Уже во вторник в США состоится первый этап голосования на выборах президента. Борьба традиционно развернется между представителями двух ключевых партий — республиканцем Дональдом Трампом и демократом Хиллари Клинтон. Предсказать результаты голосования сложно как никогда: оба идут нога в ногу, отрыв, по мнению политологов, будет незначительным.
Кроме того, нынешняя кампания вышла весьма драматической: скелеты тоннами сыпались из шкафов и у обоих кандидатов сложились высокие антирейтинги. А это значит, что многие американцы будут вынуждены выбирать из двух зол меньшее. Кто и почему может больше им приглянуться? И как этот выбор скажется на отношениях с нашей страной? Об этом мы побеседовали с политтехнологом Виталием Шкляровым.
— Вы входили в число руководителей предвыборного штаба кандидата от Демократической партии Берни Сандерса. В июле он выбыл из президентской гонки. А после разгорелся скандал: WikiLeaks обнародовал переписку между функционерами Демократического национального комитета и Клинтон, из которой следовало, что против Сандерса был заговор. Означает ли, что его выход из борьбы был результатом кулуарных соглашений?
— Демократический национальный комитет — организация, которая проводит внутрипартийные праймериз, она обязана быть предельно нейтральной в проведении этого процесса. Однако впервые эта структура была всецело на стороне одного кандидата — Хиллари Клинтон — и вела достаточно грязную закулисную игру против Берни Сандерса. Мы в команде это видели, теперь же об этом известно всем. В частности, в ходе кампании делаются расчеты и прогнозы, ситуация постоянно анализируется и моделируется, однако те цифры, которые мы видели в результате расчетов, и то, что выходило в реальности, сильно расходилось. Давление чувствовали и избиратели, поэтому было много протестов и недовольств. К слову, из-за этого Хиллари многие не любят — ее фигура зачастую ассоциируется с истеблишментом и соглашениями за закрытыми дверями.
Примечательно, что когда стало известно, что Берни Сандерса “топили”, пресса активно обсуждала скандал с супругой Трампа — она произнесла речь, в которой заимствовала некоторые пассажи речи мисс Обамы. О ситуации с Сандерсом никто не вспоминал, хотя это намного больший скандал для Америки. Когда же все стали обсуждать ситуацию со взломом электронной почты Клинтон, то разговор был вокруг одного: кто они, эти хакеры?
Но ведь, по сути, неважно, кто добыл письма — за эту закулисную игру должен был кто-то ответить.
Демократическая партия всегда была на стороне Хиллари — и это понятно, ведь она ее типичный представитель. А к Сандерсу как к непартийному кандидату изначально сложилось предвзятое отношение. Кроме того, Трамп и Сандерс всколыхнули существенную часть населения, молодежи, которая до этого не принимала участия в выборах и относилась к политике скептически, думая, что и без них в Вашингтоне все решено. Уверен, если бы в свое время праймериз и голосования проходили честно и не было подковерной игры, у Сандерса были бы хорошие шансы на победу.
— Впору вспомнить еще один скандальный факт: Дональд Трамп сказал, что может не признать исход выборов. Нечто подобное было в 2000 году: у Альберта Гора были претензии по подсчету голосов во Флориде. И хотя после нескольких пересчетов и соответствующего решения суда он признал поражение и поздравил победителя, это был прецедент. Что же сейчас могло стоять за заявлением Трампа?
— Пока шли пересчеты голосов во Флориде во время скандала Гора (к слову, отозвать признание поражения ему, как говорят, посоветовал тогда именно Билл Клинтон), страна несколько месяцев жила без президента — и это очень тяжелый опыт для американцев, политический и ментальный. Разница в ситуации с Трампом заключается в том, что Гор не делал подобных заявлений до выборов. По сути, ничего подобного в Америке не было с 1860 года. Тогда избрание Линкольна президентом привело в конечном итоге к гражданской войне. Действительно, такое заявление для американцев — большой шок. Все же у них длительная история конституционного мирного транзита власти, который предполагает, что все кандидаты, которые баллотируются на государственные посты, а тем более на высший государственный пост, априори готовы признать свое поражение, если на то есть воля избирателя. Поэтому Трамп, с одной стороны, пустил своей предвыборной кампании пулю в висок. Но с другой — в этом видна стратегия. Позже на встрече с избирателями в Висконсине он исправился, сказав, что примет результат выборов, но, если он будет сомнительным, хочет оставить за собой право его опротестовать. То есть в данном случае он намекал на возможно нечестную игру Хиллари, мол, она сделает все, чтобы выиграть, в том числе пойдет и на подтасовки. Думаю, в этом и есть подтекст — его сторонники должны были услышать именно этот посыл. Ведь многие из его электората не хотят пускать в Овальный кабинет Клинтон.
