По большому бакалаврскому счету...

Уже более двух лет идут споры о том, кто такой бакалавр, а кто — магистр. За это время многие успели забыть, из–за чего, собственно, весь сыр–бор, что такое Болонский процесс и кому нужны эти преобразования. Студентам? Тем главное получить диплом, с которым их возьмут на работу. Работодателям? Для них важнее не столько «корочка», сколько умение применить свои знания на практике. Так в чем тогда практическая ценность двухступенчатой системы высшего образования? Будет ли она способствовать повышению качества образования и веса дипломов? Почему «бакалавр + магистр» лучше нынешнего дипломированного специалиста? Сегодня, к примеру, БГУ готовит бакалавров за 3 — 4 года, и они считаются «недопеченными» специалистами, а в БНТУ, БГПУ им. Танка или, скажем, МГЛУ диплом бакалавра студенты получают через 5 лет как специалисты с повышенными знаниями. В дискуссии принимают участие: Василий Стражев, профессор, ректор Белорусского государственного университета, Анатолий Рубинов, академик, председатель Высшей аттестационной комиссии, Владимир Зданович, председатель Комиссии по образованию, культуре, науке и научно-техническому прогрессу Палаты представителей Национального собрания, Владимир Соломахо, профессор, первый проректор Белорусского национального технического университета.

«СБ»: Зачем нашему высшему образованию переходить на двухступенчатую модель — бакалавриат и магистратуру?

Стражев: Необходимость двухступенчатого образования доказало развитие мировой системы образования. Это тот факт, с которым не надо спорить. И необходимость перехода назрела еще в советские времена, тогда также много спорили, кто выше — американский бакалавр или советский специалист. В итоге придумали три образовательных уровня. Это ошибка. Потому что уровня два! Первый — дипломированный специалист — дает, как и прежде, право на работу по конкретной специальности: врач, юрист, инженер. Второй уровень — магистр — дает право занимать руководящие должности, заниматься наукой и преподавать в вузе. И не нужно вводить непонятную ступень бакалавра. Болонская декларация не называет первую ступень бакалавриатом. И не требует, чтобы ее так называли.

«СБ»: Значит, бакалавров у нас не будет?

Стражев: В принципе, степень бакалавра можно было и не вводить. Это ровным счетом ничего не дает. Но раз уж попало слово на язык, красивое тем более, давайте его использовать рационально. Будем трактовать как промежуточную ступень к получению профессии. Например, во Франции после каждого года обучения дают какой–то документ. У нас для получения специальности студенту нужно преодолеть два барьера: госэкзамен и диплом. Вот пусть госэкзамен и будет бакалавриатом. Возможно, в будущем, через 3 — 5 лет, диплом бакалавра позволит человеку переходить на смежные специальности. Например, вы вдруг осознали, что филология — это не ваше призвание. Можете перейти на журналистику и сразу писать дипломную работу. С физики — на радиофизику, с химии — на биохимию. Но под это еще планы надо переделать.

Зданович: Пожалуй, бакалавриат стоит расценивать как академическую степень, свидетельствующую о том, что человек получил определенный объем теоретических знаний. Не более!

«СБ»: Но кому нужен такой диплом?

Зданович: Спрос есть. Во–первых, он нужен предпринимателям, которые знают тонкости своего бизнеса, но которым не хватает знания теории. Во–вторых, тем, кто собирается работать секретарем либо референтом в фирмах (некоторые руководители требуют, чтобы эту должность занимал человек с высшим образованием). И, в–третьих, людям, которые собираются продолжить образование за рубежом, иностранцам, приезжающим к нам учиться. А может, кто–то захочет получить такой диплом просто, как говорят, для души, для самоутверждения. Поэтому, коль есть спрос, должно быть и предложение. Согласен, для большинства работодателей в нашей стране этот диплом интереса пока не представляет, нет даже четкого классификатора должностей, которые могут занимать бакалавры, следовательно, подавляющая масса студентов должна учиться как минимум еще год, чтобы получить еще один диплом, дающий право работать по специальности. По–иному пока никак, хотя бы потому, что есть профессии, которые вообще не вписываются в структуру бакалавр — магистр. Как вы представляете себе, к примеру, хирурга с 4–годичным медицинским образованием либо без практической подготовки?

