Каждый год из жизни уходит все больше ветеранов Великой Отечественной. Мы справедливо отдаем им почести и оплакиваем каждую потерю. Однако зачастую забываем о детях войны. Сколько из них потеряло родителей, сколько попало в детдом и сколько выживало в нищете и голоде?
Белорусское Правительство с первых дней войны и до полного освобождения страны принимало возможные меры по эвакуации, устройству и обеспечению эвакуированных детей. За короткий период на восток было отправлено 164 детских учреждения по линии Народного комиссариата просвещения БССР и 25 — по линии Наркомздрава.
В апреле 1942 года организован отдел по работе среди эвакуированного населения, а 14 мая вышло постановление Правительства «О работе среди детских учреждений, эвакуированных из БССР». В нем отмечалось, что из эвакуированных 164 белорусских детских учреждений с количеством детей 14 835 установлено местопребывание 128 детдомов, а поименные списки составлены только на 4501 ребенка. Поэтому Совет народных комиссаров БССР обязал Наркомпрос и Наркомздрав в срочном порядке закончить точный учет всех эвакуированных учреждений и составить поименный список детей, оказывать помощь родителям в поиске детей и детям в поиске родителей. А также выделить бывшему Мстиславскому детскому дому в Мордовской АССР 10 тысяч рублей на улучшение бытовых условий воспитанников и воспитателей.
С конца 1942 года, когда наладилась авиационная связь с партизанскими отрядами, в советский тыл стали прибывать партизанские семьи, дети-сироты. В связи с этим согласно постановлению СНК БССР от 4 декабря 1942 года в районе города Торопца Калининской области организовали эвакуационную базу, где дети получали денежное пособие, одежду и питание.
Самолеты с эвакуированными семьями партизан и детьми-сиротами прибывали и на Орешковский аэродром недалеко от Калуги, а также на эвакобазу у деревни Усвяты Калининской области. К началу освобождения БССР было учтено 293 тысячи эвакуированных граждан Белоруссии. Детей из партизанских семей и сирот отправляли в детдома в Саратовской, Тамбовской, Пензенской, Куйбышевской, Свердловской, Новосибирской областях, Татарской, Башкирской и Мордовской АССР.
В июле 1943 года комиссия Народного комиссариата просвещения БССР проверила детские дома в Мордовии. К этому времени там находилось семь детских учреждений, в которых проживало 1180 детей из БССР.
Проверка показала: состояние и работа детских учреждений — в удовлетворительном состоянии. Воспитанники пяти домов окончили 1942/43 учебный год со стопроцентной успеваемостью. В пяти детдомах созданы подсобные хозяйства. К примеру, в Темниковском детдоме засеяли 23 гектара земли, завели 22 коровы.
Также проверяющие отметили регулярное получение белорусских газет и журналов, хорошо поставленную художественную самодеятельность, которая популярна у населения. Дети активно участвовали в сборе средств на оборону страны. Ими собрано 5800 рублей, в основном от платных спектаклей и концертов.
Были и недостатки: это отсутствие учебно-производственных мастерских, острая потребность в белье, одежде, обуви, постельных принадлежностях, необходимость ремонта и реконструкции помещений.
Вскоре после проверки появилось постановление Совета народных комиссаров БССР «О состоянии детдомов для белорусских детей в Мордовской АССР и организации обучения в них на родном языке». Оно вводило должность уполномоченного Совнаркома БССР при Совнаркоме Мордовской АССР по вопросам работы детских домов.
Наркоматам просвещения и финансов поручалось обеспечить детские заведения белорусскими учебниками и выделить необходимые средства на содержание детских домов. Наркомздрав БССР обязан был направить двух врачей в Мордовскую АССР для врачебно-медицинского обслуживания белорусских воспитанников. Самым нуждающимся детским домам выделялось из полученного фонда Красного Креста: свитеров — 400, костюмов для мальчиков — 300, платьев для девочек — 300, белья — 400 единиц, чулок и носков — 800 пар, обуви — 300 пар.
Откуда и при каких обстоятельствах поступали в детские дома дети из оккупированной Белоруссии?
К весне 1944 года в тылу врага действовало уже 40 партизанских аэродромов, на которые из советского тыла доставляли вооружение, боеприпасы, медикаменты, продукты питания и одежду. Обратными рейсами вывозили раненых партизан, семьи руководящих партийных и советских работников, деятелей науки и культуры, а также семьи партизан и детей-сирот.
Сегодня мы назовем фамилии детей войны, которые были отправлены в советский тыл в 1943 году с аэродрома у деревни Поречье, что в тридцати километрах от Глуска, который в то время входил в состав Полесской области. Обратимся к документам Национального архива.
31 августа 1943 года командование 135-го отряда 130-й Петриковской партизанской бригады выслало на имя командира Полесского партизанского соединения письмо следующего содержания: «Направляются на площадку для отправки в тыл сироты: Владыгонский Эдуард Адольфович — 5 лет и Владыгонская Галина Адольфовна — 4 года, мать которых расстреляна карателями 30 января 1943 г. Отец, Владыгонский Адольф Николаевич, погиб в бою 5 мая 1943 г.».
Вместе с детьми-сиротами Владыгонскими командование отряда просило отправить в советский тыл и партизанку Стишонок Ольгу Максимовну с ее малолетним сыном Владимиром.
6 сентября 1943 года командование 125-й Копаткевичской партизанской бригады просит отправить за линию фронта детей командира взвода Б.Н.Гузика: Николая, Василия, Михаила, Ларису, Виктора и Даниила. Как сказано в письме, «их мать умерла в 1941 году и воспитывать детей некому».
7 сентября в штаб 225-й партизанской бригады поступило письмо от партизана Константина Пинчука, который просит отправить в Москву «на содержание государства» своих детей: дочь Людмилу — 8 лет и сына Владимира — 3,5 года, мать которых расстреляли фашисты в мае 1942 г. Как пишет Пинчук, «содержать при себе детей не имею возможности».
А вот заявление еще одного партизана 125-й Копаткевичской бригады А.А.Летопура: «Семья моя состоит из 6 душ, без меня. Жена умерла 8 января 1943 года, и дети мои остались на произвол судьбы. Сам я постоянно нахожусь на боевых заданиях, присмотра и какой-то учебы, как советским детям, в это время я дать не могу, некоторые из детей уже перерастают учебный возраст. Сам я доброволец Красной армии. В 1919 году 16-летним мальчиком ушел в ряды Красной армии, не было ни одной войны за период моей жизни без моего участия. Старший сын и по сей день находится в армии. Родни ни у меня, ни у детей здесь нет никакой. До этой войны работал бухгалтером Новоселковского участка Копаткевичского района. В рядах партизан — со дня организации отряда. Вот те причины, побудившие меня эвакуировать детей моих сирот за линию фронта. Отправивши семью, я остаюсь совершенно свободным и полностью посвящу себя делу освобождения Родины от оккупантов».
Это письмо написано 12 сентября 1943 года, 2 октября командир бригады обратился в штаб соединения с просьбой отправить самолетом в советский тыл детей партизана А.А.Летопура: Акулину — 1929 г.р., Юрия — 1931, Веру — 1932, Ларису — 1938, Тамару — 1941 г.р.
Как сложилась судьба вышеназванных детей войны, где они нашли приют, вернулись ли в родную Беларусь? Об этом мы надеемся узнать от самих эвакуированных, их детей и внуков.
Геннадий БАРКУН, Минск
