Алкоголизм — удел бедных. Тенденция, незыблемая на протяжении многих сотен лет и в любой стране мира. Даже в той, где спиртное не всякому по карману. И на что только пьют? Вопрос ответа не предполагает. Ибо ответа нет. Деньги на выпивку достаются из–под земли. Но в течение последних 10 лет отчаянную борьбу за свое «упоительное счастье» ведут те, кому нет необходимости занимать на очередную бутылку. И речь не о крутых «мэнах», для которых деловые обеды и ужины, подкрепленные бутылочкой–другой дорогого виски, — часть бизнеса. А об их... женах, подругах, сестрах, матерях. Об успешных бизнес–леди, холеных и изнеженных домохозяйках. Из 46 тысяч жительниц нашей страны, состоящих на учете у наркологов, пятая часть — вполне обеспеченные, респектабельные, которым, как говорят в народе, грех на жизнь жаловаться. Кажется, в формуле алкоголизма появилась новая неизвестная составляющая: а им–то чего пить?
Явление, которого... нет?
Шотландские ученые пришли к неожиданному выводу: чем больше зарабатывает их соотечественница, тем большее пристрастие питает к алкоголю. В разы большее, чем ее землячка, которая еле концы с концами сводит! Только четверть богатых шотландок не пили вовсе на неделе, предшествовавшей опросу. Четверть — хотя бы в один из дней напились «в хлам». Остальные пили по чуть–чуть, но ежедневно. Сотрудники главного медицинского ведомства от такой новости схватились за голову...
Наши ученые тоже устроили анкетирование. Опрашивали домохозяек и работающих женщин, которые имеют априори больше стрессов. И результаты так же неприятно удивили: чаще «подсаживаются на стакан» неработающие представительницы прекрасного пола, находящиеся на иждивении у мужа или отца. В неофициальный оборот даже были пущены такие названия нового явления, как «вдовий алкоголизм» (скорее, очерчивающий главную причину зависимости: одиночество), «алкоголизм домохозяек» и «коттеджный алкоголизм» («подвид» заболевания, поражающий в основном самых обеспеченных). Последний термин наркологи употребляют крайне редко и очень осторожно. Андрей Копытов, заведующий отделением наркологии РНПЦ психического здоровья, доцент кафедры психиатрии БГМУ, предупреждает: это явление малоизучено и практически недоказуемо.
— Мы можем оперировать только официальными цифрами, — признает Андрей Копытов. — Да, женский алкоголизм растет устрашающими темпами. 20 лет назад соотношение пьющих женщин и мужчин было 1:10, 15 лет назад — 1:6. Сейчас из 5 зависимых от алкоголя одна — женщина. И это ведь только те, кто попал в поле зрения наркологов! Дело в том, что обеспеченные дамы предпочитают обращаться за помощью не в государственные диспансеры, а в платные медицинские центры. Там учета нет, статистика не ведется. Сколько, чего и почему пьют богатые — мы косвенно можем судить только по рассказам тех, кто к нам все–таки попадает. И судя по тому, что мы слышим, счастье действительно не в деньгах.
Тереза
...Хоронить Терезу пришли практически все жители провинциального городка. Те, кто помоложе, испуганно отводили глаза от зияющей чернотой могилы. Те, кто постарше, даже хамовато–суровые мужики, шмыгали носами и приглушенно чертыхались на «такую судьбу». Но ни тем ни другим не было понятно, спасение от какого же горя Тереза годами искала на дне бутылки.
У Терезы было все, о чем другие только мечтали: красота, ум, состоятельные родители и, как следствие, — полный достаток. Но еще будучи подростком, она видела в этом главную причину своих жизненных неудач. Парни не предлагали ей дружбу, боясь быть отвергнутыми. Пересидев в девках своих подруг на 5 лет, Тереза вышла–таки замуж. Но счастливее не стала. Муж оказался до крайности ревнивым и буквально не выпускал ее из дому. Сам же вкалывал с утра до ночи. Ничего не изменило и рождение сына. К духовному одиночеству прибавилась усталость физическая.
Чудесное избавление Тереза совершенно случайно обнаружила в домашнем баре. Рюмка коньяка согрела и расслабила. Впервые за многие месяцы появились прилив сил, настроение. Ей стало легко и спокойно. День за днем Тереза «повышала жизненный тонус». Стесняясь самой себя и боясь осуждения родных, пила в одиночку и таясь. Сначала — по рюмке, потом — по две–три... Когда проблема стала очевидна, Тереза уже плотно «сидела на стакане». Муж остыл к супруге, подал на развод и отсудил право самостоятельно воспитывать сына. Тогда стала пить запоями и уже неважно что — виски или «чернила»; неважно где — дома или за углом магазина; неважно с кем... Нашли Терезу именно случайные собутыльники, с которыми она познакомилась накануне: в грязной квартире на продавленном диване лежала удивительно красивая молодая женщина. Ей было всего 27 лет.