«СБ»: Во многих странах бакалавриат и вовсе 3 года...

Стражев: Сроки обучения к этому не имеют никакого отношения. В Америке специалист 1–й ступени называется бакалавром (но только в Америке, во Франции, Молдове, Румынии бакалавр — выпускник средней школы). Он можется учиться на 1–й ступени от 3 до 6 лет. Например, английский бакалавр архитектуры 6 лет учится. Хотя в большинстве, конечно, 4 года. Не нужно жестко фиксировать сроки. 1–я ступень — от 3 до 5 лет, или правильнее — от 6 до 10 семестров. Все зависит от специальности. Четыре года можно учиться на историческом факультете, на юридическом по ряду направлений... И не обязательно иметь четное количество семестров. Это стереотип. Педагогов, конечно, надо выпускать летом, но инженеров — лучше зимой, т.к. новый финансовый год начинается 1 января.

Соломахо: Нужно сначала посмотреть, что школа даст за 12 лет. Улучшится образование или нет. Я думаю, что в сельской школе не улучшится. А если так, то о каком сроке обучения может идти речь? Нельзя экономить на подготовке специалистов. Потому что плохо подготовленный специалист требует переподготовки, повышения квалификации, а это куда более затратно.

Рубинов: А откуда вообще взялась эта идея укорачивать сроки обучения? 4 года?! Ни в коем случае! В качестве аргумента иногда говорят, что, мол, школе год добавили. То есть забрали год у вуза и отдали школе? Но это же несопоставимые вещи! Нельзя выпускать специалистов с 4–летним образованием. Говорят, тому же бухгалтеру нет необходимости долго учиться. Так, может, для бухгалтеров просто 2–годичные курсы организовать? И среднее специальное образование не стоит мешать с бакалавром. Ведь не сравнить инженера–электрика и техника–электрика: один проектирует, другой монтирует. Ничего родственного в их работе нет.

«СБ»: До сих пор диплом специалиста давал возможность занимать руководящие должности. Теперь этой возможности не будет?

Зданович: Получается, так. Но те, кто получил диплом специалиста до вступления закона о высшем образовании в силу, будут приравниваться к магистрам. Потому что иначе бы нам пришлось уволить весь аппарат Совета Министров. Несомненно, очень большое число студентов попытаются получить диплом магистра. С одной стороны, это замечательно: чем больше образованных людей в стране, тем лучше. Но с другой — это повлечет огромные дополнительные расходы государства. А нужны ли они? Ведь руководителей не так уж и много... Поэтому, на мой взгляд, в магистратуру должен быть очень серьезный отбор как по способностям к науке, творчеству, так и по личностным, деловым качествам претендентов. Количество мест в магистратуре должно регулироваться и финансироваться государством. Нельзя допускать учебу в магистратуре на платных условиях, т.к. это будет означать покупку за деньги права руководить.

Стражев: Будущих ученых и преподавателей вузов, специалистов не для коммерческого сектора, а для академического сообщества, конечно, нужно готовить за счет государства. Но магистратура, ориентированная на рынок, должна быть платной. Например, возникает модное направление в сфере новых технологий. Предприятию нужен специалист в этом направлении. В университете таких узких специализаций нет. Работодатель заплатит за год–два «доводки» специалиста до нужного уровня. Кстати, во всем мире магистратура, как правило, работает именно по заказам. Сколько студентов смогут перейти с первой на вторую ступень образования? По опыту других стран это 15 — 20 процентов. Остальные через некоторое время приходят.

