Среди хоккейных агентов найти порядочного человека сложно. Марк Лапуш не спорит, добавляя, что за 12 лет так и не сумел привыкнуть к царящим вокруг ледовых площадок нравам, где воткнуть нож в спину еще недавно улыбавшегося тебе товарища — признак высшего профессионализма. «Когда надо побороться за талантливого парня, я и сам могу быть «таф». Жестким, — подбирает подходящее русское слово Марк. — Но до подлости ни разу не опускался. Воспитан я иначе». Жизненная школа Лапуша, выросшего в «плохом районе» и прошедшего пять эмиграций, действительно впечатляет. Не каждый сдюжит. Но дело тут все же, думается, не только в воспитании и закалке. Просто Марк — не продавец. Не один из тех торговцев «живым товаром», для которых главное — с максимальной для себя выгодой бросить очередной кусок свежего «мяса» в мясорубку одной из хоккейных лиг и со спокойной совестью отправиться на поиски нового. «Они для меня, как дети, — объясняет он. — Каждого помню, ни с кем связи не потерял и каждому могу «нагадать» будущую судьбу».
— Многие думают, что хоккеисту агент вообще не нужен, — рассуждает Лапуш. — Глупость. Сейчас, это правда, проще стало. А раньше для тех, кто хотел попасть в НХЛ, иного пути не существовало. Особенно это касалось молодых ребят. Плюс отсутствие языка: практически все хоккеисты из бывшего СССР, приезжавшие в НХЛ, не знали английского. Да и сейчас... В общем, им нужен был человек, который мог бы провести их через все эти подводные камни. Игрок ведь должен играть, а не юридическими вопросами заниматься.
— У некоторых ребят эту рутину пытаются брать на себя родители...
— Это называется «деньги остаются в семье». Далеко не всегда это хорошо, хотя есть такие примеры, как Скотт Гомес, Эрик Линдрес или Марк Мессье, у которых агентами были отцы. Тут ведь еще какое дело: агентский бизнес — грязный. Сколько раз ребят просто переманивали друг у друга, обманывали. А если дело «семейное», то и доверия больше.
— У вас переманивали кого–нибудь?
— Конечно. Но я не жалею ни об одном таком случае. Всегда были игроки, которых можно купить с потрохами. Если не их самих, то маму, папу... Или всех вместе. Я же никого не переманиваю и не покупаю. Это все равно что купить проститутку. Скотти Боумен, кстати, так и говорил: «Все игроки — это проститутки». Дескать, не обольщайтесь... И в этом есть большая доля правды. Но тем не менее есть и порядочные ребята, у которых слова «благодарность» и «доверие» стоят дороже, чем слово «деньги».
— А мне казалось, что сегодня в большом спорте деньги давно решают все...
— Многое. И это, на мой взгляд, следствие тех огромных сумм, которые стали получать хоккеисты, еще, по большому счету, не добившиеся ровным счетом ничего. Ну не должен 16–летний мальчишка получать такие сумасшедшие деньги, какие сейчас платят в КХЛ. В НХЛ таких денег нет и близко. Мальчишки в низших лигах получают порядка 300 долларов в месяц. На поддержку штанов. Они живут в семьях, которым команда платит какие–то деньги на содержание. Не верите мне — спросите у Артема Демкова, сколько он получал. И никто по этому поводу не комплексует. Потому что там мальчики не зарабатывают деньги — там у мальчиков воспитывают характер. Здесь же характер планомерно убивают. А потом все удивляются, как по–разному относятся к своей работе североамериканцы и наши. Почему Яромир Ягр открыто общается с любым болельщиком, а россияне ходят задрав нос. И уже не хотят, как прежде, правдами и неправдами уехать в НХЛ. Зачем им куда–то ехать, учить английский, работать до седьмого пота и получать в фарм–клубе какие–то 65 тысяч в год за вычетом налогов, если можно в России получить вдвое больше чистыми и еще кучу бонусов, при этом затратив на порядок меньше сил?
— Неужели все вот такие меркантильные?
— К счастью, нет. И те, кто хочет действительно чего–то достичь в хоккее, стать профессионалом, уезжают в США и растут там. Телегин, Кабанов, ваш Граборенко... Хотя сейчас и устроиться за океаном стало сложнее — командам разрешается иметь только двух иностранцев, а кроме россиян и белорусов, еще ведь есть чехи, финны, шведы...
— Не считаете, что «мода на русских» в Америке постепенно проходит?
— Это естественный процесс, зависящий от спадов и подъемов хоккея в европейских странах. Своего рода индикатор. Сегодня за океаном из всего бывшего Союза играет человек 20. Это ведь ничто! Ноль! Вот показатель здешнего уровня и следствие того, что у молодых ребят в голове машины, развлечения... Что угодно, кроме хоккея. А в Штатах или Канаде юноши знают, что деньги — дело наживное.
— А что можете в таком случае сказать о белорусской команде?
— Я был на их игре со шведами и понял, что зря съездил в Бобруйск. В 2004–м вы тоже проигрывали и проигрывали крупно, но там хоть была борьба. Пусть не у всех, но у некоторых ребят был виден характер. У нынешней команды я характера не увидел, а это — самое худшее. Я понимаю: можно не уметь кататься. Можно ошибаться. Но характер–то должен быть! Единственный человек, который мог стать светлым пятном на общем фоне, — Рома Граборенко. Очень, кстати, перспективный парень. Но он травмировался прямо перед чемпионатом.
— Талантливый?
— Трудолюбивый. Он ведь начинал в Америке не с самой лучшей лиги. И если он из EDHL пробился в систему драфта и стоит в ней под 100–м номером — это о многом говорит. Жаль, что травмировался. Команду он, конечно, не вытянул бы — один в поле не воин, — но сам мог «засветиться». В 2004–м вы тоже проигрывали, но Костицына и Колосова тем не менее заметили.
— Почему, кстати, Колосову не удалось закрепиться в НХЛ так, как Костицыну?
— Начнем с того, что Колосов свой шанс еще получит. «Детройт» — это та организация, где у каждого есть шанс. У Майка Бэбкока подход простой: если человек работает — у него всегда есть возможность подняться. Но если нет — собачья будка. Колосов у него, насколько я знаю, на хорошем счету, а значит, мы о нем еще услышим. Как и о Денисове — у парня сильнейший характер. Он приехал в Америку как свободный агент, никогда не был на драфте, его никто не знал. Ему многое приходилось доказывать, во многом переучиваться, играть за копейки. Но он выдержал, а значит, есть надежда, что и дальше пробьется. Есть и еще один пример того, как нужно пробиваться в Америке, — Олег Евенко. Ваш молодой хоккеист, с которым я начал работать в прошлом году. Когда меня попросили устроить его играть в Америке, он не представлял из себя почти ничего. Тренер «Фарго Форс» оказался единственным, кто захотел пригласить его на просмотр, да и то лишь после того, как я, исчерпав все аргументы, сказал: «Два метра ростом и больше сотни кило веса». Но катания у него, конечно, не было, как не было и техники. Поэтому, когда он по дороге в клуб заехал ко мне в Нью–Джерси, я сказал ему: «Если ты хочешь закрепиться в Америке, тебе придется пройти через колоссальную конкуренцию... И единственное, что может тебе помочь, — жесткость и настойчивость». Так и вышло. В одном матче он подрался, в другом проявил настойчивость... Каждый день после тренировки он два часа работает над катанием, а такие трудяги там нравятся. В результате о Евенко даже в местной прессе писали: «Защитник недели», «Прогресс года». Коэффициент полезности — +12, «уайлд кард» на драфт дали... А вы говорите КХЛ...
