Печатать книги - больше, чем печатать деньги

В начале 90-х годов издание книг стало настолько доходным бизнесом, что его прибыли, как говорят, были сравнимы лишь с прибылями от ликеро-водочной промышленности. Что ни говори, а прав был легендарный Херст, уверявший: "Печатать книги - все равно, что печатать деньги". Бывшие же советские граждане с удивлением обнаружили громадный материк "запрещенной культуры", своей и западной, и быстро стали осваивать новые литературные просторы. На какое-то время книга опять стала лучшим подарком. Воздух свободы ворвался в задыхавшуюся страну и зашелестел страницами книг. Многое с тех пор изменилось, но не литературная жажда. В России и Беларуси возникли тысячи новых издательств - как "однодневок", так и гигантских издательских корпораций, - наполнивших прилавки книжных магазинов литературой всех мастей. С одним из тех, кто виртуозно плавает по бескрайнему пространству книжного рынка и во многом, собственно, его создает, беседует сегодня корреспондент "СБ". Владимир АДАМЧИК - главный редактор белорусского издательства "Современный литератор", одного из самых успешных издательств на русскоязычном рынке стран СНГ.

- Владимир, книги вашего издательства, входящего в гигантскую книготорговую корпорацию "АСТ", наполняют книжные магазины от Бреста до Владивостока. Если я спрошу, в чем секрет такого успеха, вы наверняка ответите, что надо просто хорошо делать свое дело. И все-таки, какова предыстория успеха белорусского издательства?

- Видите ли, я вырос в библиотеке и с детства был знаком с масштабом русскоязычного книжного рынка. Этот рынок не совпадает с границами России. Русские книжки продаются в Израиле, Америке, Праге, Барселоне. Все русскоязычные издательства уже давно шли к тому, чтобы создать огромный книжный склад с ассортиментом во много тысяч наименований. Реализовать этот проект удалось издательству "АСТ". Сейчас на складах у "АСТ" около 20 тысяч наименований книг. Столько наименований не в силах запомнить никто. А мне повезло - я родился среди книг (моя мама - библиотекарь, и в детстве я помогал расставлять ей книги) и в голове могу держать десятки тысяч их названий. Задачей издательства "АСТ" стало создание огромного ассортимента на любой вкус, чтобы были книги по географии, истории, философии - любые. Словом, я видел книжную торговлю через библиотеку, а значит, немного не так, как себе ее представляют другие, говоря о "хороших" и "плохих" авторах. Меня автор мало волновал. Конкретно наше издательство сначала само издавало книги, само печатало и продавало. Но в один прекрасный момент мы поняли, что если ты работаешь на русском рынке, то реализация должна происходить в Москве. А я не хотел уезжать в Москву. Поэтому реализацию мы отдали московскому издательству "АСТ" - самым талантливым российским книготорговцам. "АСТ" предложил всем занять свое место в книжном мире. Кто-то согласился, кто-то нет. Мы согласились - и не прогадали.

- Ваше издательство прославилось у читателей многотомником "Всемирная история", остающимся чуть ли не единственной исторической энциклопедией такого охвата, выпущенной в постсоветское время. Какими еще крупными издательскими проектами вы сегодня занимаетесь?

- Когда мы начинали большой проект "Всемирная история", никто не верил, что такое возможно осуществить. Все (особенно историки) смеялись и говорили, что для выпуска серии такого рода нужен многолетний труд целого академического института. На мой взгляд, у нас сложилось неверное понимание истории. Для меня факт стоит выше его интерпретации, а история культуры стоит выше истории войны. В наших школах ведь до сих пор преподают историю как историю войны. В этом издании мне удалось изменить баланс - история войны не занимает в нем доминирующий объем повествования. Наша "Всемирная история" выдержала 7 тиражей в небольшом формате, а сейчас мы занимаемся 8-м тиражом большой, иллюстрированной "Всемирной истории". Благодаря этому проекту нам стали доверять и помогают финансировать проект издания "Всемирной энциклопедии".

