Одним из самых кровавых дней в истории Гродненской тюрьмы стало 18 сентября 1982 года
ДЕЖУРНЫМ помощником начальника тюрьмы в тот вечер заступал начальник смены капитан Вячеслав Лисицын. Менял он капитана Владимира Бубешко. Все шло своим чередом, когда кто-то позвонил на КПП. После того как стальная дверь открылась, оба дежурных от удивления потеряли дар речи. Неизвестный, позже выяснилось курсант пограничного училища, ввел с заломанными руками заключенного, который в это время должен был находиться в тюремных мастерских. Но никак не на свободе. Разобраться, где и при каких обстоятельствах задержал отбывавшего наказание осужденного будущий офицер, оба капитана не успели. В следующий миг со стороны подвижного поста, маршрут которого пролегал внутри тюремного двора, раздались автоматные выстрелы. Дальше события разворачивались, словно в остросюжетном детективе…
ПЕРВАЯ попытка побега из Гродненской тюрьмы для заключенных Адамовича, Степанова и Нице закончилась неудачей. Как свидетельствуют материалы этого уголовного дела, осужденные поочередно при помощи ножовочного полотна пилили решетку в окне одной из камер производственного корпуса. И вот, когда полдела уже было сделано, преступный замысел раскрыли.
Тройку разобщили, разведя по разным камерам. Но уже буквально через два дня она вновь оказалась вместе. Не разобравшись в ситуации, команду собрать в одну камеру всех «тяжеловесов» (лиц, осужденные приговором суда за совершенные преступления на срок более 15 лет. — Прим. «БН».) дал только что вступивший в должность новый начальник оперативного отдела.
Как вспоминал впоследствии Вячеслав Лисицын, спустя месяц после этого рокового решения он попытался обратить внимание начопера на подозрительное спокойствие, воцарившееся ни с того ни с сего в камере «тяжеловесов», на то, что заключенные, на удивление, вдруг стали послушными. Но тот лишь отмахнулся.
А между тем подозрения капитана на неладное были небезосновательными. Матерые зэки после первого «провала» не отказались от мысли о побеге. Учтя ошибки и промахи, они разработали новый план. В отличие от предыдущего, к его исполнению был привлечен более широкий круг заключенных, каждому из которых отводилась своя роль. Руководил процессом подготовки побега Адамович.
Замысел «ходки на волю» своим сокамерникам он изложил в головокружительной форме. Предложил напасть на часового и завладеть автоматом. Затем ворваться в дежурку, захватить оружейную комнату, офицеров и контролеров запереть в камеры. Заключенных выпустить и вооружить. После чего занять оборону и, угрожая расправой над заложниками, начать диктовать властям свои условия.
Удивительно, Адамовичу поверили. Зэковский фольклор и не такие передавал легенды и предания о похождениях лихих ребят-уголовников, их невероятных «подвигах». Простые заключенные, крепкие молодые парни, или, как их на тюремном жаргоне именуют, «быки», уже морально были готовы идти на автоматы. И невдомек им было, что Адамович думал только о себе и своем дружке Нице. А на остальных ему было наплевать.
Чтобы осуществить задуманное, требовались некоторые подручные средства. Обзавестись ими помогли… слесари тюремных мастерских. Они не препятствовали заключенным в изготовлении штырей, заточек, якорей для веревок, с помощью последних осужденные намеревались преодолеть тюремный забор. Не сообщили администрации тюрьмы и о складировании в мастерских сего арсенала. За что впоследствии и получили в среднем по 15 лет заключения.
ДАТА побега, 18 сентября, тоже была выбрана не случайно. В этот день в тюремных мастерских дежурил контролер Константин Николута. За долгие годы службы он уже привык к размеренной жизни тюрьмы, его бдительность притупилась. Нередко позволял себе те или иные послабления в выполнении жестких требований должностных обязанностей. Чем решили воспользоваться уголовники.
Когда пробил час «Ч», заключенный Шимановский, выполнявший функции коридорного, начал громко колотить в дверь камеры мастерской. Ничего не подозревавший Николута не стал, как требует того инструкция, дожидаться второго контролера. Взглянув в глазок камерной двери и увидев возле нее Шимановского, он вставил и провернул в замочной скважине ключ. И в следующий момент оказался лежащим на полу.