— Тогда, вероятно, Трампу не стоило этот посыл озвучивать в ходе теледебатов — по данным опросов, все три раунда он проиграл Клинтон. В целом на нынешних выборах теледебаты выдались особенно захватывающими: звучало много колкостей по поводу “всплывшего” компромата (а его было много у обоих). Другой вопрос: влияют ли как-то эти выступления на выбор избирателя или это просто продолжение красивого шоу?
— ABC News совместно с Washington Post недавно проводила опрос, согласно которому 20 процентов зарегистрированных избирателей США готовы были принять решение по поводу кандидатуры президента относительно увиденного на теледебатах. Это на самом деле огромное количество. Но есть и другая точка зрения. Среди политконсультантов в США ходит фраза: “Выиграть выборы с помощью теледебатов нельзя, а проиграть можно”. Поэтому многие политики в разных странах не ходят на теледебаты — это очень сложно и требует серьезной подготовки. Хотя удачное выступление может дать немного попутного ветра. Например, Билл Клинтон. Он выглядел молодо и живо по отношению к своему оппоненту. Пока тот постоянно сидел, Клинтон ходил по сцене, улыбался, вел себя уверенно, и ему это определенно очень помогло.
— Тогда что в первую очередь влияет на выбор американских избирателей?
— Первое — это всегда партия. В США двухпартийная система — есть республиканцы и демократы. Порядка
80 процентов американцев голосуют по партийному признаку — им все равно, что за кандидат, главное, какая партия. Это начинается из семьи — мама и папа верят в ценности, которые транслируются определенной партией, это впитывают их дети и после формируют свой политический манифест. В итоге вся эта многомиллиардная двухлетняя избирательная кампания по сути направлена только на 10—15 процентов избирателей — неопределившихся. В зависимости от кандидата, его программы, политического дискурса в стране они меняют свой выбор каждый сезон. Второй аспект — социальные и моральные повестки. Вопрос абортов, религии и так далее. Третий — экономические вопросы. Я расставил бы приоритеты именно в таком порядке.
— К слову, о многомиллиардной индустрии. В США сбор средств — фандрайзинг — очень важный этап предвыборной кампании. Но так ведь не во всех странах. У нас, например, кандидат вполне комфортно может себя чувствовать и без набитого под завязку кошелька. Американские выборы завязаны на деньгах?
— Для выборов в США деньги очень нужны. Страна огромная, и чтобы доносить свой посыл на федеральном уровне, нужны средства. Но финансовый вопрос здесь важен еще и с точки зрения культуры. Наличие денег — показатель успеха в Америке.
— Американский актер Джордж Клуни сказал, что суммы в этой избирательной кампании тратятся просто неприличные. Он, например, был участником двух званых ужинов, приглашение на которые стоили чуть более 350 тысяч долларов, — эти деньги шли на поддержку Клинтон. Не раздражает ли американцев, что на выборы порой расходуются суммы, сопоставимые с бюджетами небольших государств?
— Это деньги избирателей: не хотите — не давайте.
С другой стороны, действительно, многие выступают за реформу выборов. Знаете, сколько стоит провести футбольный матч? Огромных денег. Но при этом интерес феноменальный, и никто не спрашивает про затраченную сумму. Потому что есть спрос. Так и здесь.
— Но жертвуют не только обычные американцы. Предвыборные кампании финансируют корпорации. Насколько глубока связь финансов и политики?
— В новой истории финансы и политика всегда были едины и оказывали влияние друг на друга. Распоряжение деньгами дает возможность определять политику.
— Удивительный факт: на нынешних выборах миллиардер Трамп тратит в разы меньше, чем политик Клинтон. Что касается фандрайзинга, — республиканцу пожертвования больше поступают от обычных граждан, а Хиллари — от бизнеса. При этом Трамп личность весьма неоднозначная. Голливудские звезды пишут против него петиции, женщины массово обвиняют в домогательствах, однопартийцы отказываются поддерживать. Как ему удается держаться на плаву?
— Пару лет назад такой кандидат прожил бы в медийном поле 24 часа и был бы свергнут еще на подходах к регистрации кандидатуры. Думаю, главная причина феномена Трампа — нарастающие в США, да и во всем мире, антиглобалистические тенденции. В Штатах впервые избиратели как электоральная сила заявили, что в стране проблемы, — не хватает работы, у государства высокий госдолг и при этом до сих пор, несмотря на прошлые заявления, так и не решены по большей части вопросы Ирака и Сирии. Люди начинают уставать от мировой и внешнеполитической тематики, на первый план выходит решение внутренних проблем. Люди устали от вылизанных и корректных речей, похожих друг на друга политиков. Трамп говорит иначе, и это вызывает восторг у его электората. Это во-первых.