Соломахо: Мы уже около 5 лет готовим и бакалавров, и магистров. Специалист может дополнительно получить диплом бакалавра при условии, что у него средний учебный балл не менее 4, а по определенным дисциплинам нет «троек». В магистратуру мы принимаем 100 — 120 человек. Поступают в БНТУ ежегодно около 2.400 абитуриентов...

Рубинов: Введение магистратуры совершенно оправданно. Это, возможно, единственный пункт реформы, который у меня вообще не вызывает никаких сомнений. Магистратура повысит эффективность подготовки кандидатов наук. Потому что сегодня по окончании аспирантуры диссертацию защищают менее 10 процентов ребят. Это просто огромная трата денег. Представьте, если бы мы из вуза выпускали 10 процентов молодых специалистов с дипломами, а 90 процентов составлял отсев... Из аспирантуры так почему–то можно. Это положение надо исправлять. Как? Ту часть, образовательный блок, который был в аспирантуре, изъять и передать магистратуре. Получится две части: чисто обучающая и научная. Многим именно этого одного года магистратуры и не хватает...

«СБ»: Не утратит ли наше образование с переходом на европейские стандарты своей фундаментальности?

Соломахо: Я придерживаюсь той точки зрения, что нельзя преобразовывать систему без четкого понимания того, к чему это приведет. Мы знаем, от чего отталкиваемся: от хорошей, качественной системы подготовки. Для какой цели мы реорганизуем эту систему? Что мы получим? Улучшения качества образования мы не получим, потому что не в этом цель перехода на двухступенчатую высшую школу, тут вообще нет никакой взаимосвязи. Переход этот позволит повысить академическую мобильность вузов. Это возможность широкого обмена студентами, преподавателями. Это когда предметы, которые изучают в белорусских вузах, станут признавать за рубежом и наоборот. Скажем, прослушали вы в каком–нибудь новозеландском университете курс, а потом вернулись в Беларусь — и тут вам этот курс будет перезачтен и учтен в академической подготовке. Зачем это Европе? Чтобы привлечь наших студентов на свой рынок. Нам тоже важно расширить возможности вузов для привлечения студентов из других стран. Но это, повторюсь, не решает вопроса качества образования. Европейская система образования от нашей отличается фрагментарностью подхода. У нас один предмет строго следует за другим в соответствии с учебной программой. Это позволяет дать прочные знания и сильным ребятам, и тем, у кого начальная подготовка была похуже. В Европе же ставку делают на инициативу самого студента в выборе дисциплин и последовательности их изучения.

«СБ»: Сделает ли реформа конвертируемым белорусский диплом, повысит ли его «стоимость» на рынке труда?

Стражев: Пока нет автоматической связи между уровнем образования и уровнем зарплаты. Знаете, как в Америке высчитывается рейтинг вузов? У выпускников каких университетов выше зарплата. Например, возьмем выпуск журфака Гомельского университета и БГУ. Через 5 лет сравним зарплату у тех и у других, получим рейтинг двух вузов. Это реальная рыночная экономика.

Соломахо: Я недавно принимал делегацию посольства Ирана. Они говорят: никаких проблем для белорусских специалистов, желающих устроиться на инженерную должность, в Иране нет. Поэтому конвертация в таком утилитарном смысле — надуманный вопрос. Все дипломы наших технических вузов наверняка (а по нашему вузу — практически на 100 процентов) во всех странах признаются.

Стражев: Автоматического признания дипломов на самом деле нигде не существует, даже после подписания соответствующего соглашения. Работодатель тебя берет на работу — твой диплом признан, не берет — увы... Признается даже не диплом, а высшее образование — достойное или нет. Советское образование было достойным — его признавали де–факто. Поэтому наших ребят брали с советскими дипломами и теперь берут с белорусскими. И никаких документов к этому не надо. Но не стоит уповать, что, учась на «тройки», можно приехать в Германию (а немцы смотрят приложение к диплому) и вас безоговорочно примут на работу. Зависит все и от того, что в голове, а не на бумаге, которую ты предъявляешь.

