Число «18» у бухгалтеров четко ассоциируется со ставкой налога на добавленную стоимость. Но недавно это представление могло измениться.
Один из проектов реформирования налоговой системы предполагал ликвидацию местного налога с продаж, отчислений в фонд поддержки сельхозпроизводителей, а также снижение ставки налога на прибыль с 24 до 20 %. Правда, компенсировать налоговую нагрузку планировалось за счет увеличения НДС с 18 до 22 %. Теоретически между двумя частями налогового уравнения должно получиться равенство. На практике может быть несколько иначе. Проблему увеличения НДС обсуждали и на заседании Совета по развитию предпринимательства при Президенте.
Представители бизнеса озвучили свои опасения. Особенность налога на добавленную стоимость в том, что при уплате он предполагает авансирование. А поэтому рост ставки НДС автоматически потребует от предприятий увеличения оборотных средств, нехватку которых испытывают многие компании. Пополнять же «оборотку» за счет кредитов нынче больно: и дорогие они, и доступ к заемным ресурсам затруднен. В любом случае рост ставки НДС почувствует на себе потребительский рынок.
Налоговое нововведение планировалось внедрять летом, когда «выброс» на рынок свежего урожая плодов и овощей снижает инфляционное давление. Но в кризисных условиях потребительские цены испытывают влияние многих факторов. И добавлять еще один — не самое благодарное дело. Да и неизвестно, компенсирует ли снижение налоговой нагрузки увеличение ставки НДС. Во время роста и бурного развития уменьшение налога на прибыль — серьезное послабление. Но сегодня проблемы с рентабельностью испытывают ряд предприятий. У многих производителей главная задача — не заработать, а сберечь бизнес, не разрушить хозяйственные связи, сохранить рынки сбыта и хотя бы физические объемы реализации и производства. Иногда приходится продавать товар с нулевой, а то и отрицательной рентабельностью. Такова тенденция во всем мире. Кризис есть кризис. А поэтому снижение налога на прибыль не принесет финансового результата. По крайней мере, в ближайшие месяцы.
За последние несколько недель о целесообразности «двигать» НДС был высказан целый спектр мнений. Так, большинство членов Совета по развитию предпринимательства смотрят на перспективу ставки в 22 % скептически. Тем более что эта инициатива в первую очередь отрицательно отразится на предприятиях сферы услуг и инновационных компаниях. Словом, на предприятиях, которые должны стать локомотивом-тягачом для всей экономики. Представителей бизнеса поддержал на заседании совета и заместитель главы администрации Президента Леонид Анфимов. Почти революционное заявление сделал на одном из совещаний председатель правления Национального банка Петр Прокопович, который предложил ряд налогов отменить, а ставку НДС оставить на прежнем уровне.
Более осторожно высказался на пресс-конференции министр экономики Николай Зайченко. Он считает, что целесообразно оставить все на прежнем уровне либо увеличить ставку НДС максимум до 20 %. В докризисные времена снижение налогового бремени на 1 % почти автоматически давало увеличение ВВП на 0,25 %. Но насколько это утверждение верно в нынешних условиях — Николай Зайченко дать прогнозы затруднился.
Сторонником повышения налога на добавленную стоимость изначально выступал заместитель премьер-министра Андрей Кобяков. И тоже приводил веские доводы. Андрей Владимирович является руководителем Комиссии по упрощению налогового законодательства и либерализацией отечественной фискальной системы занимается профессионально: постоянно и уже не первый год. Ликвидация местных налогов с продаж, снижение нагрузки на прибыль и на оборот стояли в планах давно. Только на практике хотели реализовать эту идею не в середине 2009 года, а в начале 2010-го. На пресс-конференции Андрей Кобяков отметил «тлетворное» влияние местных налогов с продаж. Они носят каскадный характер, увеличивают себестоимость конечной продукции, снижают ее конкурентоспособность по сравнению с импортными товарами на внутреннем рынке, так как иностранных производителей этот налог практически не касается. Зато это убивает в республике желание предприятий к субконтрактации — именно по этому принципу развивается производство во многих развитых странах мира.
Например, у компании Toyota — около 20 тыс. компаний-поставщиков различного уровня. В некоторой степени получается большой производственный конвейер, состоящий из юридических лиц. В Беларуси с точки зрения оптимизации налоговой нагрузки и снижения себестоимости такой подход не самый выгодный. Перемещаясь от компании к компании, комплектующие наращивают в своей структуре себестоимости долю налога с продаж, которая прибавляется к их цене при каждом перемещении от фирмы к фирме. В отличие от НДС система вычетов не предусмотрена. В результате предприятиям выгодно максимальное количество операций делать на одном большом производстве — структурная проблема гигантомании белорусской промышленности, которую пытаются побороть уже не первый год. И либерализация фискальной системы должна, по мнению Андрея Кобякова, придать дополнительный импульс развитию субконтрактации, производственных связей между крупными производителями и малыми и средними производственными компаниями.
Не начнись мировая экономическая неразбериха — ряд налогов отменили бы в штатно-плановом режиме, как это происходило в прошлые годы. Но кризис внес свои коррективы. Обеспечит ли снижение налоговой нагрузки дополнительный импульс экономике?! Вопрос более чем сложный. Кстати, последние месяцы мониторинг предприятий, проводимый Национальным банком, отражает тенденцию: большинству опрошенных предприятий мешают жить не административные барьеры, а изменчивая конъюнктура рынков и риски, связанные с внешней средой. В общем, не факт, что снижение налогов спровоцирует увеличение деловой активности, рост налогооблагаемой базы по другим налоговым позициям и, как следствие, увеличение поступлений в бюджет. А его наполнение — одна из финансовых проблем новейшего экономического времени.
Поэтому при снижении фискальной нагрузки потребовались компенсационные налоговые меры. Так сказать, для подстраховки. В частности, увеличение ставки НДС. Она, в свою очередь, всегда может потянуть за собой инфляцию.
Но кроме макроэкономических в проблему НДС заложены и другие факторы. Дело в том, что налог на добавленную стоимость поступает в республиканский бюджет, а налог с продаж — в местный. Налоги от прибыли распределяются в зависимости от статуса предприятия. Что касается фонда поддержки сельхозпроизводителей, то сегодня сложно сказать, кто больше нуждается в поддержке — аграрный сектор, который демонстрирует устойчивый рост более 6 %, или промышленность, которая «в минусе». В результате реформы может произойти перераспределение финансовых потоков между республиканским и местными бюджетами.
Словом, при всей первоначальной простоте проблема оказалась многогранной. Окончательное решение пока не принято. Проект соответствующего указа направлен на доработку. Значит, дискуссия продолжается…