Во-вторых, Трамп — медийная личность. Он получил эфирного времени на несколько миллиардов — а значит, не может не стать звездой. Чем больше тебя транслируют — в позитивном или негативном контексте, — тем больше это приносит дивидендов в виде узнаваемости, а она легко транслируется в избирательные голоса. “Стандартный” политик, на мой взгляд, против Хиллари не мог бы устоять. У нее огромный опыт — она бывшая первая леди, бывший министр иностранных дел (одна из главных фигур США), бывший сенатор. Человек с огромным стажем и политическим капиталом.
В-третьих, Трамп — это новое лицо в политике. Таким зачастую легче пробиваться.
— Но у Клинтон тоже есть козырь в рукаве в плане новизны. Она может стать первой женщиной-президентом в истории США. И это будет выглядеть вполне органично — у руля сильных европейских государств уже стоят представительницы слабого пола. Готовы ли американцы к такому повороту?
— Думаю, очень, особенно после первого афроамериканского президента в США, который стал большой вехой в истории Америки. Гендерный аргумент серьезно играет в пользу Хиллари. В начале ее избирательной кампании даже слоган звучал так (в середине его поменяли, так как он не работал): “Я с ней. Ее время пришло”, показывая гендерную принадлежность. Пожилые люди и женщины — это ее “ядерный” электорат, как следует из соцопросов. Но, по сути, выбор строится ведь не на принципах гендерности, а по личностным качествам, достижениям, умениям и политической возможности быть сильным руководителем государства.
— Прибавить очков Хиллари могло бы освобождение Мосула. Операцию планировалось провести в две недели — то есть в беспрецедентно сжатые сроки — очень похоже, чтобы успеть аккурат к выборам. Как известно, внешняя политика под руководством Клинтон на Ближнем Востоке была провальной — успешная операция в Мосуле могла бы стать контраргументом. Но оправданно ли привязывать внешнеполитические действия к выборам?
— Привязка как внутриполитических, так и внешнеполитических действий к выборам есть всегда. Выборы — это отчасти соревнование программ кандидатов, но отчасти риторику формирует ежедневная повестка. И любое событие в этой самой повестке каждый кандидат стремится обыграть в свою пользу. Хиллари воспринимается как продолжение кабинета Обамы, и, конечно, победа в Мосуле, причем мгновенная, а также решение сирийского вопроса могли бы быть сильнейшей картой для ее предвыборной кампании. Равно как и для финала второго президентского срока Обамы — он бы с удовольствием завершил свое президентство в роли человека, который разрешает конфликты, к тому же в свое время он получил Нобелевскую премию мира. Это с одной стороны. С другой — поражение нынешней администрации Белого дома на ближневосточных фронтах могло бы быть на руку Трампу — ведь это продемонстрирует смещенность приоритетов в политике демократов и их неспособность адекватно реагировать на современные угрозы.
— Что сейчас американцев волнует больше — внешняя политика или внутренняя?
— Повестку формируют преимущественно новостные каналы, и в данный момент основная тема — это все же выборы. Идет борьба двух титанов, половина Америки за Трампа, половина за Хиллари. Неважно, кто придет в Овальный кабинет — этому кандидату нельзя будет позавидовать. Ситуация очень тяжелая: ты приходишь к управлению государством, в котором половина страны не согласна с тобой. Страна разделена, и задача одного или двух сроков президентства — консолидировать американский народ. Что же касается Беларуси, то номинально итоги выборов в США, на мой взгляд, на наши отношения кардинально повлиять не могут, потому что отношения с нашей страной строятся прежде всего исходя из внешней политики США, позиции нашего государства и действий ЕАЭС. Однако можно представить, что в какой-то степени отношения с Клинтон были бы лучше для Беларуси, потому что все-таки в ее политической карьере уже были контакты с нашим Президентом. Можно предположить, что как бывшему министру иностранных дел решение вопросов международных отношений для нее было бы интереснее, чем внутриполитических. С этой точки зрения она могла бы быть для нас интереснее как партнер, с которым можно договориться. Но в целом во внешней политике роль личного и субъективного весьма невелика. На первое место выходят национальные интересы. Они в основном все и определяют.
gavrusheva@sb.by