«СБ»: Говоря об академической мобильности вузов, нельзя ли предположить, что наши бакалавры, они же — «недоученные» специалисты, доучиваться поедут в вузы Европы, там и работу подыщут?

Зданович: Никуда они не уедут. По новому закону о высшем образовании у них 2 года — распределение...

«СБ»: Как, на ваш взгляд, отреагирует рынок труда на введение двухступенчатой системы? Насколько быстро работодатели научатся различать дипломы бакалавров, специалистов, магистров?

Соломахо: Все зависит от того, каким содержанием мы наполним форму. Сейчас мы точно не можем сказать, какая сумма знаний предполагает степень бакалавра, специалиста, магистра, поэтому не можем знать, как отреагирует рынок труда.

Стражев: Никто не говорит о самом главном. Копья ломают над двумя ступенями, а Болонский процесс, по большому счету, — совсем другое. Болонский процесс предъявляет жесткие требования к контролю за качеством образования. Поэтому вступление в этот процесс — это принятие обязательства контролировать это качество. У нас системы контроля сегодня нет. Так что не о том спорим... Про систему контроля тяжелее рассказывать и не так интересно, а вот сколько учиться — это интересно. А проблема другая: нам надо перестроить систему обучения. Вот над чем надо думать. Чтобы у нас было много образованных, но не было образованцев.

Справка «СБ»

19 июня 1999 года в Болонье (Италия) министры образования 29 европейских стран подписали декларацию. Ее цель — создание единых европейских стандартов высшего образования, базирующихся на двух уровнях знаний, взаимное признание вузовских дипломов. Для этого планируется разработать общие критерии оценки качества преподавания во всех высших учебных заведениях стран–участниц, ввести образовательные кредиты (оценка объема учебного труда), облегчить доступ к знаниям во всех странах Европы.

Мнения работодателей

Возьмете ли вы на работу и на какую должность бакалавра, магистра?

Валентина Бабицкая, начальник управления кадрами Минского автомобильного завода:

— Главное требование — наличие высшего образования. А бакалавр или магистр? На мой взгляд, магистру скорее подойдет творческая работа в конструкторском или технологическом бюро: модернизация, внедрение, разработка новых авто. А бакалавр — скорее, производственник, организатор, мастер, начальник цеха.

Игорь Костоусов, начальник управления кадрами ОАО «Горизонт»:

— Чисто с практической точки зрения разницы не вижу. Все равно ни тот, ни другой с ходу возглавить технологический процесс не смогут и не заменят сотрудника с 25–летним стажем. Не могу же я сразу их мастерами взять, если они телевизор только от утюга отличают. Надо посмотреть и на бакалавра, и на магистра в деле. Сообразительные быстро начнут подниматься по служебной лестнице.

Мнения студентов

Имеет ли для вас значение, какой диплом о высшем образовании вы получите: бакалавра, специалиста или магистра?

Борис Жук, студент 1–го курса факультета информационных систем и технологий в экономике БГУИР:

— Всерьез я об этом не задумывался. Сдать бы первую сессию. В принципе, мне нужен просто диплом о высшем образовании. После окончания вуза я стану экономистом на перенасыщенном рынке труда. Придется, возможно, работать совсем не по специальности, проходить какие–то дополнительные курсы. Для меня не имеет значения степень образования. Если к тому времени, как доучусь до бакалавра, я устроюсь на работу, то, возможно, дальше учиться и не пойду.

Инна Хайтович, студентка 5–го курса педагогического факультета МГЛУ:

— Диплом бакалавра педагогических наук я получу автоматически вместе с дипломом специалиста. Для этого я целый год посещала дополнительные спецкурсы, дисциплины, сдала 4 зачета и экзамен. Это было по желанию. Правда, претендовать на диплом бакалавра могли только те, у кого средний учебный балл не меньше 4. Я решила, что степень бакалавра мне не помешает — на тот случай, если решу продолжить обучение за границей. Диплом бакалавра — на внешний рынок, а диплом специалиста — на внутренний.