Когда Василия отправляли в ЛТП первый раз, была надежда: одумается. И правда, когда вернулся, узнать его было трудно. Устроился грузчиком на железную дорогу, мама с сестрой и соседи вздохнули с облегчением — его пьяного все боялись. Полтора года держался, потом запил по-черному... Сейчас снова в лечебно-трудовом профилактории. Лечится? Трудится? Отдыхает? Или просто отбывает срок за беспробудное пьянство? Есть ли у него шанс не “попасть за забор” снова? Заместитель начальника витебского ЛТП № 4 Вячеслав Исаченко считает, что есть:
— Двенадцать месяцев без водки — уже хорошо. У многих налаживаются отношения с родственниками: им пишут, приезжают на свидания, посылают посылки, поддерживают морально. Есть у человека время подумать на трезвую голову, попытаться, как говорят, завязать. Такое бывает, но нечасто. Основная роль ЛТП — изоляция правонарушителей, профилактика преступности. Пока они здесь, никто из них ничего не украдет, никого не убьет, не отравится алкоголем и не замерзнет в сугробе.
Витебск — единственный областной центр, где есть ЛТП и для мужчин, и для женщин, причем расположены они на одной улице. Мужской — в зданиях, построенных для спецучилища закрытого типа, женский открыт на базе бывшей колонии для несовершеннолетних, которую расформировали. Недавно на Витебщине появился третий профилакторий: “под алкоголиков” перепрофилировали исправительную колонию в Новополоцке. Шесть лет назад в стране было всего три ЛТП, теперь их девять, почти на шесть тысяч мест. Не много на 180 тысяч человек, состоящих на так называемом профилактическом учете в органах внутренних дел.
Споры о том, нужны или нет лечебно-трудовые профилактории, не утихают с советских времен. На просторах бывшего Союза систему сохранили только в Беларуси и Туркменистане.
ЛТП всегда были частью уголовно-исполнительной системы, условия и режим содержания в них мало отличались от обычной зоны. Единственная разница — возможность работать “за забором”. Это и сегодня так, и это логично, ведь тихих бытовых пьяниц здесь нет. Принудительно изолировать можно только хронического алкоголика, который три раза в пьяном виде совершил административное правонарушение, подписал бумагу с предупреждением “еще раз нахулиганишь — поедешь в ЛТП” и снова попал в милицейский протокол. Решение о направлении принимает суд, так что, по сути, это наказание за асоциальное поведение.
Собственно лечение от алкоголизма в ЛТП уже давно дело добровольное, ведь опыт всего мира доказал: нужно, чтобы человек сам захотел жить трезво, только тогда ему можно помочь. Другое дело, что большинство “граждан”, как их здесь называют, соглашаются пройти лечебный спецкурс, многие перед выходом кодируются. На воле кодирование, между прочим, стоит 630 тысяч рублей. Граждане алкоголики вообще с удовольствием ходят в медчасть из-за каждой болячки, обследуются, лечат зубы. Есть люди, которым в ЛТП нравится, просто дом родной. Трехразовое горячее питание, медицинское обслуживание, спят на белом, моются в бане... Некоторые сознательно делают все для того, чтобы еще раз попасть в эту “сказку”. В ЛТП № 4 сейчас 460 человек, более сорока процентов из них проходят курс реабилитации не первый раз. Месяц принудительной трезвой жизни каждого “хроника” тянет почти на полмиллиона рублей.
Интересное совпадение: у нас один человек, постоянно употребляющий алкоголь, в среднем тратит на выпивку 550 тысяч ежемесячно. А всего, по данным Республиканского центра наркологического мониторинга и превентологии, в 2012 году у нас купили спиртного на 18,8 триллиона рублей, причем расходы на алкоголь почти в четыре раза превысили расходы на покупку лекарств и почти в три раза — на приобретение верхней одежды и обуви. И все равно убытки, связанные с продажей алкоголя, намного превышают прибыль от его реализации. Тот же источник дает другую шокирующую цифру: последствия употребления алкоголя принесли стране общие экономические потери примерно на 29 триллионов рублей — 5,6 процента от ВВП.