Обманчивый допинг
Почему спиваются бедные, и понять, и оправдать хоть как–то можно. Работа тяжелая, денег всегда не хватает, дома орава детишек есть просит. Никакой радости в жизни — одна мука. Ее и заливают горькой. Можно сказать, плачут и пьют...
Но богатые тоже не прочь и слезу пустить, и стаканчик пропустить. За ним «приговорить» бутылочку... Как ни странно, главнейшей из причин, толкающих к рюмке, является банальное одиночество. Постоянное вращение в обществе — на светских раутах, в косметических салонах, фитнес–клубах, соляриях и прочих «богемных» местах — лишь видимость жизни, без всякой душевной теплоты и отдачи. А потому и приедается скоро. Проще говоря, кожа идеальная, фигура изумительная, а словом перекинуться не с кем. Преданного друга и заботливого супруга за деньги не купишь.
Вторая причина, утверждает Андрей Копытов, — утрата женской привлекательности. Для жен состоятельных мужей — это пунктик еще тот. Вечная молодость для них — залог обеспеченной старости. А ничто так не повышает самооценку в собственных глазах, как допинг в виде шампанского, вермута или сладкого ликера. Третья причина — отголосок первой: сексуальная неудовлетворенность. (Оно и понятно, если супруг денно и нощно приумножает семейный капитал.) Далее с большим отрывом следуют стрессы, житейские невзгоды, супружеские измены, бытовые неурядицы...
Ты себя уважаешь?
— Каждый из нас хоть раз в жизни испытывал стресс, чувство одиночества, и все мы рано или поздно состаримся, — не согласен психолог, гештальт–терапевт, специалист по зависимостям Вячеслав Цырлин. — Более того, все когда–нибудь пробовали спиртное. Большинство употребляет его и сейчас. Но далеко не все спиваются. Так что дело здесь не в деньгах или их отсутствии. Я бы вообще не делил алкоголизм на «коттеджный» или, допустим, «барачный», равно как и «пивной», «водочный», «коньячный» и т.д. Алкоголизм — болезнь вне социальной принадлежности. Уверяю вас, если высчитать процент академиков, больных алкоголизмом, и процент спивающихся сантехников, показатели будут одинаковы!
По–черному пьют и королевы, и нищие. Просто напитки у них с разными этикетками, и дно у каждой свое. Нечесаные забулдыжки с мутными глазами оккупируют подступы к винно–водочным отделам задолго до их открытия. А гламурные леди снимают похмельный синдром, не вставая с дизайнерской постели. Но на диагнозе классовые различия не сказываются и никакого влияния на течение и исход заболевания не имеют. Мэрилин Монро, например, спивалась шампанским, Элизабет Тейлор — шотландским виски, Эдит Пиаф — коньяком. А конец и у бедных, и у богатых одинаков — деградация. Равно как одинаковы предпосылки к болезни и методы ее лечения.
— Даже единственная рюмка спиртного станет для человека роковой, если к зависимости у него есть биосоциодуховные предпосылки, проще говоря, — отсутствие чувств, эмоций. Если есть общее ощущение неудовлетворенности, то, что емко можно охарактеризовать фразой «нет в жизни счастья». Тогда счастье, радость, спокойствие, уверенность в себе дает именно спиртное, — Вячеслав Цырлин не оставляет шансов для возражений. — Трезвый человек не будет приставать с ежеминутным вопросом: «Ты меня уважаешь?» Алкоголик же только так и самоутверждается...
Именно поэтому психологи убеждены: алкоголизм — не медицинская проблема. В обычных наркологических клиниках лечение ограничивается двумя неделями — сроком, необходимым для снятия абстинентного синдрома. Это подтверждает и Андрей Копытов: после стационара пациент нуждается в реабилитации, причем пожизненной. Вот тут и обнаруживает себя единственное, как оказывается, различие между состоятельными и не очень алкоголиками. Одни могут себе позволить дорогостоящую кушетку у психоаналитика, другие — ее доступный «эквивалент»: опять же «чернила» или «паленую» водку. В остальном разницы нет: и те и другие могут однажды встретиться в серой толпе, нетерпеливо ожидающей открытия винно–водочного.
Кстати
У мужчин зависимость от алкоголя формируется в среднем в 21 — 22 года и прогрессирует в течение 16 лет. Женщины пристращаются к спиртному в 26 — 27 лет и спиваются вдвое быстрее.
При регулярном употреблении горячительных напитков у женщин вдвое быстрее разрушается вещество головного мозга, чем у мужчин, и соответственно в два раза быстрее нарушаются умственные способности.
Запойная форма — отличительная черта женского алкоголизма. 82 процента дам, состоящих на учете у наркологов, пьют запоями. Они короче, чем у мужчин–алкоголиков, но случаются чаще.
Цифра «СБ»
В среднем каждый житель нашей страны, включая стариков, младенцев и убежденных трезвенников, употребляет в год по 12,4 литра чистого спирта. Эта цифра не включает в себя алкогольсодержащие седативные препараты, которыми дамы пользуются с особой охотой, и самодельные горячительные напитки (брага, самогон, настойки, наливки и пр.).
