Пьеро вырвался на волю

Dave Gahan Hourglass (10 треков)

Вообще довольно часто ловишь себя на мысли, что мы, проживающие на постсоветском пространстве, подвержены обратному процессу — через копии постигать оригиналы. Сначала услышать Billy’s Band и «Ленинград», а только затем начать познавать породившего их Тома Уэйтса. Влюбиться в группу «Агата Кристи», а потом с удивлением обнаружить, что это калька с The Cure. Как это ни комично, западные исполнители воспринимаются как копии российских, поскольку в общественном сознании они появились существенно позже собственного постсоветского отражения.

Конечно, при упоминании имени Дэвида Гехэна я вспоминаю начало 90–х, когда Depeche Mode была законодателем мод, извините за каламбур, в самых непритязательных танцзалах. Их Your Personal Jesus обычно шел на «хедлайнерском» предпоследнем месте, перед заключительным медленным танцем. Во время которого решались судьбы миллионов будущих семей. Но сейчас не об этом. В связи с DM на свет появилась группа «Технология», которая передала свое исключительно одностороннее представление о британском коллективе. Все попытки объяснить популярность «депешей» нашей провинциальностью не сбили волны всенародной любви. И последние их работы показывают, что эта любовь вполне заслуженна.

Мне, как человеку советскому, исполнитель необъяснимо видится автором исполняемых песен. Видимо, это связано с тем, что представить себе тех, на чьих песнях большинство из нас выросло — Высоцкого, Цоя, Леннона–Маккартни, Фредди Меркьюри, — исполняющими чужие композиции практически невозможно. Дэйв Гехэн настолько «термоядерно», искренне солирует в DM, что я как–то автоматически записал его в авторы песен. И, случайно узнав, что настоящим автором является некий Мартин Гор, был несказанно поражен. Оказывается Дэйв Гехэн — «фальшивка», маленькая тряпичная куколка, визуализирующая темные эмоции «карабаса» Мартина Гора.

Заинтересовавшись темой, я разузнал, что между автором и солистом существуют не вполне простые отношения. И что первый сольный альбом Дэйва Гехэна был весьма «неровным». Именно как попытка освободиться от стиля Depeche Mode, а если глубже — от харизмы Мартина Гора.

В техническом отношении второй сольный альбом Гехэна доказывает, что современный шоу–бизнес в основном сконцентрирован на поисках новых звуков. Звуковая палитра создает душную, позднеосеннюю атмосферу американского заброшенного сквера. Прекрасное место для прогулки, если есть охота стать жертвой маньяка. Это состояние обрывается на пятой неожиданно нежной композиции Miracles, где безжалостный Дэйв непослушными губами говорит: «Я боюсь тебя потерять».

Далее идет наиболее «депешмодовская» на альбоме ударная Use you. И потом удивительная с прекрасной освежающей гармонией в припеве и плохо передаваемая при переводе на русский фраза My angel... you have nothing to feel...inside.

Лично для меня здесь произошло чудо. «Марионетка» снова обрела голос, ее жилы наполнились собственной кровью и сердце стала сковывать не всегда ловкая, но собственная тоска.

У Вертинского есть песенка на стихи Зинаиды Гиппиус. Называется она «Карлик». «И в страшный час печали и тревоги/ мой карлик вдруг поднялся и подрос./ Вотще ему я целовала ноги/ И сам ушел и сундучок унес»...

Я уже слышу за стенкой какой–то шорох, потом гулкие шаги. Словно тянут по полу какой–то громоздкий ящик. А по веселому удаляющемуся свисту я узнаю бывшего «Пьеро» Гехэна. Я слышу вслед свисту нечеловеческий раздирающий сердце крик. Это украли способность повелевать, вдыхать мысли и чувства у великого и ужасного Мартина Гора.