Только не спешите сокрушаться на тему нашего беспробудного пьянства и неэффективной антиалкогольной политики. В западных странах на борьбу с последствиями алкоголизма в среднем уходит до семи процентов ВВП. Европейский регион лидирует в мире по уровню употребления алкоголя, около 20 процентов людей в Евросоюзе злоупотребляют им по крайней мере раз в неделю.
Например, в Финляндии ущерб от алкоголя оценивается в шесть миллиардов евро в год, в Швеции — около 12 миллиардов евро. В Великобритании количество людей, страдающих алкогольной зависимостью, за последнее десятилетие выросло более чем в два раза. Битва за трезвый образ жизни британцев ежегодно обходится в 2,7 миллиарда фунтов стерлингов, сейчас в стране создаются аналоги вытрезвителей, а в больницах дежурят полицейские патрули, чтобы оградить медиков от пьяных агрессоров. В Германии ущерб экономике от злоупотребления спиртным ежегодно превышает 28 миллиардов евро. Финансовые потери США — 223,5 миллиарда долларов в год.
Принудительные методы лечения алкоголиков существуют практически во всех странах мира. В Швеции, Италии, Германии их помещают в специальные лечебные центры. Принудительное лечение назначается судом, хотя случается, что решение может вынести прокурор (во Франции) или полиция (в Финляндии).
Во многих странах, если человек совершил ДТП в состоянии опьянения, он не только лишается водительских прав, но и обязан пройти лечебно-профилактические курсы, иначе прав на вождение ему больше не видать. В США взамен тюремного заключения гражданин может выбрать курс терапии. Те, у кого есть деньги, обращаются в частные клиники, остальных ждут федеральные закрытые центры. Ложиться в стационар обязательно. Человека не держат там насильно, но любое нарушение режима ведет к выписке с отметкой “отказывается сотрудничать”. И тогда снова к судье, на снисхождение которого рассчитывать уже не придется. Врачи, пилоты, адвокаты не могут отказаться от лечения, иначе потеряют лицензию.
Свобода выбора и права человека — это хорошо, но это ведь не значит, что буйный пьяница должен быть защищен в своем праве погубить себя и своих близких. И если уж говорить о правах человека, у пристрастившегося к выпивке действительно есть одно неотъемлемое право. Право на жизнь. И для того чтобы он смог им воспользоваться, его чаще всего надо заставить протрезветь. В разных странах это делается по-разному. Но обязательно делается.
Большая часть населения планеты, а именно две трети ее жителей, живет трезво. Более 600 больших и малых народов мира не употребляют алкоголь, не курят и не принимают никаких наркотиков. По сведениям Международной академии трезвости, в 41 государстве действует абсолютный сухой закон
Для ясности
Дмитрий Макрицкий, психиатр-нарколог:
— ЛТП — не клиника для больных. Сюда попадают люди, нарушающие общественный порядок. Параллельно они проходят курс лечения, которое дает некоторое отвращение к алкоголю. Но полностью излечить алкоголизм невозможно — это хроническое заболевание. Человека можно ввести в стойкую ремиссию, что мы и делаем. Мы не только продлеваем жизнь больным, но и наставляем многих на путь трезвости. Пускай таких совсем немного, это важно и в масштабах конкретной семьи, и в масштабах государства.
Дмитрий Зятев, заместитель начальника отдела профилактики УВД Витебского облисполкома:
— В последние годы в стране снижается уровень преступности. В том числе количество преступлений, совершенных в состоянии опьянения. Конечно, на эту статистику влияет работа лечебно-трудовых профилакториев, которые дают возможность хотя бы на время изолировать от семьи и общества людей, злоупотребляющих спиртным и проявляющих агрессию. Среди обитателей ЛТП более 70 процентов — бывшие уголовники, из них 20 процентов находились в местах лишения свободы за совершение насильственных преступлений в быту.
ОЛЬГА Крученкова
infong@sb.by