Затем мы приняли участие в издании 100-томной серии "Классиков философской мысли" (сегодня это уже больше, чем 100 томов). Мы также издаем карманную серию "Библиотечка лирики". Кстати, могу похвастаться! Томик стихов Есенина из этой серии носит в кармане Президент Александр Лукашенко... Эта серия стала настоящей рыночной удачей. Наши поэтические томики оказались в кармане всех любителей русской поэзии. Сейчас мы планируем издание путеводителей по различным религиям - по буддизму, православию, католицизму. Это будет серия книжек с картинками о святых местах. Кроме того, наше издательство первым начало выпускать школьные учебники по рисованию.

- Книжный рынок, и русскоязычный в частности, имеет свои особые законы, свои подъемы и спады. Например, в прессе сегодня много говорят об угрозе его монополизации одним-двумя крупнейшими издательствами. Каковы сегодня, на ваш взгляд, самые заметные тенденции на книжном рынке Беларуси?

- Во-первых, монополизации книжного рынка никогда не произойдет. Сейчас любой человек в России может издать свою книгу. Это очень важно. На рынке всегда были, есть и будут большие и маленькие игроки. Во-вторых, белорусского книжного рынка отдельно от рынка российского не существует. Правильнее говорить об общем рынке русскоязычной продукции. Книжный рынок сильно тяготеет к глобализации. У издательства "АСТ" есть 90 редакций, рассеянных по всему СНГ. Мы - одна из таких. Наш производственный процесс выглядит так: мы работаем с авторами и готовим книги к печати, минское издательство "Харвест" их печатает, а московский "АСТ" их реализует. Важная черта книжного рынка - его удивительная непредсказуемость. К примеру, в 1999 году самой продаваемой книгой в Польше была книга о разведении цветов на балконах. Умение угадать бестселлер требует от книгоиздателей не только высочайшего профессионализма, но и интуиции, удачи.

- В начале 90-х годов произошел настоящий книгоиздательский бум - рынок переживал период своего становления и расцвета. Однако, мне кажется, сейчас книгоиздательство находится не в лучшей ситуации. С конца 90-х годов я наблюдаю признаки упадка российского книгоиздательства. Что произошло?

- Да, упадок произошел. Но причины его совсем иные, нежели упадок культуры чтения или потеря интереса к книге. После снятия "железного занавеса" страну затопила волна новой литературы, и в книгоиздательство пришло много случайных людей. Чейз, если помните, продавался невообразимыми тиражами. За 5 лет мы должны были прочитать все то, к чему не имели доступа 70 лет, - Кафку, Джойса, Борхеса, Эко и многих, многих других. А когда мы их прочитали, этот ажиотаж вокруг книг, носивший компенсаторный характер, сменился нормальными процессами. То же, кстати говоря, относится и к кинематографу. Мы должны были просмотреть всю кинематографическую классику от Бунюэля до Спилберга, разобраться, чем отличается триллер от детектива.

Почему именно "АСТ" занял ведущее положение на рынке? Потому что они с самого начала решили не ориентироваться на рынок Москвы и Петербурга. Мода на писателей в пределах Садового кольца не только не совпадает с читательскими вкусами Нижнего Волочка - она кардинально другая. Супермодные авторы - Акунин, Лимонов, Пелевин - это скорее сезонное явление, быстро приходящее и уходящее. Москва с Питером поддерживают именно модных столичных писателей. А на модных авторах можно и хорошо заработать, и хорошо погореть. Я считаю, что лучше издать Платона с Аристотелем и 5 лет его продавать. Да, это не ходовые книги, но у них постоянный читатель. Возьмите читателей Аристотеля за 2.000 лет - их в невообразимое число раз больше, чем нынешних читателей Воронина. Однако они располагаются не в пространстве, а во времени. Кто вспомнит о Воронине через 10 лет? А Платона купят и через 100...

Следует сказать, что в Беларуси сохранилась отличная полиграфическая база, которую нельзя терять. Не случайно главная улица Минска названа именем книгоиздателя. Аналога этому нет ни в одной стране мира. Сегодня в Беларуси существует 270 действующих издательств, работа которых во многом опирается на поддержку Госкомитета по печати. Государству надо обязательно участвовать в создании книжной продукции. Чем больше и разнообразнее будут формы этого участия, тем лучше. Чем больше поддержка белорусской полиграфии со стороны государства, тем лучше.