Мне нравится одно из определений моей профессии, данное когда–то английским писателем Гилбертом Честертоном. Он считает, что «журналистика — это когда сообщают «Лорд Джон умер» людям, которые и не знали, что лорд Джон жил». Большинство героев наших публикаций широкому кругу читателей неизвестны. Однако каждому приятно (или неприятно) читать строчки о себе. А нам, авторам, всегда хочется знать, как «выстрелила» публикация. Всегда радуют письма с благодарностью за помощь. А когда за подписью чиновника приходит ответ, где говорится, какие меры приняты по критической публикации, чувствуешь, что кому–то помог избавиться от проблем.
Но, увы, частенько идут в редакцию и другие письма. Отписки «о принятых мерах» — не редкость в нашей почте. Порой крайне резкими бывают посылы, если их авторам пришлось прочесть о себе не масленую похвалу, а жесткую правду. Помню, как один чиновник обозлился, когда написала, что он отказался дать информацию. В его письме в редакцию почти ничего по проблеме, изложенной в материале, зато немало советов, как поступить с журналистом...
Можно, конечно, обойтись без критики, без материалов из зала суда. Но когда журналист начинает писать то, что нравится всем, он уже работает не в журналистике, а в шоу–бизнесе. Кто–то сказал, что долг журналистики — успокаивать обеспокоенных и тревожить ублаготворенных. Тем и руководствуюсь. И если на мою публикацию нет реакции, воспринимаю это как собственную творческую неудачу.
Как–то написал в редакцию преступник, осужденный за изнасилование и убийство. В заметке я назвала его настоящее имя. Обиделся. Потребовал публичных извинений, счел, что автор опорочила его честь и достоинство. Но обратиться в суд с иском о защите чести и достоинства ему, в 25 лет имеющему три судимости, духу не хватило. Суду нужны аргументы. Если их нет, в ход идут подобные письма–опровержения, построенные на эмоциях.
Помнится, ответом на одну критическую публикацию о проблемах в рыбных рядах рынка стало письмо с шестью листами... свидетельских показаний, что я себя безобразно вела при сборе информации. Муж героини той публикации — бывший высокопоставленный милиционер из Бреста — оказался нечист и в других делах. Он теперь в розыске. В отношении его возбуждено уголовное дело.
На днях редакция получила еще одно гневное письмо в ответ на мой репортаж из зала суда. «Просим опровергнуть и напечатать опровержение на необоснованные высказывания В.Козлович в статье «75 гнусных эпизодов», а Валентину Козлович привлечь к ответственности», — требуют 11 возмущенных жителей деревни Черни Брестского района. Иначе, пишут, не будут выписывать газету.
Что ж, мои «необоснованные высказывания» основаны на материалах уголовного дела и приговора суда, который я внимательно выслушала и записала на диктофон. Я понимаю родственников осужденных: их мужья, братья, сыновья оказались за решеткой. Сидеть им долго. Обида на закон, слепая вера в невиновность близких заставляют писать письма в разные инстанции, обвинять милицию в фальсификации фактов, судью — в предвзятости, прокурора — в неаргументированности, а журналиста — во лжи. «Для чего корреспондент распространяет ложную информацию, не зная точной, а лишь со слов начальника управления ГУБОП МВД?» — в обиде вопрошают авторы письма. Но, уважаемые читатели, на кого мне ссылаться, если не на прокуратуру, милицию и суд? В своем письме, кстати, вы сумели всех их обвинить в непрофессионализме. Но священные и для фемиды, и для журналиста факты — доказаны.
Кстати, письмо с требованием опровержения я как–то получала даже в ответ на сплошь положительную публикацию, где рассказывала, как преображается пригородная деревня. Что ж, для тех, кто пытается между строк увидеть скрытый смысл, всегда есть возможность придраться. Было бы желание, а чернила найдутся.
Впрочем, о чем я? Нет, не подумайте, что жалуюсь. Нет! Уважаю чужое мнение и читаю все послания, которые приходят на мое имя. И, поверьте, ни одно из писем не остается без ответа, даже если оно не отличается корректностью. Потому что мы дорожим своими читателями. Сила печатного слова велика, и неудивительно, что какие–то публикации того или иного автора могут кому–то не нравиться. Тогда — пишите. Спорьте с нами, отстаивайте свою точку зрения. Но только, пожалуйста, аргументированно и без лишних эмоций. Скажу честно, подсказанные читателями темы становятся гвоздями первых полос.
