. И это при его плодовитости, при том количестве созданных им акварельных картин, когда, кажется, из мастерской выйти некогда, некогда ни перекусить, ни кружку пива выпить - так их много. Факт удивительный и для меня непонятный. Скорее всего, это вызвано тем, что момент творчества для него - момент глубоко интимный и работает он тогда, когда его никто не видит и помешать не может. И вот что еще удивительно. Сдается мне, что в Диме - при всей его скрытности и педантичности, при умении укрыться от посторонних глаз и выращивать в таинственной лагуне фантастические кораллы - живет еще и желание удивить всех, поразить воображение зрителя, приучив его к тому, что кораллы в его лагуне получаются непременно высококачественные и совершенные. А приучив, вдруг "отколоть" некое немыслимое коленце, демонстрируя, что все не так: и лагуна не та, и кораллы не те, да и сам он - не он, а некто совсем иной. Стоишь перед новой его работой и ломаешь голову - да Дима ли это? Его ли рука, его ли тема? Ведь уже привык узнавать его изысканнейшие городские пейзажи, тонко моделированные, прекрасно нарисованные, в которых и прозрачность воздуха, и глубина перспективы, и свет: текучий, рассеянный, пропитавший и насытивший всю плоскость бумажного листа. И вдруг - поди-ка! Все совершенно не так - и цвет открытый, и рисунок размашистый, намеренно искаженный, и в придумке - отсутствие покоя и уравновешенности, сплошной хохот и насмешка. И только вглядевшись, восхищаешься изяществом обмана, а точнее, мастерством иллюзиониста, с которым он из той же шляпы или, если хотите, из той же лагуны достает не привычные кораллы, а самых настоящих кроликов. Выволакивает их за уши под восторженный визг публики - одного, другого, третьего, чтобы на втором десятке, когда вы привыкли к фокусу с кроликом, вдруг вместо него достать из волшебной шляпы взаправдашнего жирафа...

Позвольте, я приведу выдержку из одной умной книги для живописцев, которая, надеюсь, пояснит мои экзерсисы из области оригинального, циркового жанра: "Свет, падающий на акварель, проходит чрез тонкий слой краски до бумаги и, отразившись от нее, вторично проходит чрез тот же слой. Выходя из него, цветной свет содержит в себе значительную часть белого света, что и отзывается на темных тонах, не достигающих достаточной глубины и прозрачности". Согласитесь, это сродни и фокусу, и фантастике, и волшебству.

Почему я рассказываю вам все эти занятные тонкости, до которых вам, по большому счету, никакого дела нет?

А вот почему... Сегодняшний предвесенний воздух взаправду пьянит, взаправду кружит голову, как хмель. Поэтому я хочу предложить вам составить мне компанию и посоветовать тем, кто включился в гонку в поисках подарков к 8 Марта, небывалое: забудьте про стиральные машины, кухонные комбайны, персидские ковры, стандартные украшения из белого или желтого металла, забудьте про сумочки, чашки-плошки, бижутерию, про все обыденное, многократно растиражированное промышленностью. Пройдитесь по немногочисленным минским салонам, приглядитесь к выставленным там акварелям. Работ Димы Суриновича вы там не найдете, увы!.. Они раскупаются знатоками на корню, к тому же недешевы, так что упрекнуть меня в коммерческой их рекламе не сможет ни один читатель. Зато вы найдете там работы других минских художников. Работы замечательные, тонкие, удивительные... Всмотритесь... Вы в самом деле увидите, как "Свет, падающий на акварель, проходит чрез тонкий слой краски до бумаги и, отразившись от нее, вторично проходит чрез тот же слой". Честное слово, увидите! И еще - вы почувствуете в воздухе аромат той самой волшебной субстанции, название коей - предчувствие весны, и который неотделим от аромата влажной бумаги и тонкотертых, медовых, растворенных в воде красок - аромата акварели. Не тушуйтесь! Купите любимой в подарок акварель, купите кусочек весны, который, кстати, останется с вами навсегда.