Заключенные втащили его в камеру и начали методично избивать. Николута понимал, смерти ему не избежать, но все же в надежде на лучшее стал просить о пощаде. Это еще более разозлило преступников. Да и не входило в их планы оставлять контролера в живых. И вот уже мелькнувшая в руках заключенного Васильева удавка мертвой петлей затянулась на шее контролера. Спустя несколько секунд все было закончено.
Завладев ключами от дверей мастерских, заключенные ринулись к выходу. При этом никто из них не обратил внимания, что Адамович и Нице что-то слегка подотстали. Пользуясь возникшей суматохой, последние поспешили в сторону лаза, что должен был вывести их на долгожданную свободу.
Здесь в первый раз планы преступников чуть было не сорвались. Когда до лаза уже оставались считанные метры, неожиданно раздался громкий стук в одну из закрытых дверей мастерских и послышался голос мастера производства лейтенанта Леонида Леонова, требовавшего ее открыть. Офицер быстро мог сообразить, что происходит что-то неладное, и вызвать по средствам связи охрану. Медлить было нельзя.
Оба преступника поняли друг друга с полувзгляда. После того как Нице отодвинул щеколду засова, Адамович резко рванул на себя дверь и нанес мастеру производства в область шеи удар припасенной отверткой. Офицер, хрипя, упал, Нице решил добить его заточкой. Но в спешке рука преступника дрогнула. Это и спасло жизнь лейтенанту. Как потом рассказали Леонову медики, он родился в «рубашке». Войдя глубоко в предплечье, заточка лишь скользнула по позвонкам, не затронув спинного мозга.
Сделав свое черное дело, уголовники вновь бросились к лазу. Но Нице в этот день так и не суждено было оказаться на свободе. Он шел первым. И когда тюремная стена уже, казалось, осталась позади, неожиданно нарвался на проходившего мимо тюрьмы того самого курсанта пограничного училища. Парнишка сразу понял, кто оказался перед ним. Он скрутил беглеца и водворил его обратно за стену с колючей проволокой.
А на тюремном дворе события развивались своим чередом. Вырвавшись из мастерских на территорию режимного двора, заключенные начали штурм проволочной сетки, отделявшей двор от тюремной стены. Правда, чтобы преодолеть последнюю, им надо было еще миновать часового. Заключенные Барейша, Васильев, Шилин, Соколов, Степанов с криками бросились на него с заточками в руках. Предупредительный выстрел в воздух их не остановил. И тогда часовой открыл огонь на поражение. Барейша и Соколов получили ранения. Остальные заключенные поспешили ретироваться.
Более трех часов потребовалось администрации тюрьмы, чтобы навести порядок и водворить заключенных обратно в камеры. Уйти удалось одному, Адамовичу. Почти трое суток он пролежал на крыше гаража областного КГБ. А затем, переодевшись в украденную в одном из сараев одежду и вооружившись найденными там же удочками, под видом рыбака покинул город. Задержали его в октябре в Солигорском районе, откуда он был родом.
ПРОИЗОШЕДШЕЕ в Гродненской тюрьме чрезвычайное происшествие заставило по-иному взглянуть ее администрацию на свою роль и место в исполнении наказания. Побеговые настроения в рядах заключенных были, есть и будут всегда. А вот суждено ли им свершиться, это уже напрямую зависит от профессионализма сотрудников исправительных учреждений, осознания ими огромной ответственности, которая тяжелым грузом ложится на их плечи. Кое-кто из должностных лиц Гродненской тюрьмы в ставшем уже далеком 1982-м об этом позабыл. И это привело к трагедии…
Что же касается неотвратимости наказания за совершение преступления, то приговором судебной коллегии по уголовным делам Гродненского областного суда бывшие заключенные Гродненской тюрьмы Адамович, Степанов, Нице, Соколов, Васильев и Барейша были приговорены к исключительной мере наказания — смертной казни. Другие заключенные с учетом тяжести совершенного преступлении получили от 6 до 15 лет лишения свободы.
Владимир САЛАСЮК
